к соседке; месяц спустя мальчик поселился у третьей. Когда у него спрашивали: «Где твоя мама?» – он делал восхитительный жест, обводя кругом рукою и указывая на всех торговок разом. Он стал приемышем Центрального рынка, бегал, цепляясь за юбку то одной, то другой женщины, находил всегда местечко на чьей-нибудь кровати и ел почти у всех. Одет он был во что Бог послал, но зато в дырявых карманах у него всегда звенели медяки. Красивая рыжая девушка, торговавшая лекарственными травами, ни с того ни с сего прозвала мальчика Маржоленом[6].

Маржолену исполнилось почти четыре года, когда тетушка Шантмесс, в свою очередь, нашла на тротуаре улицы Сен-Дени, на углу рынка, маленькую девочку. Малютка была не старше двух лет, но болтала без умолку, коверкая по-своему слова. Тетушка Шантмесс все же разобрала из лепета крошки, что ее зовут Кадиной, что мать посадила ее накануне вечером в подворотне и велела дожидаться ее. Там девочка и уснула. Она не плакала и рассказывала, что дома ее били. Потом она пошла за торговкой и была очень довольна: ее приводила в восторг большая площадь, где было столько народу и столько овощей. Тетка Шантмесс, торговавшая вразнос, была очень нелюдимая почтенная женщина лет шестидесяти и обожала детей; она потеряла трех мальчиков, когда они были еще малютками. Старуха решила, что «эта потаскушка слишком большая дрянь, чтобы околеть», и взяла Кадину к себе.

Но однажды вечером, когда тетушка Шантмесс уходила с рынка домой, ведя за руку свою воспитанницу, Маржолен преспокойно взял торговку за другую руку.

– Эге, любезный, – сказала тетушка Шантмесс, остановившись, – место уже занято!.. Ты что же, ушел уже от долговязой Терезы? Ишь ты, какой непоседа!

Ребенок смотрел на торговку, смеясь как всегда, и не выпускал ее руки. Она перестала ворчать: уж очень был красив этот кудрявый мальчишка.

– Ладно, – сказала старуха. – Ступайте, ребятишки, со мной оба… Уложу вас вместе.

Она пришла к себе домой на улицу О-Лар, ведя за руки двух крошек. Маржолен прижился у старухи Шантмесс. Когда дети слишком шумели, она шлепала их, радуясь, что ей есть теперь на кого кричать и сердиться, что она может их умывать и укладывать под одно одеяло. Она устроила детям постельку в кузове старой тележки, снятой с колес и без оглобель. Этот кузов напоминал широкую колыбель, немного жесткую, еще благоухавшую овощами, которые старуха Шантмесс подолгу сохраняла там свежими, прикрывая мокрым холстом. Кадина и Маржолен спали здесь в объятиях друг друга.

И вот они вместе росли и повсюду бегали, обнявшись. По ночам тетушка Шантмесс слышала, как они тихонько болтали. Кадина тоненьким голоском целыми часами рассказывала разные разности. Маржолен слушал втихомолку и удивлялся. Девочка была очень злая. Она выдумывала небылицы, чтобы напугать его, говорила ему, например, что прошлую ночь видела в ногах их постели человека во всем белом; он смотрел на детей, высунув длинный красный язык. Маржолен обливался холодным потом, расспрашивал у нее подробности, а она насмехалась над ним и в конце концов называла «дурачиной». Иной раз ребятишки шалили, брыкаясь под одеялом ногами; Кадина поджимала ноги и фыркала в подушку, когда Маржолен попадал мимо и изо всех сил ударял пятками в стену. В таких случаях старухе волей-неволей приходилось вставать, чтобы подоткнуть одеяло и заставить спать лежавших на общей подушке детей, шлепнув разом их обоих. Таким образом, постель долгое время служила им местом забавы; они брали туда с собой игрушки, ели там краденую морковь и репу. Каждое утро их приемная мать поражалась, находя на импровизированном ложе странные предметы: камешки, листья, огрызки яблок, кукол, сделанных из лоскутков. А в большие холода она оставляла ребятишек спящими. Черная шапка волос Кадины смешивалась с белокурыми локонами Маржолена, а их губы так сближались, что они согревали друг друга своим дыханием.

Комната зеленщицы на улице О-Лар была ветхой светелкой с единственным окном, стекла которого потускнели от непогоды. Дети играли там в прятки, забиваясь в высокий ореховый шкаф и под огромную кровать тетушки Шантмесс. Здесь стояли еще два или три стола, под которыми они ползали на четвереньках. Полумрак комнаты и валявшиеся по темным углам овощи придавали особую прелесть играм детей. Да и сама улица О-Лар была довольно забавной: узкая, безлюдная, с широкой аркадой, выходящей на улицу Ленжери. Низенькая входная дверь, отворявшаяся только наполовину, помещалась у самой аркады; сейчас же за дверью начинались скользкие ступени винтовой лестницы. Этот почерневший от сырости дом, с выпяченным вперед навесом, с позеленевшими желобами для стока воды у каждого этажа, дети тоже обратили в большую игрушку. По утрам Кадина с Маржоленом забавлялись, швыряя снизу камешки таким образом, чтобы они попадали в желоб водосточной трубы; и камешки скатывались оттуда вниз с веселым грохотом. Но дети разбили два оконных стекла и до того засорили трубы, что старуху Шантмесс, прожившую в доме сорок три года, едва не выселили.

