Отрицание.
Гилем ожидал целого представления. Обычно после использования пожара начинало происходить немыслимое и неподвластное человеческому воображению. Однако окружающий мир не изменился, небо не упало, звезды не посыпались, а со спины Саргона исчезла последняя татуировка. Осталась обычная точка. Главные изменения происходили с Саярой. Никто им не объяснил, в чем же истинная сила Короля Сорокатысячи Ног, но ее странные волосы, глаза, ногти переставали светиться. А татуировки начали двигаться и уменьшаться в размере. Прошло не больше минуты, как невозмутимая, бесстрашная Саяра Песчаная стала похожа на человека. На ее лице появилась всем известная тревога. Саяра схватила Саргона за плечо и крепко сжала. Они устроили долгие гляделки, пока неизвестный не прервал их, прокашлявшись.
– Хотел бы я сказать, что понимаю, но, если честно, нет. У нас нет времени на выяснение отношений. Саяра, – обратился он к солнцеподобной. – Твои силы вновь вернулись к состоянию искры. Потом ты снова сможешь овладеть костром и пожаром, так как знаешь необходимый путь. Пройдешь его быстрее. А сейчас нам надо торопиться к Центральному оазису. Я не начну накладывать знак до тех пор, пока мы не войдем в его воды.
– И что же мы скажем нашим потомкам? Что мы убийцы? Что у нас не было выбора? Или что мы герои? – спросила Саяра.
– Если мы не сделаем этого, рассказывать будет некому, – печально ответил Саргон.
Они посмотрели друг на друга. Гилем видел, как в солнцеподобной боролось желание согласиться с Королем Сорокатысячи Ног и ударить его по лицу за столь циничные слова. Теперь, когда чувство равновесия покинуло ее, ей стало тяжело бороться с неоднозначными мыслями в голове. Она прекрасно понимала тезисы неизвестного о спасении мира. Она в состоянии полного обращения в солнцеподобного не видела возможности победить всю армию пепла. Бо́льшая часть мирных насекомых уже погибла, а те, что могли сражаться, уничтожены в недавнем бою. Остатки, разбросанные по миру, уже никогда не воспроизведут себе подобных. Это закат расы насекомых. И только уничтожив всех здесь и сейчас, они, возможно, спасут Виарум. Но даже так Саяра не могла спокойно принять это решение. Они вовлечены в сделку с совестью, однако именно ей предстояло уничтожить всех.
Команда направилась за ними, пока троица под чудовищные вопли воинов пепла побежала к Центральному оазису. Всех, кто неожиданно выпрыгивал из засады, уничтожал Саргон. Гилема поразило то, что он даже не смотрел, откуда и как появляются враги. Саяра и неизвестный не оборачивались и не пытались ему помочь. Складывалось впечатление, будто сам Король Сорокатысячи Ног дал врагам расписание и точное время нападения.
Они быстро добрались до Центрального оазиса. И, конечно же, он полностью отличался от того, что Гилем увидел совсем недавно. Огромное озеро с чистейшей бирюзовой водой мирно переливалось под лучами солнц. Несмотря на развернувшийся вокруг троицы кошмар, казалось, это место он обошел стороной. Если присмотреться, можно было заметить, как в его центре, на дне, мерцало нечто красное. Сам Центральный оазис глубиной был Саяре по пояс, а первые пять метров и вовсе по колено. Саргон и неизвестный вбежали в воду, и их лица сразу преобразились, исчезли раны и синяки, даже на одежде не осталось дырок.
– Саяра, что ты стоишь?! Заходи быстрее в воду, через пять минут нас окружат, и даже Центральный оазис не спасет! – Саргон смотрел по сторонам с паникой.
– Сейчас, – она выдохнула, принимая неизбежность, и зашла в воду по щиколотки. – Я… Я готова.
– Хорошо. Тогда я начинаю накладывать знак, – неизвестный посмотрел на небо. – Что я делаю? – он выдохнул. – Великий пожар…
Большего команда не услышала. Знак, который не позволял им разглядеть неизвестного и определенные моменты воспоминаний Саргона, также не дал услышать пожар секретной личности. И если сила Короля Сорокатысячи Ног не вызвала никаких невероятных изменений вокруг, то у неизвестного – наоборот. Небо над троицей загорелось фиолетовым пламенем, и, как успел подсчитать Гилем, появилось тридцать шесть окружностей, помещенных одна в другую. В получившихся кольцах спокойно умещались символы, с помощью которых люди накладывали знаки. Центральный оазис приобрел слегка лавандовый оттенок, и вода небольшими каплями начала подниматься в воздух. Саяра коснулась капли воды, посмотрела на Саргона и покраснела. Он, в свою очередь, уставился в другую сторону, что-то разглядывая.
– У нас проблемы… – недовольно сказал неизвестный. – Я только что наложил знак на слезу второго материка и сковал его силу, чтобы направить к Саяре. Их энергия похожа и не возникнет никаких проблем с гармонизацией. А вот то, что мы собираемся уничтожить всю местную расу, он не оценил. Мой знак еле сдерживает вибрации. Думаю, я даже не выдержу до момента окружения. Боюсь, мы заплатим великую цену за наше деяние.
– Так нам и надо, – прошептала Саяра.
– Прошу тебя, начинай, иначе я умру прямо сейчас, – прошептал неизвестный и сложил руки ладонями.
Татуировки Саяры знакомо засветились и начали передвигаться. Слезы из глаз, повинуясь силе неизвестного, не упали в Центральный оазис, а взлетели между знаком и водой под ногами. Она упала на колени, шепча извинения, и кивнула.
– Снятие и связь! – закричал неизвестный.
– Стойте! – отчаянно бросил Саргон и выбежал из Центрального оазиса.
Саяра уже ничего не могла поделать с энергией от слезы второго материка, которая мощным потоком направилась к ее татуировкам и стала превращаться в пламя. Вместимости ее собственного тела хватило на три секунды, и, чтобы не провалить план и не умереть, она ударила двумя ладонями по песку, и по нему пошли волны. Ее крик полетел вместе с ветром по всему материку. А Саргон, рискуя своей жизнью, выбежал за пределы оазиса.
Взгляд Саяры задел его, и он из-за чувства вины перед ней сделал всего пару шагов и достал из-под завалов насекомое. Им оказалась человекоподобная каменная многоножка. Израненная и истощенная, она боролась за жизнь, и Король Сорокатысячи Ног не смог оставить ее умирать. Он точно знал, что успеет. Совесть преследовала бы его до конца долгой жизни. Саргон прижал многоножку к себе и с блестящими от слез глазами бросился назад, к оазису, прыгая в него с разбега, чтобы волны песка от сил Саяры его не достали. Он покатился по мелководью кубарем, прижимая многоножку.
– Зачем ты втянул ее, рискуя жизнью?! – кричал неизвестный. – Саргон, ты не можешь умереть, война еще не окончена! – над их головами раздался взрыв, и все, кроме Саяры, посмотрели вверх. – Проклятие! Знак не справляется! Саяра! Быстрее, иначе ты умрешь!
– Что происходит?! – крикнул Саргон.
– Сила слезы неподвластна никому! Даже моим знакам! Камень мстит нам за убийство насекомых! Он посылает в Саяру больше сил,
