внутреннее напряжение. Война разрушила экономики неамериканских стран-участниц, фактически изолировав американские фирмы от значимой международной конкуренции на десятилетия. Большая часть мира, включая огромное население Китая, Советского Союза и даже социалистической Индии, оставалась в значительной степени закрытой для торговли. Послевоенный международный валютный режим - Бреттон-Вудская система - устанавливал контроль над движением капитала для поддержания фиксированных валютных курсов, тем самым сдерживая рост международных рынков капитала. Кроме того, послевоенные годы унаследовали от "Нового курса" режим жесткого регулирования экономики, усиленный возвращением активной антимонопольной политики, враждебной многим формам заключения рыночных контрактов. Эти и другие экономические и институциональные факторы будут способствовать укреплению того видного положения в американской экономике, которое крупная управленческая корпорация завоевала в годы депрессии и войны.

В то же время послевоенный период ознаменовался возобновлением настоящего экономического роста. Демобилизация восстановила гражданское производство, и большинство мер контроля над ценами военного времени прекратились. Фирмы сразу же смогли обратить свое внимание на потребительский спрос, а ценовые сигналы стали передавать все более полезную информацию для распределения ресурсов, инвестиций и инноваций. Федеральная резервная система США возглавила относительно стабильный режим денежно-кредитной политики. Эта новая экономическая среда привела к тому, что послевоенный "золотой век" роста в Соединенных Штатах получил широкое признание. К концу века этот рост выйдет за пределы американских банков и потребует нового режима глобализации и экономической либерализации, а также радикально изменит структуру корпорации.

Реконверсия

"Немедленное прекращение всех мер контроля по окончании военных действий было бы приглашением к хаосу". 1 Так писал Джон Морис Кларк летом 1944 года. Многие чиновники "Нового курса" негласно согласились с этим. К октябрю 1944 года президент Рузвельт изменил название Управления военной мобилизации, добавив слова "и реконверсии". Сотрудники OWMR, а также Честер Боулз из Управления по ценообразованию и другие, решительно выступали за продолжение экономического контроля после окончания войны. 2 Возможно, удивительно, но многие другие экономисты и администраторы Нового курса выступали за противоположное - просто прекратить контроль и позволить рынкам идти своим чередом. Энтузиазм администрации в отношении планирования со стороны предложения или "секторального" планирования, которое в ранние годы отстаивал Рексфорд Гай Тагвелл и олицетворял исчезнувший Совет по планированию национальных ресурсов, все больше сходил на нет.

Что стояло за этим изменением настроения? Это не был внезапный возврат к экономике laissez-faire. Напротив, это была экономика Джона Мейнарда Кейнса. 3 Крауфурд Гудвин не один отмечал, что "влияние кейнсианских экономических идей на американских экономистов, хотя и не мгновенное, в конечном итоге было сродни религиозному обращению". 4 Как послевоенный период описывают как эпоху крупной управленческой корпорации, так его также понимают как расцвет кейнсианской экономической мысли и политики. Мы увидим, что в итоге кейнсианство оказало гораздо большее влияние на самоощущение эпохи, чем на ее реальные экономические основы.

Основные экономисты в давней традиции от Адама Смита до Альфреда Маршалла, которых Кейнс по недоразумению назвал "классическими" экономистами, считали, что при правильных институциональных условиях частная экономика действует как самоорганизующаяся система с обратной связью. Когда система не работает должным образом, считали они, причины следует искать в институциональной матрице, а не в самой экономической теории. Такие экономисты, как Тагвелл и Гардинер Минс, также мыслили в терминах институциональных решений - более того, в истории экономической мысли они станут известны как представители школы институционалистов - даже если их понимание природы и роли институтов разительно отличалось от мейнстримной экономической теории. По мере того как продолжалась Великая депрессия , Кейнс все больше испытывал нетерпение по отношению к институтам. Институты было трудно изменить, и в конечном итоге они находились под контролем политических сил, а не экономистов. Вместо институционального исправления, рассуждал он, почему бы не изменить саму теорию? "Для Кейнса, - писал биограф Роберт Скидельски, - интеллект всегда был альтернативой политическим и социальным изменениям". 5

