верховной власти. Осенью, по мере усиления смуты, этот проект претерпел существенные изменения. Была принята концепция законодательного собрания, что и нашло отражение в царском Манифесте от 17 октября. Это не отвечало личным воззрениям монарха, но он, во имя умиротворения страны принял то, что многим казалось необходимым.
Прошло полгода, и собрался первый российский парламент. Возникновение этого учреждения, деятельность которого была вне юрисдикции царя, меняло вековой уклад политической жизни России. Народился новый центр власти, что Николай II решительно не одобрял и чему противился до последней возможности. Но вот все свершилось. И что же император?
В дневнике Николая II за 27 апреля 1906 года читаем: «Знаменательный день приема Гос. Совета и Госуд. Думы и начала официального существования последней. Мамá приехала в 8 час. из Гатчины и отправилась с нами морем в Петербург (из Петергофа. – А.Б.). Погода была летняя и штиль. На «Петергофе» пошли к крепости и оттуда на нем к Зимнему. Завтракали в 11 ½. В час и ¾ начался выход в Георгиевскую залу. После молебна я прочел приветственное слово. Государственный совет справа, а Дума – слева от престола. Вернулись тем же порядком в Малахитовую. В 3 часа сели на паровой катер и перейдя на «Александрию», пошли обратно. Приехали домой в 4 ½. Занимался долго, но с облегченным сердцем, после благополучного окончания бывшего торжества. Вечером покатались».
В подобных записях, относящихся к каким-то переломным моментам царствования, поражает незлобивость царя и удивительное смирение, являющееся уделом лишь истинно верующих людей.
Несмотря на то что I и II Государственные Думы больше походили на антиправительственный митинг, чем на работу важного законодательного органа, и их пришлось распустить, Николай II никогда не проявлял желания раз и навсегда покончить с выборным представительством, к чему его много раз призывали записные блюстители чистоты самодержавия из рядов «профессиональных монархистов». В 1907 году были изменены избирательные правила, в результате чего в III Думе преобладали состоятельные и, естественно, более ответственные элементы общества, не склонные все кругом крушить и переиначивать.
6 января 1908 года в Большом Царскосельском дворце император принял 300 депутатов (группы правых и центра) и обратился к ним с речью, в которой изложил программу первоочередных задач и свое видение исторической судьбы России.
Среди прочего он сказал: «Помните, что Вы созваны Мною для разработки нужных России законов и содействия Мне в деле укрепления у нас порядка и правды. Из всех законопроектов, внесенных по Моим указаниям в Думу, Я считаю наиболее важным законопроект об улучшении земельного устройства крестьян и напоминаю о Своих неоднократных указаниях, что нарушение чьих-либо прав собственности никогда не получит моего одобрения; права собственности должны быть священны и обеспечены законом.
Я знаю, с какими мыслями и чувствами явились Вы ко Мне. Россия росла и крепла в течение тысячи лет горячей верой русских людей в Бога, преданностью своим царям и беспредельной любовью к своей Родине. Пока это чувство живо в сердце каждого русского человека, Россия будет счастлива, благоденствовать и укрепляться. Молю Бога, вместе с Вами, чтобы эти чувства постоянно жили в сердце русских людей и чтобы солнце счастья засияло над нашей могучей, родной землей».
В повседневной жизни, в свих привычках и наклонностях царь был простым и бесхитростным. Неприхотливость в одежде и еде его всегда отличали, как и почти полное безразличие к роскоши и комфорту.
Старался жить всегда по определенному распорядку: ложился спать и вставал в одно и то же время и практически ежедневно совершал продолжительные пешие прогулки, преодолевая многокилометровые расстояния. В молодости любил плавать на байдарке, затем увлекся теннисом и бильярдом.
Последние годы с удовольствием коротал свободное время за игрой в карты или домино. Всю жизнь любил охоту, которую считал настоящим мужским занятием, «освежающим душу». Выезжал на охоту часто и всегда с большой радостью. Хотя он курил и мог выпить рюмку, другую водки, но до конца своих дней отличался физической крепостью и лишь один раз серьезно болел: брюшным тифом в 1900 году.
Среди разнообразных обязанностей и занятий, особую тягу и любовь Николай Александрович питал к военному делу. Смотры, парады, учения никогда его не утомляли, и он мужественно и безропотно переносил случившиеся неудобства армейских буден на лагерных сборах или маневрах. Последний император был, что называется, прирожденным офицером; традиция офицерской среды и воинские уставы он неукоснительно соблюдал, чего требовал от других. Любой командир, запятнавший недостойным поведением мундир офицера, для него переставал существовать. По отношению к солдатам чувствовал себя покровителем-наставником и не чурался общаться с ними, а в пасхальные дни обязательно христосовался со служащими конвоя.
По старой имперской традиции Николай Александрович был шефом основных частей гвардии, и это звание унаследовал от своего отца. В семилетнем возрасте, в 1875 году, он был зачислен в лейб-гвардейский Эриванский полк и в том же году произведен в прапорщики, а через пять лет получил поручика. В день совершеннолетия, 6 мая 1884 года, как сказано в послужном списке, «произнес клятвенное обещание в лице наследника всероссийского престола в большой церкви императорского Зимнего дворца и при торжественном собрании, бывшем в Георгиевском зале, принял воинскую присягу под штандартом лейб-гвардии Атаманского имени его императорского величества полка, по случаю вступления в действительную службу».
В 1887 году последовало производство в штабс-капитаны, в 1891 году – в капитаны, и, наконец, 6 августа1892 года он получил звание полковника. На этом офицерское производство закончилось, и в чине полковника он оставался до конца, даже тогда, когда вынужден был отречься от престола.
Он имел множество наград и воинских званий чуть ли не всех государств Европы, а в годы Первой мировой войны удостоился высшего воинского звания Великобритании. «Вообрази, – писал он с чувством удивленного восхищения жене в декабре 1915 года, – Джорджи (король Англии Георг V, двоюродный брат Николая. – А.Б.) произвел меня в фельдмаршалы британской армии».
О том, какие радостные чувства вызывала у Николая Александровича воинская служба, свидетельствует множество документов. Процитируем его письмо своему другу юности и конфиденту, великому князю Александру Михайловичу (Сандро). Оно относится к 1887 году, ко времени вступления в лейб-гвардии Преображенский полк – самое известное и наиболее престижное подразделение императорской гвардии: «Это лето буду служить в Преображенском полку под командою дяди Сергея, который теперь получил его. Ты себе не можешь представить мою радость: я уже давно мечтал об этом и однажды зимой объявил папа и он мне позволил служить. Разумеется, я буду все время жить в лагере и иногда приезжать в Петергоф; я буду командовать полуротой и справлять все обязанности
