С тех пор прошло еще двадцать лет (целый классический роман), в течение которых он был жив. Но расстояние между нами уже не уменьшалось. Потом в течение многих часов я сидел у телефона, пока он умирал. Пока мне не сказали: «Да, ночью». (Несколько всхлипов со спазмами горла в ванной, где я в последний раз купал его в понедельник, — на глаза попался его помазок, только и всего, только и всего, но ведь это был его помазок.)

12. Интермедия-1

«Мущина, думайте быстрей, у меня сегодня еще шесть мертвецов», — сказала женщина из похоронной службы. Отец умер в ночь на Страстную пятницу, то есть полностью не ко времени, праздник, праздник, самый главный христианский праздник шел к нам, и трудящиеся хотели праздновать, а тут, курва, эти мертвецы. «В понедельник», — сказал я. «Какой понедельник, какой понедельник, — занервничала ритуальщица, — в понедельник вам ни один священник хоронить не будет! Такой праздник великий, а вы — хоронить. Самое раннее во вторник! Но до вторника он может начать портиться . Видите, какая погода? Не было весны — и сразу лето. Давайте завтра. Завтра суббота. Чтоб до праздника. Быстренько похоронили — и на Пасху полный покой».

Друзья на улице в машине тоже ждали моего ответа. Был первый яростный весенний день в конце ужасного апреля. В комнате стоял густой смешанный запах талой воды, пролесок, хвои, свечей, духов, пота. При других обстоятельствах меня бы порадовала такая интенсивность (все равно бы порадовала!). «Я позвоню домой, — ответил я. — Два слова».

Мама подошла к телефону не сразу. «Предлагают хоронить завтра, — сказал я. — В понедельник не хоронят — праздник. Если не завтра, то только во вторник». Телефонная линия была, похоже, допотопной, аппарат таким же. Черный эбонит Антоныча. Мама слышала лишь треск и отдельные слова. Я повторил трижды. «…Люди скажут… даже не до… еще побу… так нельзя…» — послышалось мне. Я понял, я и сам так думал.

«Во вторник, — сказал я, положив трубку. — Если в понедельник вы дадите нам автобус, чтобы забрать тело из больницы домой, то хороним во вторник». — «Правильно», — согласилась дама, — у них там в больнице есть холодильник . Нормально долежит. У нас тут тоже есть, но наш забит. Люди мрут, как очумелые. Особенно перед праздниками». Я заплатил за венки, ленты, надписи на лентах, оставил для художницы на бумажке образцы надписей (все равно нашел потом несколько ошибок). «За гроб платите отдельно», — сообщила дама, хоть я знал и без нее.

«Автобус в больницу от нас, понедельник, десять», — отдала мне квитанцию. «Спасибо, — сказал я на прощанье. — Веселых вам праздников». — «И вам тоже», — ответила она любезностью на любезность.

13. Интермедия-2

Гробовщик был слеплен из какого-то недоброкачественного теста — весь колыхался под рубашкой, шел волнами. Голос у него был неожиданно высокий, такие бывают у сварливых провинциальных теноров или злых клоунов. «Педрила», — шепнул мне Слава, пряча презрительную улыбку. «Такой или такой?» — гробовщик показал на два своих шедевра разной длины. «На глаз трудно сказать», — пожал я плечами.

Гробы были добротные, наверное дубовые, закопченные паяльной лампой, наполненные свежей золотистой стружкой. «Какой у него рост?», — поторапливал гробовщик. «Ниже моего, — вспоминал я. — Примерно такой, как у него». — Я показал наклоном головы на еще одного Славу. «Такой, как вы. Точь-в-точь», — заверил гробовщика первый Слава. «Этот? — Гробовщик мгновенно сориентировался и с неожиданной для него ловкостью лег в один из гробов, как раз по нему. — Возьмете этот? — Потом подмигнул: — Мне можно — у меня работа такая. Как фамилия?»

Фамилию накорябал на гробе химическим карандашом.

Я отсчитал двадцать семь новеньких купюр и отдал ему. Он вогнал топор в деревянный столб и послюнил языком палец. «Имейте в виду, — сказал он, пересчитывая, — за обивку и тюль отдельно». Я добавил, сколько он сказал. «Порядок. — Он затолкал всю сумму в задний карман усеянных опилками брюк. — Когда забираете труп? » — «В понедельник в десять утра», — ответил кто-то из нас. «Все будет четко. — Он всколыхнулся животом и грудью. — Где я мог тебя видеть?» — уставился на меня. «В телевизоре», — отмахнулся я.

