чего-то большего.
Работали мы в таком же ключе, как и раньше, записали альбом у нас на студии. Режиссером был Сергей Терентьев, который после «Генератора» стал ответственным за то, что там происходит, а мы с Володей от этой работы отошли. Снова пригласили Женю Трушина, чтобы он настроил нам барабаны, но в этот раз мы осмелели, у нас уже не было такого страха не трогать его настройки (ведь на записи «Генератора» мы над ними буквально не дышали, да и на сведение его потом звали, чтобы подкорректировал звучание). А теперь мы сами начали делать коррекции, и в результате, как я считаю, звук у нас на «Химере» получился хуже, чем на «Генераторе», но в целом, на мой взгляд, альбом удался. Вышел он 12 апреля 2001 года.
Я помню, как мы решали, какую песню отдать на радио. Сначала выбрали «Осколок льда», но в итоге остановились на «Штиле». Михаил Козырев[67] с большой неохотой взял эту песню, так как уже понимал, что любая песня «Арии», которая прозвучит на «Нашем радио», автоматически попадет в его хит-парад. А он, повторюсь, никогда не любил ни нас, ни тяжелую музыку вообще и не скрывал этого. Однако ему приходилось считаться со вкусами публики и в тех радиопередачах, где предусмотрено голосование, ориентироваться на количество голосов; тем более, когда наша песня опережала остальные с большим перевесом – это нельзя было проигнорировать или подтасовать результаты. Песню «Штиль» поставили в программу с названием «Оно вам надо?» – название ироничное и не лишенное предвзятости, как мне кажется. Я слушал тогда эту программу, и в ней ведущий сказал с некой издевкой:
– Ну вот, перед вами новое творение группы «Ария», которое называется «Штиль». Слушайте и решайте – надо вам это или нет.
И тут же на радиостанцию обрушился шквал звонков от наших поклонников – в самой передаче можно было проголосовать «за» песню или «против» нее, и 95 % голосов оказались «за». Так что буквально на следующей неделе «Штиль» попал в лидеры «Чартовой дюжины».
После окончания работы над альбомом мы вернулись к активным гастролям, а перед этим записали кавер на «Штиль» вместе с Удо Диркшнайдером[68]. Как это получилось? Началось с того, что Эд Ратников предложил нам поехать вместе с Удо в тур, причем не в виде специального гостя, а наравне с ним. Я уже упоминал о нашем туре с Rage, и после него стало особенно ясно, что, хоть западные группы знают в России, но «Арию» знают и любят не меньше, как бы нескромно это ни звучало. Поэтому тур с Удо позиционировался как тур двух равнозначных групп. И «Штиль» с Удо должен был быть записан в качестве промо.
Уже много рассказано о том, как происходила эта запись и почему выбор пал на «Штиль». Добавлю, что Удо приехал в Россию перед туром, мы с Эдом отправились к нему в гостиницу с магнитофоном-«бумбоксом»[69], мы оставили Удо диск с песней, а Эд написал английскую транслитерацию текста. На следующий день Удо пришел к нам на студию и, к нашему удивлению, очень быстро сделал все, что от него требовалось. Для большего промо-эффекта решили еще и снять видео с этой песней. Съемки проходили частично на студии Gala-records (которая выглядела гораздо презентабельнее нашей, поэтому мы ее и выбрали в качестве локации), а частично – на любимой Истре, куда Сергей Шуняев пригласил Удо просто отдохнуть и пообщаться, покататься на снегоходах, в общем, позвал на дружеский пикник, а заодно и поснимали все это дело. А закончили съемки в известном клубе «Распутин», одном из любимых мест отдыха Сергея Александровича. Каких только западных звезд он туда ни приглашал, лучше, как говорится, и не вспоминать! Мы изначально не планировали, что это будет постановочный клип, а просто такая кинохроника, и как промо для будущего тура она вполне подходит.
Тур с U.D.O. прошел у нас, по моим впечатлениям, очень хорошо. Я вспоминаю гитариста-швейцарца Игоря Джианолу[70], техника Роджера Альбиссона, с которыми мы очень хорошо общались, весело проводили время после концертов. Тур проходил весной 2001-го, начали мы его в Ростове, потом поднялись по Волге и закончили в Нижнем Новгороде, а заключительный концерт дали в Москве. После концертов мы всегда ходили поздно вечером гулять, помню, как я показывал музыкантам из группы U.D.O. Самару, Саратов и другие города… Пиво с раками и воблой для швейцарца было ну о-о-очень экзотично! Действительно, было по-настоящему классное время!
Летом 2001-го мне позвонил Юрий Соколов и сказал:
– Слушай, Виталь, а что, если вам выступить на «Нашествии» с оркестром?
Мы на тот момент практически вообще не знали, что такое «Нашествие», до этого «Ария» там никогда не играла. Раньше этот фестиваль, организованный «Нашим радио», проходил в Горбушке, в камерном формате. А тут его решили провести на открытом воздухе, в Раменском под Москвой. Поскольку Соколов ставил для фестиваля всю звуковую аппаратуру, да и в принципе являлся одним из организаторов «Нашествия», он сумел их убедить, что, если «Ария» выступит на этом мероприятии с оркестром, это будет очень здорово. Когда он рассказал об этой идее, я ответил, что представления не имею, сможем ли мы это сделать, получится ли у нас. На что Соколов отвечает:
– У вас же есть «Потерянный рай», а я уже сделал аранжировку к одной вашей песне!
– Каким образом? – удивился я.
– Точнее, ее сделал Кирилл Уманский, классический композитор, – ответил Соколов. – Причем он не просто записал ее нотами, нет, он готов показать, что получилось, на компьютере, подложив оркестровку под вашу фонограмму.
Мы с Юрием пришли к Кириллу домой – он жил прямо напротив Третьяковской галереи, в очень красивом историческом месте Москвы. Образом и манерами он напомнил мне жюльверновского Паганеля, такой немного не от мира сего, типичный классический музыкант, погруженный в свою атмосферу. Он сделал аранжировку на песню «Тореро», добавив туда интро – в общем, она была уже в том виде, в каком мы сейчас ее исполняем в проекте «Классическая Ария», звучало это все очень органично и здорово – никакого противоречия или антагонизма между группой и оркестром! И тут я согласился, что эту идею воплотить будет очень интересно. Юрий предложил сделать пять-шесть песен для выступления, мы выбрали, какие песни мы сможем сыграть, конечно, посоветовавшись по этому вопросу с Кириллом.
И после этого мне предстояло прийти в группу «Ария» и сказать: «Ребята, мы будем играть с оркестром!». Когда я это сказал, то, как всегда, прозвучал традиционный вопрос:
