мог сказать, какого они цвета, но в одном был уверен – их отличала неповторимая красота. Девушка порылась в сумке и вытащила два кусочка сушеного мяса. Один из них она протянула Аэлю, который без промедления отправил его в рот.
Охотница наблюдала за тем, как ее попутчик поглощает скудную еду. Она не сомневалась, что, если бы парню не пришлось молчать, он наверняка жаловался бы на жару и темп, который она задавала путешествию. Девушка бы ему ответила, что все это на благо его же маленькой богатой задницы: чем быстрее они будут идти, тем скорее выберутся отсюда. И все-таки Алиенора вынуждена была признать – юноша не так уж плохо справлялся. Она обвела взглядом бескрайние пески и почти заскучала по жалобам Аэля в этом безмолвном проклятом месте.
Ей уже доводилось бывать в Пустыне безмолвия, и Охотница знала, что выносить эту немоту трудно даже в одиночку. Но, кажется, никогда ей так сильно не хотелось говорить, как сейчас.
«Проклятая пустыня. Проклятое безмолвие. Проклятые Души».
Девушка встала и посмотрела на горизонт. Им предстоял еще долгий путь до Разлома, и медлить было нельзя. Алиенора дала лошадям воды и кивнула Аэлю, чтобы тот поднимался на ноги. Одинаковым движением они накинули капюшоны и продолжили путь.
* * *
По расчетам Алиеноры, к вечеру они должны были добраться до подвесного моста. Там их ждет ночлег, а утром они пересекут Разлом.
Безмолвие, торжественное, как в церкви, располагало к размышлениям. Алиенора вспомнила, как впервые пересекала Пустыню. Она была еще молодой Охотницей, пускай ее таланты не вызывали сомнений уже в ту пору, и первое задание вело ее к подножию Пылающих гор. Ей предстояло отправиться на юг и пересечь этот океан дюн. С девушкой был Мистраль, который скрашивал ее одиночество и помогал переносить неизбежную немоту. Конь страдал от легкого обезвоживания, но, как и его хозяйка, был крепок и держался довольно бодро.
Аэль похлопал Алиенору по плечу. Она отстранилась от его прикосновения и пообещала себе, что в следующий раз вывернет спутнику запястье.
«Ну что ему теперь от меня нужно?» – подумала она, оборачиваясь.
Юноша, расплываясь в улыбке, держал в руках тот же лист бумаги, что и раньше, на котором крупными изысканными буквами было написано слово «ПАУЗА», – наверняка чистописанию его научили в школе для богатеев.
«Пожалуйста, скажи “да”. У меня в ботинке песок, и ноги уже подкашиваются».
Алиенора отрицательно покачала головой и продолжила идти. Рука молодого человека поникла, как и его улыбка. Он обошел Охотницу, преградил ей путь и помахал бумажкой у нее перед носом.
Охотница постаралась сохранить спокойствие и на мгновение смежила веки. Но, когда бумага задела ее лицо, все попытки отрешиться от суетных забот потерпели крах. Девушка распахнула глаза и бросила на взрослого ребенка мрачный и холодный взгляд. Тут же она перехватила руку юноши, вырвала бумагу и, придавив локтем его шею, повалила Аэля на землю. Алиенора увидела, как он сглотнул. Она медленно покачала головой, чтобы парень понял – «нет» значит «нет». Потом немного подождала. Ее попутчик не пытался сопротивляться. К счастью для него. Молодой Хранитель понял, что не может бунтовать против девушки на ее же территории, и этот результат Алиенору вполне устраивал. Несколько секунд спустя Аэль кивнул. Только тогда Охотница отпустила его, поправила сползший капюшон и неторопливо зашагала дальше.
Аэль показал язык спине Алиеноры. Хотя тишина и не позволяла девушке сыпать привычными колкостями, ей было достаточно одного взгляда, чтобы поставить спутника на место. Юноша поднес руку к горлу, все еще ощущая тяжесть локтя девушки. Он понимал, что при желании она запросто могла перебить ему трахею.
Правило № 1: сохранять приличную дистанцию с Алиенорой, на расстоянии вытянутой руки и ноги (а еще лучше быть вне досягаемости ее лука).
Аэль достал из сумки еще один лист бумаги. Он взглянул на стройную фигуру проводницы на фоне пейзажа – крохотная тень посреди океана огня. На ум юноше пришла рискованная идея, он коварно улыбнулся. Хранитель принялся набрасывать карикатуру: Алиенора кричит, волосы растрепаны, а перед ней маленький Аэль – сама невинность. Длинный кинжал она приставила к шее маленького ангела, в ее жесте – демоническая ярость. Молодой человек мысленно рассмеялся, глядя на свое произведение искусства, но тут же замер как вкопанный. На листе сомкнулись пальцы Алиеноры. Девушка внимательно рассматривала набросок с бесстрастным выражением лица.
Аэль затаил дыхание, страшась того, что сейчас на него обрушится. Он уже почти почувствовал давление локтя на своем горле. Тяжело сглотнув, он ожидал вердикта странницы. Наконец, к великому удивлению юноши, Алиенора улыбнулась. Она сложила лист бумаги вчетверо и сунула его в карман сумки. И без лишних жестов двинулась дальше.
Аэль отпил из фляги и поплелся за ней следом под лучами полуденного солнца. Хранитель и думать боялся о том, какие последствия для него будет иметь этот поступок, когда девушка снова сможет говорить.
Правило № 2: не смеяться над Алиенорой (если ему только не взбредет в голову свести счеты с жизнью).
* * *
После двух часов напряженной ходьбы под палящим солнцем, нескольких мрачных взглядов Алиеноры и десяти просьб о паузе, из которых удовлетворены были только две, глазам путешественников открылось печальное зрелище.
Подвесной мост.
Величественный и хрупкий мост через Разлом представлял собой шаткую переправу, которой морской бриз играл над провалом. Но другого пути не было. С того места, где стояли двое путников, не было видно ни конца, ни края бездны. Она тянулась, как разверстая рана от утесов Багрового моря до центра Венальмора.
Путники вздохнули с облегчением. На расстоянии пятидесяти метров от края Разлома песка было совсем немного, как будто он поддался притяжению провала и соскользнул с обрыва в пустоту. Но под их ногами был твердый известняк, камни самых разных форм и размеров громоздились друг на друге.
Алиенора опустила на землю сумку, давая понять, что лагерь они разобьют здесь. Аэль не заставил себя ждать и принялся устраиваться на ночлег. Этот островок, лишенный дюн, стал для них заслуженной передышкой от того ада, оставленного позади. Юноша обессиленно рухнул на свое одеяло.
Охотница бросила спутнику ломоть хлеба. Тот заворочался, проворчал что-то, и вскоре Алиенора услышала, как его звучный храп эхом разносится по Пустыне безмолвия. Она тяжело вздохнула. Этот ребенок засыпал мгновенно, где его ни положи.
Девушка улыбнулась. Пожалуй, ни разу за время всех ее путешествий по Венальмору ей не было так весело.
Солнце начало медленно клониться к горизонту – жара не спадет еще пару часов. Алиенора быстро поела
