перед другой, и Флинн лишь поправлял его, чтобы брат плыл в нужном направлении. Сам Флинн начинал чувствовать лёгкость в голове и обнаружил, что ему становится трудно сохранять концентрацию. Раз он поднял голову и не увидел Пэдди! Флинн уплыл в другую сторону, забыв следить за братом. К счастью, он обнаружил его во тьме и нагнал.
Часы проходили словно во сне. Затем внезапно Флинн почувствовал, как его тело поднимают словно бы невидимой рукой. Он привык вздыматься и опадать вместе с проходящими волнами, но тут было другое. Он двигался всё вверх и вверх и забился в панике, пытаясь нашарить Пэдди вытянутой рукой. Ухватившись за футболку брата, он вцепился за неё изо всех сил. Поднял голову посмотреть, что происходит, но ничего не разглядел из-за брызг.
На какой-то миг он почувствовал себя подвешенным в воздухе и невесомым.
Затем мир взорвался с такой силой, в которую едва можно было поверить. Флинна швыряло из стороны в сторону, точно тряпичную куклу, а потом утянуло на глубину. Пэдди вырвался из его хватки.
Долгое время Флинна мотало туда-сюда глубоко под чернильно-чёрной водой. Он не мог даже сказать, где верх, где низ. Затем, наконец, волна прошла и отпустила его. Открыв глаза под водой, Флинн углядел призрачный свет луны и задёргал ногами, пробиваясь к нему. Лёгкие горели, требуя кислорода. Слава богу, он вырвался на поверхность и смог жадно вдохнуть.
БУМ! Вторая гигантская волна ударила его и вновь утащила на глубину, и крутила его, и мотала, снова и снова, пока, наконец, не отпустила. Снова жадный глоток воздуха и – ШАРАХ – снова стена белой пены, тянущая его вниз.
В воде было столько пузырей, что от его панических взмахов руками и ногами не было никакого толка, но Флинн отчаянно силился добраться до поверхности. И наконец преуспел, и глубоко вдохнул, и постарался сохранять спокойствие, пока ещё три или четыре стены белой пены прокатились через него. К счастью, каждая следующая была чуть слабее предыдущей.
А потом – чудо из чудес! – Флинн почувствовал, что его нога коснулась чего-то. Твёрдая земля! Он доплыл до побережья! Он встал и побрёл, подгоняемый длинными белыми волнами, которые время от времени сбивали его с ног.
Наконец он остановился на берегу. Оглядел его из стороны в сторону, но во тьме многого было не разглядеть. Луна скрылась за облаком, и Флинн видел не более чем на двадцать ярдов в любом направлении. Он пробежался по твёрдому песку – сперва в одну сторону, затем в другую.
Пэдди нигде не было видно! Флинн кричал в ярости и панике, продолжая бегать взад-вперёд по пляжу, разыскивая брата. Наконец он остановился, упал на колени и ударил кулаками в песок. Обернулся на бушующее море и послал ему проклятие – так громко, как мог.
Луна вновь появилась из-за облаков, и пляж осветился. Флинн услышал слабый зов Молнии за рёвом волн. Он не видел сокола, но мог грубо прикинуть направление, откуда доносятся его крики. Молния висел над водой, наверное, ярдах в ста от того места на пляже, где стоял Флинн.
Мальчик сорвался с места и с трудом побежал по песку. Он обшаривал взглядом полосу прибоя и разглядел какую-то тёмную массу в белой пене набегающей волны. Вопя, он бросился на глубину. Это был Пэдди!
Флинн выволок брата из воды. Тот не подавал признаков жизни, его голова моталась с боку на бок. Одним движением Флинн поднял брата и забросил на плечо. Страх придал ему небывалую силу. Он выбрел на пляж и осторожно уложил Пэдди на песок. Тревожно вглядываясь в лицо брата, Флинн искал в нём признаки жизни.
А потом – и это было невероятно и чудесно, – Пэдди закашлял. Его тело сотрясла дрожь. Флинн перевернул его на бок, и Пэдди кашлял ещё, а потом его начало рвать – одной лишь морской водой.
Когда брата отпустило, Флинн помог ему сесть. Пэдди открыл глаза и улыбнулся Флинну.
– Я так понимаю, это означает, что мы справились? – поинтересовался он.
Флинн улыбнулся в ответ:
– Ага. Мы справились. Именно.
– Но я справился лучше? – уточнил Пэдди.
Глава 14
Примерно в три часа ночи цементный раствор в глубине между бетонными блоками внезапно поддался под шпилькой в руке Роджера. Он прошёл насквозь! Роджер не мог дать выход своей радости так, как хотел бы, – а хотел он завопить так, чтобы в соседних кварталах услышали, – но вместо этого несколько раз тихонько проткнул воздух кулаком и широко ухмыльнулся.
Несколько часов назад он отогнал от стены Миллисент. Ей требовался отдых, и Роджер твёрдо вознамерился закончить работу самостоятельно. Теперь жена глубоко спала, и он увидел, что она держит себя за палец левой руки, на котором должно было быть кольцо. Потребовался весь её самоконтроль, чтобы смолчать, когда люди Питбуля сорвали его с неё.
Весь следующий час Роджер процарапывал канавку вокруг бетонного блока, выковыривая остатки раствора. Всякий раз, когда крошечный кусочек цемента падал на пол, он чувствовал лёгкую дрожь удовлетворения.
Наконец работа была завершена. Роджер встал на цыпочки, чтобы выглянуть в окно, но рассвета пока не намечалось, так что он уселся во мраке и стал ждать. Он слишком разволновался, чтобы уснуть. И как раз в тот момент, когда он подумывал разбудить жену, она заговорила, заставив его подскочить на месте:
– Ну и? Дело сделано?
Роджер восторженно хлопнул в ладоши:
– Да. Думаю, да. То есть я ещё не пытался вытащить блок, но я освободил всё вокруг.
– Окей. Давай подождём, пока не рассветёт почти полностью, и тогда попробуем его вытащить. Ложись-ка сюда и грей меня.
Роджер и Миллисент улеглись рядом во тьме и стали тихонько перешёптываться.
– Ты в порядке? – спросил Роджер. – Боишься?
– Нет, – ответила Миллисент. – Мы как-нибудь выберемся. Что Питбулю взять с парочки стариков вроде нас? И уж конечно он не будет долго держать взаперти собственную племянницу?
Но Роджер знал, что именно на это Питбуль и способен. Как и на вещи куда худшие – для всех них.
– Что ж, без боя мы не сдадимся, это точно, – сказал он.
– Да, – согласилась Миллисент. – Не сдадимся.
Когда камеру начал наполнять солнечный свет, Роджер встрепенулся.
– Пора, – сказал он.
Бриар только открыла глаза. Ей снились мама и папа. Они все вместе путешествовали в старомодном кабриолете по тихой сельской дороге во Франции. Они останавливались, чтобы посмотреть на поля маков и купить сыра с хлебом с придорожного
