напоминание:
ты здесь чужой.
И ты ещё ничего не видел.
Ночь закончилась.
Я этого не заметил, я это почувствовал.
Вой стих — не внезапно, нет. Он угасал, как тлеющий костёр, будто кто-то отпускал мою душу обратно в тело.
Я пролежал, свернувшись калачиком, не спавший, но и не бодрствующий. Где-то между.
Сознание то всплывало, то уходило вглубь. То казалось, что я снова на Земле, в подъезде, где бабка на пятом орёт на всех подряд. То будто я в аду. Взаправду.
Когда приглушённый свет пробился сквозь листву, я осмелился вылезти.
Каждое движение давалось с усилием. Спина затекла, дыхание хрипло, желудок снова жаловался.
И всё же я выбрался.
Медленно. Осторожно.
Первое, что я заметил — тишина.
Но не ночная, пугающая, а мёртвая.
Как будто весь лес выдохся.
Не пели птицы. Не стрекотали твари. Даже ветер, казалось, боялся дышать.
Я поднялся повыше — и увидел их.
Вдалеке, между перелесками, двигался отряд.
Людей. Почти голых — оборванные ткани, странные узоры на коже, кто-то с чем-то вроде оружия, а кто-то с пустыми руками, но двигались они слаженно.
И вокруг них…
Разорванные монстры.
Не убитые — именно разорванные.
Когтями? Зубами? Внутренности валялись, как обрывки ткани после мясорубки. Некоторые тела ещё подёргивались.
Я сжал зубы.
«Это что… люди сделали?..»
В голове сразу же — вопрос.
Или они уже не люди?
Или никогда и не были?
Я сел на корточки, стараясь не привлекать внимания. Следил. Слушал. Думал.
И тут снова настигла эта мысль.
Глубокая. Ядовитая.
«Это ведь ненормально. Всё это. Этот мир. Эти монстры. Я сам. Всё… как бред.»
Какой-то дешевый сон на фоне токсичного выгорания.
Я инженер, я в это не верю. Я жил в цифрах, формулах, расчётах.
А теперь — средоточия, голоса в голове, развитие через убийство, кровавая луна, отряды полулюдей, разорванные твари.
Я провёл рукой по лицу. Шершавая щетина, ссадина на подбородке, болезненная, живая.
«Это не сон. Но и реальностью это назвать нельзя.»
В каком-то смысле это хуже, чем кошмар.
Потому что здесь нет выхода.
Отряд постепенно исчез в глубине леса. Я остался. Один.
Но не чувствовал облегчения.
Наоборот.
Кто бы это ни был — они напугали всех. Даже тех, кто воет на кровавую луну.
А значит, у меня новый уровень проблемы.
Я глубоко вздохнул, пытаясь привести мысли в порядок.
«Если здесь есть такие как они… то мне срочно нужно развиваться. Или хотя бы уметь убегать очень быстро.»
Жить — пока дают.
А там видно будет.
Ночь опустилась стремительно.
Как будто кто-то сдёрнул тёмную вуаль с неба и подложил вместо неё… кровь.
Красная луна снова взошла.
Я уже знал, что это значит.
Снова вой.
Но на этот раз — он ближе.
И другой.
Если раньше это было что-то далёкое и древнее, будто природа стонала от боли, то теперь в этом было… намерение.
Сознание.
Охота.
Я залёг в укрытии заранее. Всё укрепил. Привалил мох, замаскировал вход, затаился.
Пытался не дышать.
Пытался… но всё пошло не так.
Где-то за скалой, совсем рядом — голоса.
Человеческие… почти.
— Живой… где-то рядом… — прохрипело, будто глотка проросла шипами.
— Пахнет… страхом… — добавил другой, со сдавленным смешком.
— Он не наш… не касайтесь. Это… моя добыча, — этот голос был особенным.
Тяжёлый. Медленный. Рычание, обёрнутое в слова.
Там, в этих трёх фразах, не было ничего человеческого, кроме языка.
Что-то внутри меня вскрикнуло.
Не разум — инстинкт.
"Беги!"
И я побежал.
Без размышлений. Без плана. Без оружия.
Выскочил из укрытия, пригнулся, нырнул в тень.
Под ногами хрустели ветки, под коленом сорвалась галька.
Сзади — тяжёлые шаги.
То далеко, то вдруг — слишком близко.
Они играли.
Он — играл.
Я понял это почти сразу.
Он не преследовал, он… вёл.
Описывал круги, подбирался ближе, а потом отпускал.
Проверял.
Наслаждался.
Слева мелькнул валун — я юркнул за него, затаился.
Шаги — замерли.
И только дыхание. Тяжёлое, звериное, будто рядом кто-то вдыхал саму ночь.
Я сжал кулаки. Пот катился по лбу. Всё тело дрожало.
"Если он захочет — я труп. Но если я не побегу — я труп в два раза быстрее."
Я сорвался снова. Вниз по склону, через бурелом, в мелкий ручей, разбрызгивая воду и молясь, чтобы запах сбился.
Слева — крик.
Не человеческий. И не совсем звериный.
Мир вокруг изменился.
Каждое дерево — как крюк. Каждая тень — как рот.
Лес не защищал. Он ждал, кто кого съест первым.
Позади — хохот. Угрюмый, безэмоциональный.
Как будто он знал, что я всё равно не уйду.
"Моя добыча…"
"Моя…"
Этот голос до сих пор не выходит у меня из головы.
Но я жив.
Пока.
Я бежал, сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.
Но шаги преследователя приближались слишком быстро — почти задыхаясь, я чувствовал, как он сокращает дистанцию.
И вдруг — удар.
Как кувалдой в картонную стену.
Меня снесло в сторону, словно я был тряпичной куклой в руках злого ребёнка.
Весь мир вздрогнул и закружился, боль пронзила каждую мышцу, каждый нерв.
Я рухнул на землю, хрипя, пытаясь вдохнуть.
Красный свет луны заливал всё вокруг, словно пропитанный кровью фильтр накрыл мир.
Передо мной стоял он.
Прямоходящий волк — искажённый гибрид человека и зверя, высокий, как взрослый мужчина, но с телом, покрытым густой белой шерстью, которая в лунном свете казалась почти светящейся, излучающей холод и смерть. Его морда — длинная, звериная, с острыми клыками, которые блестели, словно клыки древнего хищника, а глаза — ледяные, пустые, без малейшего следа человечности.
Его мускулы были напряжены, будто каждый сантиметр тела был готов к броску или убийству. В ладонях — когти, которые могли прорезать металл. Его дыхание — тяжёлое и глубокое, оно эхом отдавалось в ночи, сливаясь с диким воем.
Он сделал шаг ко мне, а я, сжав зубы от боли, попытался отползти назад.
Руки цеплялись за камни и траву, тело дрожало, но страх — он бил все рекорды.
«Отойди…» — думал я, хотя знал, что каждый сантиметр земли, которую я отвоёвывал, может стать моей последней.
Волк приближался.
И я делал всё, чтобы просто остаться живым хоть на минуту дольше.
