мере имели возможность убедиться в простоте объяснения различий между восходами и заходами планет, принадлежащих к этим разным группам; Венеру и Меркурий можно наблюдать только поздним вечером или ранним утром, в то время как остальные планеты часто видны в течение всей ночи, хотя и на разной высоте.
120
Солнечная система по Копернику, приведенная в первой книге первого издания «De revolutionibus» (1543). Sol, то есть Солнце, находится в центре, а самая дальняя сфера все еще является сферой звезд. Пятая сфера – сфера Земли (terra или telluris, что означает «земной»). Луна по-прежнему обращается вокруг Земли. Обратите внимание на приблизительные периоды, например для Сатурна – 30 лет.
Это относилось к разряду вещей, поддававшихся качественному пониманию, и сюда же можно было отнести часто наблюдаемое попятное движение планет, в котором теперь видели очевидное следствие движения Земли, откуда производилось их наблюдение. Вероятно, большинство его читателей соглашались с ним. Кроме того, для всех многочисленных читателей, склонных видеть главное достоинство этого произведения в первой книге, там приводилось несколько простых количественных расчетов. Например, сопоставляя период орбитального движения Земли (один год) с наблюдаемым периодом движения Меркурия и Венеры, нетрудно убедиться, что «истинные периоды» обращения этих планет вокруг Солнца будут составлять примерно восемьдесят дней и девять месяцев соответственно. (Далее по тексту трактата приводится уточнение этих очень приблизительных значений.) Теперь, управляемые только периодом, планеты выстроились в естественную последовательность, где Земля расположена между Венерой и Марсом. Модель Коперника, вскоре у нас будет возможность убедиться в этом, позволила с удивительной легкостью упорядочить расположение планет по радиусам их орбит, что в точности совпало с их расположением, определенным с помощью периода обращения. Взаимная согласованность этих двух методов, похоже, стала для Коперника серьезным мотивирующим фактором. На первых страницах своего сочинения он привел хвалебный пассаж, адресованный Солнцу – этому светочу, подобающим образом размещенному в самом центре нашего прекрасного мира, – назвав его «зримым богом» Гермеса Трисмегиста. Кроме того, в конце первой книги, перед тем как перейти к базовым математическим выкладкам, которые он предполагал применить в дальнейшем тексте трактата, он возносит пространный панегирик многочисленным античным авторам, не безразличным, как он полагал, его читателям, однако, по какой-то причине, этот фрагмент был исключен из печатного издания. Он сам или его редактор, возможно, не испытывали особых надежд на интерес к книге со стороны читателей, не владеющих математикой.
Некоторые современные историки, оснащенные преимуществом ретроспективного взгляда, склонны интерпретировать изменения в планетной астрономии, осуществленные Коперником, как нечто самоочевидное. Даже если это и так (на самом деле, все было иначе), остается неоспоримым его несомненное влияние на последующую историю. Оно оказалось настолько мощным, что так называемая Коперниканская революция часто выступала в качестве неоспоримой парадигмы – модели для многих других типов интеллектуальных изменений. Может, ее важность преувеличена? Вероятно, те, кому с детства говорили о подвижности Земли, окажутся не самыми лучшими судьями в вопросе о том, сколько сложностей пришлось преодолеть, прежде чем эта идея укоренилась в качестве неотъемлемой части здравого смысла. Когда вопрос о движении Земли поднял в Античности Аристарх, против него было выдвинуто обвинение в нечестивости. Когда к такому же выводу пришел Коперник, ситуация выглядела гораздо более угрожающей, поскольку он противопоставил себя трем весьма влиятельным силам: церкви, аристотелевской ортодоксии университетов и астрономам, поголовно работавшим в рамках птолемеевой традиции. Критика двух из перечисленных трех столпов западной идеологии потребовала от него гораздо большего мужества и отваги, чем от его многочисленных новоявленных хулителей.