Затем Маржолен и Кадина принялись за фургоны, телеги и тележки: на этой пустынной улице была их стоянка. Дети влезали на ступицы колес, качались на концах цепей, карабкались на ящики и корзины, во множестве здесь нагроможденные. Большие и мрачные склады экспедиционных контор с улицы Потри выходили на улицу О-Лар. Они наполнялись и опустошались в один день; каждый час там открывались новые очаровательные уголки и укромные местечки, где детвора наслаждалась запахом сушеных фруктов, апельсинов и свежих яблок. Когда им это надоедало, они шли к тетушке Шантмесс на площадку рынка Дезинносан. Они являлись туда под ручку, со смехом переходя улицу и не боясь попасть под колеса. Дети отлично знали мостовую и смело брели, утопая по колено в отбросах овощей; они так наловчились, что ноги их никогда не скользили, и они хохотали до упаду, когда какая-нибудь ломовая лошадь с тяжелыми подковами падала с размаху, наступив на листик артишоков. Ребятишки носились по скользким улицам, точно розовые бесенята, и чувствовали себя здесь как дома. Они всем мозолили глаза. В дождливые дни Маржолен с Кадиной важно прогуливались под громадным изорванным зонтом, который двадцать лет укрывал лоток розничной торговки… Они с серьезным видом устанавливали его где-нибудь в углу рынка и называли «своим домиком». В ясную погоду дети к ночи не чувствовали под собою ног от беготни; они принимали ножные ванны в водоемах, строили шлюзы, перегораживая водосточные канавки, прятались под горами овощей и лежали там в холодке, болтая, как ночью в постели. Люди, проходившие мимо куч латука или салата ромен, зачастую слышали приглушенную болтовню. Когда раздвигали салат, ребят находили лежащими рядышком на лиственном ложе; глазенки у них бегали, как у потревоженных в кустах птичек. Теперь Кадина не могла обойтись без Маржолена, а Маржолен принимался реветь, когда терял из виду Кадину. Если им случалось разойтись, они тотчас принимались разыскивать друг друга за всеми рыночными юбками, в ящиках, под капустой. Они и росли, и нежились больше всего под капустой.

Маржолену исполнилось восемь, а Кадине было шесть лет, когда тетушка Шантмесс пристыдила их за леность. Она объявила, что делает их участниками своей торговли овощами, и обещала платить им по одному су в день, если они согласятся помогать ей чистить зелень. В первые дни дети проявляли примерное усердие. Они устроились по обе стороны лотка с узкими ножичками в руках и относились к своей работе очень внимательно. Специальностью старухи Шантмесс были чищеные овощи. На ее столе, обтянутом куском черной шерстяной материи, смоченной водой, были разложены картофель, репа, морковь, лук, пирамидками по четыре штуки в каждой, три снизу и одна сверху: овощи были в совершенно готовом виде, так что запоздавшим хозяйкам оставалось лишь положить их в кастрюлю. Торговка продавала также перевязанные пучки зелени, подобранные для супа: четыре корешка порея, три морковки, один корень пастернака, две репы и два пучка сельдерея, не говоря уже о свежей зелени для супа-жюльен, очень тонко накрошенной на листах бумаги, о кочанах капусты, разрубленных

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 167

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чрево Парижа. Радость жизни - Эмиль Золя бесплатно.

Похожие на Чрево Парижа. Радость жизни - Эмиль Золя книги

Король в Желтом - Роберт Уильям Чамберс - Разное / Ужасы и Мистика
Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты - Гастон Леру - Зарубежная классика / Исторические приключения / Разное / Ужасы и Мистика
Пробуждение - Кейт Шопен - Зарубежная классика
Русская революция от Ленина до Сталина. 1917-1929 - Эдуард Халлетт Карр - История / Разное / Прочая научная литература / Прочее
Центральный парк - Вальтер Беньямин - Разное / Культурология / Науки: разное
Пират - Аргирис Эфтальотис - Разное
Кашпар Лен-мститель - Карел Матей Чапек-Ход - Зарубежная классика
Золото тигров. Сокровенная роза. История ночи. Полное собрание поэтических текстов - Хорхе Луис Борхес - Зарубежная классика / Разное / Поэзия
Ромео и Джульетта (Пер. Т. Щепкина-Куперник) - Шекспир Уильям - Зарубежная классика
Аватара - Теофиль Готье - Разное / Ужасы и Мистика

Оставить комментарий