все закончится, и не была уверена, что выберусь из этой передряги живой, но надо было надеяться на лучшее.
В мою пользу работали два фактора: во-первых, инсайдер – агент под прикрытием, о котором говорил частный детектив, и то, что я не буду даже бороться за свой трастовый фонд. Пусть забирают. Я не хотела иметь с этим ничего общего.
Стараясь успокоить бешено скачущее сердце, я бросила рюкзак на пол и прямо в кедах прошлепала по дому в кухню. Каждый мой шаг по деревянному полу эхом отдавался в тишине.
На пороге кухни я замерла. Пит сидел на кухонном стуле, пузо свисало над резинкой штанов, из носа текла кровь. Я-то думала, при виде меня в его глазах полыхнет привычное отвращение, но этого не случилось. Во взгляде его было то, что я никогда не ожидала увидеть – беспокойство.
– Что ж, вы наконец-то меня нашли. – Я воззрилась на двух мужиков за спиной Пита. Один из них крепко держал моего опекуна за плечо.
Выражение лица у обоих было просто каменное.
– Мы годами следовали за тобой по пятам. Нам велели дождаться, пока тебе не исполнится восемнадцать.
Я сглотнула и прорычала:
– Ну, с днем рождения меня.
На мгновение я посмотрела на Пита, потом, вскинув подбородок, повернулась к типу за его плечом.
– И что теперь? Убили моего отца и пришли за мной? Хотите вернуть тот самый большой долг, хотя у меня еще и денег нет?
Они мне не ответили. Взгляд Пита метался по кухне, как будто он собирался что-то предпринять, но я знала, что никакого смысла в этом нет. Бандиты были вооружены, я даже не сомневалась. Пита просто убьют, и, как бы ужасно он ко мне ни относился, никто не заслуживал смерти за ошибки моего отца.
Даже Пит.
– Так чего ждете? – спросила я. Меня переполняла злость. Я представляла этот момент пять лет. И каждый раз мне становилось страшно. Я всегда думала, что сожмусь, заплачу, буду умолять их не забирать меня, понимая, что после этого уже не стану прежней. От меня останется лишь оболочка. Вот только теперь, стоя напротив них, глядя им в глаза, я почему-то испытывала совсем не страх. Я была в ярости.
Моя жизнь только стала налаживаться.
Я только узнала, что такое любовь.
Что такое дружба.
И я не собиралась сдаваться без боя. Так или иначе, я собиралась противостоять им, чего бы это ни стоило. Я дала себе слово вернуться.
Едва я об этом подумала, как задняя дверь открылась. Заглянул тот самый мужик с татуировками. Он окинул меня долгим взглядом. Щека его слегка дернулась, и на мгновение я задумалась, кто он такой. На остальных он не походил. В его глазах не было страстного желания отомстить. От него не разило смертью.
– Машина готова. Все чисто. Поехали.
Крепкий мужик, державший Пита, остался, второй подошел ко мне. Я все это время не сводила глаз с Пита. Похититель рядом со мной был высоким, так что мне пришлось бы запрокинуть голову, чтобы хорошенько рассмотреть его, и я не стала. Я не сводила глаз с Пита. Даже не думай сглупить, старый ты пьяница.
– А с ним что делать? – спросил крепыш.
Мужик рядом со мной схватил меня за руку и потащил вперед.
– Мне плевать. Главное, чтобы копов не вызвал. Если придется, убей.
У меня перехватило дыхание. Страх вернулся, но я сдержалась. Вместо этого воскресила в памяти девочку, в которую превращалась последние пять лет.
– Он и так не позвонит копам. Ему же насрать на меня, скажи? – Я мрачно воззрилась на Пита, молясь, чтобы он понял, к чему я клоню. – Плюс у него и своих демонов хватает, а он так старательно прячет их от полиции. – Рука на моем плече сжалась, и я прикусила язык, чтобы не заорать. Меня потащили к двери, и вслед нам доносились звуки ударов и стоны.
Вслед за его тощим напарником мы вышли на улицу, перешли дорогу.
Радовало, что я хотя бы не услышала выстрелов – на улице стояла тишина. Я возблагодарила бога за то, что дома не было Джилл, потому что тогда дело приняло бы совсем другой оборот.
На мгновение хватка на моей руке ослабла, и мужик притянул меня ближе к себе. От него пахло табаком и порохом. К тому моменту, как мы дошли до «Эскалейда», у меня от гнева аж ноздри дрожали.
– Так что именно вы собираетесь со мной сделать? – спросила я, намереваясь выведать хоть какие-то ответы. – Что меня ждет? Проституция? Секс-торговля людьми? Я буду вам платить? Будете бабки на мне зарабатывать?
Он окинул меня мрачным взглядом, глаза опасно сощурились. Татуированный мужик взглянул на меня с явным предостережением, что озадачивало еще больше.
– Если уж собираетесь похитить меня, хоть скажите почему. Это из-за долга? Как только я получу деньги, можете все забрать.
– Твой отец задолжал нам гораздо больше.
У меня вырвался издевательский смешок, и я поняла, что просто не могу удержаться. Хотелось огрызнуться. Может, все дело было в страхе, который я так старательно заталкивала подальше, чтобы не заорать что есть силы, а может, включился защитный механизм.
– Сажай ее сюда. Мне надо покурить перед отъездом.
Крепыш передал меня мужику с татуировками. Я дернула рукой на пробу, но поняла, что все бесполезно. У них были пушки. Они могли пристрелить меня, если я брошусь бежать. Нужен был другой план. Поумнее.
Татуированный практически швырнул меня в «Эскалейд», а сам залез следом. Я покосилась на дверь справа от меня, и тут он положил руку мне на колено.
– Даже не думай.
Я медленно перевела взгляд с его руки на его лицо. Он, сощурившись, смотрел мне в глаза. У меня перехватило дыхание. Я чувствовала, как подступает паника. Я вдруг подумала, что вполне могу проиграть. В конечном счете я мало походила на суровую девчонку из трейлерного парка, хотя за последние пять лет довела эту маску до совершенства.
Я была в ловушке. Грудь сдавило, казалось, в горле стоит комок. Я попыталась подумать о Кристиане, о том, как безопасно чувствовала себя рядом с ним, но это не помогло. Я запаниковала еще больше.
– Просто дыши, – прошептал мужик, сжимая мою ногу.
Я нахмурилась. Его поведение сбивало с толку. Он покосился на мужиков снаружи. Крупный, тот, что до сих пор курил, теперь стоял рядом с напарником – с тем, который «позаботился» о Пите. Похититель, сидящий рядом со мной, пристально посмотрел на меня и одними губами произнес:
– Разговори его.
