а ее кавалер весь вечер поглядывал на себя в зеркало на стене за спиной Флоры. Больше не было Tap-a-Keg, ее любимой сети баров. Дешевая итальянская забегаловка с огромными мисками «ну-ладно-сойдет» пасты, где Флора устраивала себе пир в день зарплаты, закрылась, как и маленькая китайская кафешка в подвале в конце ее квартала, где они с Марго встречались раз в неделю, после того как Марго переехала к Дэвиду, и заказывали креветок в ореховом соусе и зеленые бобы с чесноком. Все привычные ей места исчезли, стали городской историей. Что может быть скучнее, чем чьи-то рассказы о том, каким был при них Нью-Йорк, квартал за кварталом? Только если это не твоя история, тогда скорбь была подлинной, а воспоминания – необходимым утешением, способом подтвердить и проверить то, что осталось в памяти, привязать место ко времени – для Флоры то было время, когда всем был нужен замороженный йогурт, бар с бильярдным столом и дешевые итальянские рестораны с оберточной бумагой и цветными карандашами на столах.
Флора сбежала из Стоунема, жила в квартире друга и не понимала, что с ней происходит. Она не понимала, что с ней происходит. Это крутилось у нее в голове, как тревожная мантра, всегда в третьем лице. Она смутно осознавала, что бродит все ближе и ближе к той улице, где раньше жила и работала ее терапевт, Мод. Флоре нравилась Мод. Ей нравилось, что Мод не окутывала себя тайной и не скрывала свою личную жизнь. Она часто говорила о своем муже и их сыне, Джейсоне, о трудностях и компромиссах, с которыми сталкивается работающая мать. Флоре нравился выходивший в сад кабинет Мод – они занимали целый браунстоун![40] – и то, как муж Мод, тоже психотерапевт, приходил домой из своего кабинета в конце квартала, забрав по дороге сына из школы. Флора слышала, как они топают наверху, в кухне, как она полагала, а Мод закатывала глаза и говорила:
– Варвары высадились.
Но что она делала у Мод на улице? Что собиралась предпринять? Подстеречь ее? Позвонить ей в дверь и обвинить в том, что она двуличная, неэтичная и вообще плохой человек? Завизжать: «Злоупотребление!» – как мистер Поттер в «Этой прекрасной жизни»?
Мод ее, наверное, и не вспомнит. Флора прервала терапию раньше, чем Джулиан, который ходил к Мод, пока они не переехали в Калифорнию. Ей, скорее всего, придется, позвонив в дверь Мод, стоять на крыльце и объяснять – как часто бывало, – кто она такая. «Я жена Джулиана», – она говорила чаще всего, так часто, что и не сосчитаешь. Конечно, Мод вспомнит ее – идиотку, которая высидела курс семейной терапии, так и не узнав, что у ее мужа роман. Флора не знала, продолжает ли Мод практиковать в подвале дома на Западной 76-й, не уехала ли она из города, жива ли вообще. Мод едва ли была настолько старше Флоры, но казалось, что она старше на несколько десятков лет: ее сын учился в средней школе, у нее была процветающая практика и завидная недвижимость.
Не успев подумать, Флора оказалась напротив дома Мод. Что она творит? Флора не знала, что бы Мод могла ей дать. И тут, словно откликаясь на зов, на той стороне появилась с сумкой-тележкой Мод Лангстром. Флора ее сразу узнала. Она немного набрала вес, немного поседела, но держалась точно как раньше; стрижка у нее была та же самая, короткая и практичная, не очень ей шедшая. У Флоры заколотилось сердце, и, не давая себя передумать, она помахала и окликнула Мод по имени.
– Мод! – Она дождалась, пока проедут несколько машин, и перешла улицу. Мод остановилась и растерянно смотрела на Флору. – Мод!
Флора немного запыхалась, пока бежала.
– Простите. Я не ожидала увидеть вас прямо на улице. Я даже не была уверена, по-прежнему ли вы тут живете – а вот и вы!
– Флора? – Мод отступила на шаг, сощурилась, точно не была уверена, кто перед ней. Улыбнулась, распахнула объятия и приветственно обняла Флору. – Флора, как я рада вас видеть. Вы вернулись? Живете в Нью-Йорке?
– Нет, нет. Ненадолго приехала. В гости.
– Так вы по-прежнему на западе?
– Да, пока да.
Флора так много часов и дней представляла, как выскажет Мод все; теперь у нее была возможность это сделать, и у нее отнялся язык. Она не хотела обмениваться любезностями, но что ей оставалось?
– У вас все хорошо? Как Джулиан? Руби?
– У всех все неплохо, – сказала Флора, заметив, что Мод почти полностью поседела и что ей это идет.
Она точно прошла кастинг на типичную женщину средних лет, живущую в Верхнем Вест-Сайде. Черные лоферы Aerosoles, юбка от Айлин Фишер, знававшая лучшие времена, длинный шерстяной свитер с растянутыми карманами. На шее – яркий шарф, скорее всего купленный на блошином рынке на 76-й улице, если он все еще существовал, конечно. Мод приветливо смотрела на Флору.
– Поклясться готова, я их помню, – сказала Флора, указывая на корявые бирюзовые бусы, будто сделанные умелым детсадовцем.
– Уверена, что помните, – ответила Мод. – Они у меня, как и все остальное, уже целую вечность. Мне нравится воображать, что такая вспышка цвета вокруг шеи отвлекает внимание от моих волос, которые – скажем так – сегодня не свежи.
Они обе рассмеялись. Мод перехватила ручку сумки, собираясь идти дальше. Флора маялась, пытаясь придумать, с чего начать.
– Не возражаете, я с вами немножко пройдусь? – в конце концов спросила она.
– Пожалуйста. Как Руби? Я все еще вспоминаю ее и истории, которые о ней рассказывал Джулиан. Она такая же смешная?
– Думает, что да. Руби уверена, что она – самый смешной человек в доме.
– Похоже на нее. Сколько ей? Семнадцать?
– Восемнадцать. Уезжает через месяц в колледж.
Мод весело покачала головой.
– Не стану вам надоедать всякими «Как летит время» и тому подобным, – она махнула рукой. – А у вас с Джулианом как дела? Все хорошо?
Флора остановилась и с удивлением почувствовала, как к ее глазам подступают слезы, хотя чему тут было удивляться.
– Честно говоря, сейчас все сложно.
– Хммм, – Мод пошла дальше, и они какое-то время молча двигались по тротуару. Мод обернулась и улыбнулась Флоре. – Так. И сколько вы тут стояли, дожидаясь, пока я выйду из дома?
Она засмеялась по-дружески, но вместе с тем понимающе.
– Я вас не преследую. Клянусь. Я бродила – сентиментально. Но если бы вы не вышли, возможно, я бы задержалась, или позвонила в дверь, или вам бы позвонила. Не знаю. – Флора пожала плечами. – Я понимаю, что так не принято, что, наверное, это тревожный признак! – Она выдавила смешок, но он прозвучал скорее как всхлип. – Простите. Я не так безумна, как кажусь, хотя немного… запуталась.
Мод перешла в профессиональный режим, ее голос стал ровнее.
– Хотите записаться на прием? У меня, по-моему, есть свободное время на той неделе.
