на природу, посмотреть местные красоты. Мы все согласились, поехали на автобусе в горы – не очень высоко, в живописное загородное место. Перед этим на рынке организаторы купили свежее баранье мясо для шашлыка, овощи и все необходимое. Вообще, я к баранине отношусь предвзято, не особо ее люблю, но это мясо оказалось просто на удивление вкусным. А из алкоголя у нас был марочный коньяк с гордым названием «Вайнах». Настроение в этой поездке было отличное, погуляли, выпили и закусили в меру и, что называется, для души, и погода стояла замечательная.
– Как сейчас будет играться здорово! – сказал я на обратном пути.
Приезжаем в гостиницу «Кавказ» (сейчас ее уже нет, она разрушена во время войны), я захожу в фойе, а там в лобби-баре – как бы сейчас это назвали – сидят местные чеченцы. Увидели меня, говорят:
– Откуда такие красавцы? О, «Ария»! Давай, заходи к нам!
Как говорится, знаменитое кавказское гостеприимство в действии: просто так они меня не отпустили. Тогда у них еще не было сухого закона, и пришлось накатить с ними пару фужеров шампанского. Я их, конечно, пригласил на концерт, а сам уже был после этого очень неточным в движениях, но надеялся: «Как-нибудь сыграю!». А перед самим концертом, когда я шел к сцене, смотрю – стоят эти ребята, и снова с шампанским! Они влили в меня еще шампанского, правда, на тот момент я уже особо и не сопротивлялся…
Пора выходить на сцену. В начале концерта мы всегда бодро выбегали на авансцену, и я сразу ставил ногу на монитор. И в этот раз побежали, я поставил было ногу, но чувствую, что промахиваюсь мимо монитора, я просто чудом не вылетел со сцены, а она была довольно высокой. Думаю: «Опа… Перебор…». Начали играть, и под жарким солнцем меня совсем развезло, в голове стучало: «Только бы отстоять концерт! И только бы не играть „Тореро!“.» В «Тореро» все же довольно сложное басовое вступление, и исполнять его в нетрезвом состоянии – та еще задача. Я говорю Кипелову:
– Валера, только не «Тореро»!
А Валера вместо ответа объявляет на весь стадион:
– Следующая песня – «Тореро»!
Звучит короткое гитарное интро, и после него, вместо всем известного проигрыша, публика слышит длинные басовые ноты, как удар колокола, без всякого перебора…
Кое-как я все же отстоял этот концерт до конца. После него ребята мне говорят:
– Ну, за такое надо как-то наказать! В общем, мы тебя оштрафуем, и денег за концерт ты не получишь!
Я, конечно, очень расстроился, хотя понимал их недовольство. Потом все же ребята смягчились и гонорар мне выплатили, но это было для меня хорошим уроком…
В августе этого богатого на события года представители журнала Metal Hammer с одной стороны, а также Сергей Соколов и Сергей Кулешов, при поддержке Бориса Зосимова, известного советского и российского медиаменеджера и музыкального продюсера, – с другой организовали в Череповце масштабный фестиваль «Монстры рока», на который были аккредитованы журналисты многих европейских стран. Предполагалось, что этот фестиваль станет ежегодным и будет проходить во многих городах СССР. Мы приехали заранее, выступать предстояло на городском стадионе. Немного разочаровывало то, что, несмотря на громкое название, сцена была сделана на уровне регионального, местечкового фестиваля: несколько фонарей, сама площадь сцены небольшая, никаких подиумов, кроме барабанного, не было. Сцена располагалась в районе штрафной площадки с одной стороны стадиона, и зрителей решили пускать не только на трибуны, но и прямо на поле – предполагалось, что оно все целиком будет заполнено, но нет, пришедшая публика заняла лишь примерно половину. Там выступили мы, «Мастер», «Черный кофе», а в последний день фестиваля, 2 сентября, прилетела группа «Алиса». Мы снова братались с «Мастером» – не на сцене, а уже в гостинице, и отжигали там по полной, сродни тому, как это делали в свое время Mötley Crüe и Ozzy Osborne – с отрывом люстр, с поломанной мебелью и прочими атрибутами рок-тусовок или, точнее скакзать, рок-погромов. Наши знакомые девушки из Украины тоже приехали к нам, и было очень весело!
Несмотря на то, что мы теперь стали свободны, ушли из-под «ига» Векштейна, концертов у нас было все меньше и меньше. Это произошло из-за общей ситуации в стране – музыкальные приоритеты изменились, попса снова стала активно выходить на первый план, началось засилье сопливо-сладких песенок «для девочек», и, соответственно, тяжелая музыка оказалась в незавидном положении. Еще одна причина была в том, что все попсовые артисты поголовно пели под фонограмму, под полный плюс, и это никого не смущало вообще. Аппаратуры для таких концертов требовалось в разы меньше, чем для живых, ведь фонограммой в принципе любое помещение озвучить гораздо легче. При живом исполнении и «грязном», с искажениями, звуке инструментов очень непросто выстроить общее звучание так, чтобы это действительно хорошо слушалось, и аппаратура, разумеется, нужна в большем количестве и более качественная. Поэтому с металлистами в этот период особо не возились, и, повторюсь, количество самих концертов заметно сократилось.
Тем не менее, нас тогда стали приглашать на телевидение, где мы в принципе были и остаемся редкими гостями. Так, организаторы передачи «Что? Где? Когда?» опять же в 1989 году проводили выездные съемки, где участвовали команды из разных республик. Называлось это «Международный конгресс „Что? Где? Когда?“». Съемки проходили в Мариуполе, а нас пригласили там выступать на открытой площадке, перед ДК, на огромной, очень длинной лестнице, которая была вся заполнена народом. Там мы сыграли, насколько я помню, «Дай жару» и «Улицу роз». А параллельно в городе проходил конкурс мариупольских красавиц, и мы с ними очень плотно общались, как говорится!
Новых песен мы тогда не делали, играли свой свежий альбом «Игра с огнем». Кстати, осенью 1989 года мы снова побывали в Пензе, дали концерт в ДК «Гарнизонный дом офицеров», и пензенский телеведущий Вячеслав Муравьев сделал про нас передачу – концерт плюс интервью, где мы поговорили с ним на музыкальные и околомузыкальные темы, в том числе и обсудили обстановку с падением интереса к хеви-метал концертам. У Маврина долгое время хранилась видеокассета с записью этой передачи в хорошем качестве, не знаю, дожила ли она до настоящего времени…
В середине января 1990 года мне позвонил Вячеслав Васильевич Гришин и сообщил, что Векштейн разбился на машине… Я был шокирован этим известием, начал звонить друзьям и знакомым, выяснять, что и как случилось (позже мы узнали, что он не разбился, а задохнулся выхлопными газами в гараже). А я ведь незадолго до этого, осенью 1989 года,
