они изучили современные американские методы производства и поискали новые сорта хлопка. Хлопок, который традиционно выращивали в Мавераннахре, был коротковолокнистого сорта, и из него получались более грубые сорта пряжи. Американские же сорта содержали в себе более длинное волокно, и из них было легче ткать. Эмиссары Кауфмана привезли в Туркестан несколько новых сортов хлопка, и один из них, хлопчатник обыкновенный (Gossypium hirsutum), превзошел все ожидания. Первая экспортная отгрузка прошла в 1884 году, после чего все больше крестьян с энтузиазмом брались за выращивание хлопка. Сначала текстильные фабрики в Москве и Лодзи отправляли закупать хлопок своих представителей, но вскоре появились специализированные фирмы, которые занимались организацией поставок. Прибыль от торговли хлопком была велика, и компании, которые вели этот бизнес, образовали в Туркестане городской купеческий класс. Хлопок послужил основой и для появления в регионе современной промышленности. Перед отправкой на текстильные фабрики в Россию или Польшу (входившую тогда в состав Российской империи) хлопок обрабатывали на хлопкоочистительных машинах. Затем готовую продукцию отправляли обратно в Центральную Азию. Хлопковое сырье было вкладом земледельцев Туркестана в мировую экономику – и теперь между Россией и Центральной Азией сформировались типично колониальные отношения.

Первый типографский станок в Центральной Азии установил Кауфман, однако вскоре выпуск печатных книг наладили и местные книготорговцы, которые раньше только продавали их. Книгопечатание быстро распространилось по всему региону. Благодаря поездам и пароходам в книжные магазины Центральной Азии доставляли книги со всего мира. Вместе с книгами появилась еще одна важная новинка – газета. Первые газеты выпускали официальные органы власти: Туркистон вилоятининг газети («Туркестанские ведомости»), издававшаяся в Ташкенте с 1870 года, и Дала вилаятининг газети («Степной вестник»), издававшаяся в Омске с 1888 года. Их целью было предоставление «полезной информации» коренному населению, но, помимо этого, они стали еще и площадками, на которых высказывались и обсуждались новые идеи. Доставляли сюда и другие газеты – на разных тюркских языках, на персидском – из Крыма, Османской империи, Ирана и Индии, а с ними распространялись новости и идеи из далеких мест. Новые модели круговорота товаров, людей и идей изменили кругозор жителей Центральной Азии. Новые виды транспорта и более широкие возможности – теперь путешествовать можно было на гораздо большие расстояния, быстрее и в самых разных направлениях – сделали мир ощутимо более компактным.

После завоевания в Центральную Азию потянулись люди и из других уголков Российской империи. Сюда приезжали солдаты на службу, крестьяне-поселенцы, администраторы, купцы и те, кто искал работу. Большинство приезжих были русскими или украинцами, но помимо них сюда переселялись прибалтийские немцы, поляки, ашкеназские евреи и армяне. Также сюда ехали татары, тюркоязычные мусульмане из Волго-Уральского региона, находившегося под контролем России с 1550-х годов. Некоторые татары служили офицерами в армии, но большинство из них занимались переводческой деятельностью или торговлей. На протяжении следующих десятилетий татарам суждено будет сыграть в жизни Центральной Азии самые разные роли. Многие переселенцы обосновались в городах, изменив их характер (как мы вскоре увидим), но было среди них и немало крестьян. В основном они направлялись в степь. Первыми колонистами были казаки, принадлежавшие к военному сословию, ставшему одним из столпов царской империи. Империя селила их на границе, чтобы обеспечить первую линию обороны. Как только империя покорила степь, в новые регионы двинулись крестьяне-поселенцы, сперва самостоятельно, а после 1896 года организованно. Эти передвижения – часть более масштабного переселения славянских крестьян, в ходе которого более 5 миллионов человек переехали в Сибирь или Центральную Азию в период с 1885 по 1913 год. В казахской степи наибольшую трансформацию произвел даже не хлопок, а поселенческий колониализм. Поскольку русские крестьяне с помощью плуга стали обрабатывать все больше и больше земли, они нарушили традиционный образ жизни кочевников, и теперь многие казахи оказались вынуждены перейти на оседлый образ жизни и заняться сельским хозяйством или, чему есть множество примеров, работать на самих русских поселенцев (рис. 6.1). Расселение крестьян привело к изменениям в демографическом и экологическом балансе в степи. Кроме того, оно вызвало у казахов огромное недовольство. Земельный вопрос станет для казахских элит центральным в XX веке.