Обычно обсуждение истоков нового гелиоцентризма начинают с отсылки к таким античным прецедентам, как работа Аристарха, весьма двусмысленные данные, изложенные Марцианом и т. д., обсуждавшиеся, как мы теперь знаем, уже в Каролингскую эпоху. Некоторые авторы придавали особую значимость XIV в., в частности Орему и его предположению о том, что Земля не обязательно должна находиться в центре мироздания, хотя притяжение проявляет себя в направлении именно этого места. Он подробнейшим образом рассмотрел вопрос о движении Земли, и многократное обсуждение этого положения часто воспринимается как революционный шаг. Но это уже было сделано Аристотелем, и дальнейшее осмысление данного тезиса посредством средневекового метода составления комментариев к Аристотелю десятками схоластов превратило его во что-то само собой разумеющееся. Они почти неизбежно возвращались к ортодоксальной точке зрения, оставляя Земле ее центральное положение. В своих произведениях «Вопросы о небе» и «Вопросы о сфере» Орем обращал особое внимание на относительность движения: явления, наблюдаемые нами ежедневно, как он утверждал, могут быть с одинаковой точностью объяснены и через вращение небес, и через вращение Земли. В итоге он также остановил свой выбор на традиционном представлении о вращающихся небесах, что являлось скорее вопросом убеждения, а не наглядного доказательства. Орем умер в 1382 г., почти за сто лет до рождения Коперника, которому судьба распорядилась найти совсем другое объяснение, построенное на аргументах, сильно отличавшихся от аргументов Орема. Во времена Коперника было издано множество комментариев к трактату «О небе» Аристотеля, датируемых XIV в., поэтому нет ничего удивительного в том, что он обратился к вопросу о гелиоцентрической системе. Различие между ним и его средневековыми предшественниками заключалось в наличии у него решимости вырваться из оков этой традиции, у них же она отсутствовала.
КАРЬЕРА КОПЕРНИКА
Николай Коперник познакомился с этими трудами, равно как и с арабскими источниками, о которых мы упоминали на с. 294 главы 8, в ходе прохождения обучения в Польше и Италии. Написанное же впоследствии самим Коперником едва избежало полного уничтожения из‐за действий господствовавшей церковной верхушки. Он родился в 1473 г. в богатой купеческой семье, с силезскими корнями, но осевшей в Торуни. Это случилось спустя несколько лет после того, как в Польше во времена правления Казимира IV установилась относительно стабильная политическая обстановка. Казимир, великий князь литовский и польский король, одержал победу над рыцарями Тевтонского ордена в кровопролитной битве под Пуцком в 1462 г. При поддержке папы, по второму Торуньскому мирному договору (1466), вся Западная Пруссия, так называемая «Королевская Пруссия», отошла к Польше. Национальность Коперника в течение многих столетий была предметом бурных научных дискуссий, не менее ожесточенных, чем борьба за ту территорию, на которой он проживал. Если не вдаваться в подробности, то мы можем охарактеризовать его как человека, являвшегося подданным польского короля с прочным наследием германской культуры и, кроме того, испытавшего серьезное влияние со стороны итальянской культуры и церкви.
Отец Николая умер, когда ему было десять лет, но при поддержке своего дяди по материнской линии Лукаша Ваченроде в 1491–1495 гг. он получил возможность посещать занятия в университете Кракова. После того как его дядя стал епископом и феодалом Вармии (называемой также Эрмландией), епископата, граничившего с территорией Тевтонского ордена, Николай получил оплачиваемое место каноника в соборе Фромборка (он же – Фрауэнбург). В 1496 г. он стал студентом факультета церковного права Болонского университета, однако, похоже, главным предметом его влечения оказалась астрономия. В Болонье Коперник тесно сошелся с Доменико Мария Новара из Феррары, который преподавал астрономию в местном университете вплоть до своей смерти в 1504 г. Позже он отложил свою церковную службу, чтобы продолжить обучение в Падуе, где он изучал медицину. В 1503 г. он возобновил службу с дипломом по церковному праву, полученному в университете Феррары. Если намек на желание всецело посвятить себя астрономии присутствовал ранее в жизни Коперника, то дальнейшая его личная жизнь никак этому не соответствовала, так как на протяжении последних сорока лет своей жизни