Будучи сторонником теории количества денег (кембриджская версия), Кейнс разочаровался в монетарной политике. Он полагал, что только фискальная политика - государственные расходы на покрытие дефицита - обеспечит выход из депрессии. В 1936 году "Общая теория" облекла эту интуицию в полное одеяние экономических аргументов. В ее основе лежало ключевое предположение: в отличие от "классических" экономистов, процентная ставка не очищает рынок ссудных средств; она не координирует поток сбережений с потоком инвестиций. Единственная задача процентной ставки - расчищать рынок для денежных остатков: "В теории Кейнса процент - это не цена межвременного обмена, не вознаграждение за ожидание или отсрочку потребления, а вознаграждение за расставание с ликвидностью". 6 Ловко, но произвольно, это предположение отрезало один из ключевых механизмов обратной связи в магистральном счете, превратив то, что было системой управления с замкнутым контуром, в систему управления с открытым контуром. Кейнсианской экономической системе нельзя доверять саморегулирование; ей нужен внешний орган, который бы гарантировал, что такие ресурсы, как труд, всегда используются полностью.

Общая теория" связала воедино несколько разрозненных нитей в интеллектуальной жизни Кейнса. В основной экономике потребление и инвестиции - это альтернативные варианты использования сэкономленных средств; между ними существует компромисс. У Кейнса все не так. Инвестиции и потребление складываются в "совокупный спрос". Если одна из двух величин недостаточна, совокупного спроса может не хватить для поддержания полной занятости ресурсов, что означает рецессию или депрессию. Уровень частных инвестиций вызывает беспокойство из-за радикальной неопределенности и неустойчивых ожиданий - идей, восходящих к ранним работам Кейнса по теории вероятности. Более того, совокупное потребление может оказаться недостаточным, когда благоразумие побуждает экономических агентов сберегать, а не тратить. Этот "парадокс бережливости", по мнению лорда Скидельского, - "совершенно тот вид анализа, который можно было бы ожидать от члена Блумсбери и близкого друга Литтона Стрэчи". Что может быть естественнее, чем для Кейнса использовать парадоксы самого Стрэчи: открыть еще одну линию атаки на выдающихся викторианцев, предположив, что депрессия была вызвана не избытком порока, а избытком добродетели!" 7

Политические последствия "Общей теории" также вписывались в мандариновый патернализм общего мировоззрения Кейнса. По большей части производство, сторона предложения в экономике, может быть предоставлена частному сектору, отсюда и готовность некоторых кейнсианцев отказаться от контроля. Но если Кейнс был прав, то сторона спроса требовала постоянного внимания. Манипулирование потреблением и расходами во избежание рецессии - правильное добавление G государственных расходов к C потребления и I инвестиций - было работой для технически подготовленных экономистов, а не для политиков и тем более революционеров. Неудивительно, что кейнсианская экономика нашла такую поддержку в Вашингтоне. Хотя в законе о занятости 1946 года не содержалось требования к исполнительной власти обеспечить полную занятость, в нем был создан новый Совет экономических консультантов, который должен

1 ... 129 130 131 132 133 134 135 136 137 ... 286

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Корпорация и двадцатый век. История американского делового предпринимательства - Richard N. Langlois; бесплатно.

Похожие на Корпорация и двадцатый век. История американского делового предпринимательства - Richard N. Langlois; книги

Либерализм и его недостатки - Фрэнсис Фукуяма - Прочая старинная литература
Дитя сказки - Елена Васюк - Прочая старинная литература / Детские приключения / Прочее
Беспредел в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич - Прочая старинная литература
Нечистая, неведомая и крестная сила. Крылатые слова - Сергей Васильевич Максимов - Прочая старинная литература / История
Фрактальная Эволюция - Виктор Николаевич Шабанов - Прочая старинная литература
Материалы к ретроспективе фильмов - Вим Вендерс - Прочая старинная литература
Он уходя спросил (адаптирована под iPad) - Акунин Борис "Чхартишвили Григорий Шалвович" - Прочая старинная литература
Интуитивное сознание - Валерий Жиглов - Прочая старинная литература
Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус - Прочая старинная литература
Как Азия нашла себя. История межкультурного взаимопонимания - Нил Грин - Прочая старинная литература / Публицистика

Оставить комментарий