Рис. 6.1. Казахское поселение, около 1900 года. Открытка (из собрания автора)

Российское правление в Центральной Азии оказалось причудливым сочетанием высокомерия и паранойи. Российские администраторы были совершенно убеждены в превосходстве европейской цивилизации, которую они представляли. Просвещенная власть, хорошее правительство, упорядоченное налогообложение и современные технологии – как им казалось – преобразят регион и цивилизуют его население. В первые годы нового административного порядка был предпринят ряд утопических преобразований. В 1873 году Фердинанд де Лессепс, руководитель строительства Суэцкого канала, предложил проложить железную дорогу из Кале в Калькутту, которая пройдет через новые российские территории, а затем направится к Пешавару через Кабул. Были и проекты по изменению русла Амударьи таким образом, чтобы она впадала в Каспийское море, что одновременно позволило бы орошать пустыню и проложить водный путь в Индию{76}. В 1890-х годах, после жуткого голода, опустошившего внутренние регионы России, имперское правительство взялось за проект планового переселения славянских крестьян в Центральную Азию. Основным пунктом назначения служила казахская степь, в которой, как предполагалось, много неиспользуемой земли. Было предпринято несколько экспедиций, призванных оценить, сколько земли на самом деле нужно кочевникам. Удивляться не приходится: по результатам исследований выяснилось, что количество земли в регионе значительно превышает потребности кочевников, и раз так, почему бы не расселить там крестьян. В Туркестане, где население было более плотным, местная администрация опасалась массовых расселений чужаков – за исключением Семиречья на северо-востоке и в северной части сырдарьинского района. Местные чиновники исправно отвечали, что подходящей земли в Туркестане нет, и в 1897 году губернатор запретил расселение в этом регионе. Однако на рубеже XIX и XX веков Министерство государственных имуществ Российской империи, которое занималось расселением крестьян, все же обратило свой взор на Туркестан. Глава администрации и будущий министр сельского хозяйства Александр Васильевич Кривошеин мечтал создать «новый Туркестан», где славянские поселенцы будут выращивать хлопок на землях, которые теперь можно орошать по методам, финансируемым правительством. Несмотря на то что имперский режим рухнул, когда проект еще находился в зачаточном состоянии, Центральная Азия успела превратиться в колонию как с точки зрения оккупации, так и с точки зрения распространения переселенцев, и присутствие России в этом регионе стало весьма значительным.

Такую спесь вечно сопровождал страх, что российское правление слабо, а местное население состоит из «фанатиков», не способных с ним смириться. Ислам представлял основную угрозу российскому правлению в Туркестане. Новые власти ставили знак равенства между исламом и фанатизмом, который настраивает мусульман на иррациональную ненависть к завоевателям. Разбираться с этим узлом проблем следовало осторожно. Кауфман видел решение в политике игнорирования ислама. Ислам и исламские институты предполагалось оставить в покое, поскольку попытки обуздать их лишь разожгут фанатизм, однако исламских сановников надлежало лишить любых официальных функций и должностей при российском правлении. Кауфман надеялся, что, лишившись государственной поддержки, ислам придет в упадок. С кочевниками дело обстояло совсем иначе. Считалось, что их образ жизни «основан на естественных и по-прежнему первобытных принципах», а потому у них якобы «нет особой религиозной веры»{77}. Российская политика, основанная на этих предположениях, заключалась в том, чтобы обращаться с фанатизмом осторожно и не допускать его распространения среди кочевников. Но так было не всегда. Столетием ранее Екатерина Великая видела в кочевниках проблему. По ее мнению, склонность кочевников к набегам и разбою можно было обуздать лишь поощряя распространение в степи ислама, который приобщил бы их к цивилизации. Под руководством Екатерины в степи построили несколько мечетей и основали исламские школы (где работали татары) для казахов Младшей Орды. Таким образом, исламские институты способствовали укреплению российской власти на казахских землях{78}. Однако к середине XIX века взгляды русских на ислам изменились. Кауфман учредил разные модели управления для каждого типа населения и даже предложил изменить административные границы в Туркестане, чтобы увековечить «естественную демаркацию» оседлого и кочевого населения{79}. Несмотря на то что в период империи границы остались неизменными, кочевники и оседлые мусульмане оказались в зонах действия разных

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 119

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид бесплатно.

Похожие на Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид книги

Оставить комментарий