14. Мистерия

Была, как я уже писал, Великая Пятница, день, когда все внезапно проснулось и зазвучало после полутора месяцев холода и снега с дождем. Больница находилась почти за городом, на холмах, патологоанатомическое отделение было самым дальним, на краю больничного городка, за ним уже только открытый простор: головокружительная перспектива полей, запах земли, первой травы, синий лес под горой и обещания Карпат на горизонте, как написал бы Иосиф Рот. Мы дождались окончания вскрытия, чтобы получить медицинскую справку. На основании справки выдавали свидетельство о смерти. Свидетельство давало право на похороны. Право на похороны — право на нашу, мягко говоря , ротацию .

У доктора была несомненная склонность к философии. Он вышел ко мне на двор уж после всего и, похожий на чеховского доктора, правда без пенсне, обобщил: «Знаете, в таких случаях остается крупица облегчения — хорошо, что отмучился. Вы ему кто? Сын?» Я почему-то заговорил об уколе, надо бы сделать такой укол, чтобы тело лучше держалось, ведь неизвестно еще, когда мы будем хоронить, праздник и тэ дэ, он перебил: «Вы ребятам деньги дали?» Я подтвердил. «Тогда без проблем. Будет укол. Вы, извиняюсь, в Бога верите?» Но я не успел ответить, потому что он как раз докурил и, похлопав меня по плечу, пошел делать следующее вскрытие: мрут как мухи, резкие перепады погоды, сердечно-сосудистые не выдерживают.

День разворачивался как последовательность адресов и станций : загс, ритуальный комбинат, дом скорби , собес, церковная канцелярия, почта. Воздух нагревался с сумасшедшей скоростью, после обеда все разделись на солнце, женщины успели мгновенно перепрыгнуть в мини-юбки, площадь Шептицкого превратилась в сплошной паркинг и была забита автомобилями. Игорь полчаса искал, где бы пристроиться, центр города просто вибрировал (купля, торговля, продажа, колбасы, окорока, куличи, яйца, сметана, корзины, бесаги, мешки, платки, свечи, иконки, образки, медальоны-крестики), в собор на исповедь с причастием тянулась очередь в несколько сотен метров, настоящий конвейер совести . («Слушай, как они могут на коленях отдавать поклоны в таких коротких юбках?»)

Но они спокойно выходили на площадь после всего и, умиротворенные, тихо шептали: «…одесную славы Твоей, молитвами Твоей Пречистой Матери и всех Святых». И вот тогда померкло солнце и три часа стояла тьма на земле. В третий час пополудни (мы как раз сидели в приемной собеса ) вскричал Иисус сильным голосом: «Отче, в руки Твои отдаю дух Мой!» И склонил голову и умер. В ту же минуту задрожала земля, скалы рассыпались, открылись могилы и много мертвецов воскресло. А сотник и те, что стерегли с ним Иисуса, видя землетрясение и все, что случилось, сильно испугались и говорили: «Это на самом деле был Сын Божий!»

15. Ламентация

Это на самом деле произошло, говорил я себе, это когда-нибудь должно было произойти.

В понедельник мы привезли тело домой и положили его на столе. ( Тело , именно так — тело , я все время ловил себя на том, что отчего-то говорю и думаю «тело», а мама продолжает называть его по имени.) Приходили десятки людей, наслоения целых десятилетий, ответвлений биографии, эпох, масок, ролей. Сороковые, пятидесятые, шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые. Девяностых было меньше всего. Соседи убеждали не пускать к нему Такую-то, так как у нее есть привычка что-нибудь (шнурки, шпильки, носовые платки) красть с покойника и потом подбрасывать живым людям, чтобы им причинить . Мы ее не подпустили.

Смерть соединяет тех, кто остался жить. Созерцание смерти на время делает их ближе. Жизнь скоро опять поссорит всех со всеми. Но пока все заодно, это правда, что смерть стирает все несущественное.

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 101

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Новый Мир ( № 7 2011) - Новый Мир Новый Мир бесплатно.

Похожие на Новый Мир ( № 7 2011) - Новый Мир Новый Мир книги

Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
Школа беглости пальцев (сборник) - Дина Рубина - Современная проза
Игнат и Анна - Владимир Бешлягэ - Современная проза
Московская сага. Тюрьма и мир - Василий Аксенов - Современная проза
Терешкова летит на Марс - Игорь Савельев - Современная проза
Прибой и берега - Эйвинд Юнсон - Современная проза
Пятая зима магнетизёра - Пер Энквист - Современная проза
«Подвиг» 1968 № 01 - журнал - Современная проза
Русский диптих - Всеволод Бенигсен - Современная проза
Обратный билет - Санто Габор Т. - Современная проза

Оставить комментарий