В конце концов, с Бабо Наттале я уже встречался, и знал, что, несмотря на добродушный вид, дяденьку вряд ли подвинешь, особенно когда дело касается территории. Под его рукавицей была большая часть мира.
– Расскажешь?
– Извини, работы много. Сам понимаешь, наше время, клиентов хоть отбавляй. Но если интересно, то вот…
На стол легла небольшая книжка, и я, потихоньку прикладываясь к кружке, принялся просвещаться.
Как выяснилось, в Исландии к детям не приходит Дед Мороз. Не приходят к ним также Санта Клаус, Святой Николай, Йоулупукки, Пер Ноэль и прочие благообразные старички. Более того, чтоб в свете глобализации они всё же не дошли к исландским детям и не испортили праздник, на них ставят ловушки в печных трубах исландских домов.
В Исландии к детям приходят тринадцать троллей Йоласвейнаров. Эти тролли – дети чудовищной великанши Грилы, которая ест жареных непослушных детей, и её третьего мужа Леппалуди, который ничем не занимается, а преимущественно просто лежит дома. В семье Грилы есть также чёрный йольский кот – домашний питомец размером с быка. Кот тоже ест детей, но не непослушных, а лишь тех, кому к празднику нечего надеть. Семья, как выяснилось, хорошая, цельная, дружная.
Йоласвейнары приходят по одному, начиная с двенадцатого декабря и до двадцать четвертого включительно.
Первым приходит Стеккьярстёй, или Овечья Жердь. Он ворует овец и овечье молоко.
Следом приходит Гильягёйр, или Гуллигавк, или Подсматривающий из Оврага. Этот ворует коров и коровье молоко.
Дальше идет Стувюр, или Коротышка. Малыш ворует и облизывает сковородки.
Потом, прибывший Твёруслейкир (Облизыватель Ложек) ворует ложки и, соответственно, облизывает их.
Поттаслейкир (Облизыватель Горшков), вслед за братьями, уже укравшими и облизавшими сковородки и ложки, ворует и облизывает горшки и кастрюли.
Аскаслейкир (Облизыватель Тарелок) ворует и облизывает остатки посуды, которая в принципе и не нужна более исландцам, поскольку сковородки, ложки, кастрюли и горшки всё равно уже украдены и облизаны.
Вскоре приходит Хюрдаскеллир (Хлопатель Дверьми), причём приходит ночью, чтобы хлопать дверьми эффектнее.
Скиргамюр (Пожиратель Скира) ворует и сьедает весь скир (это такая мегапопулярная в Исландии разновидность йогурта, которую едят все).
Бьюгнакрайкир (Колбасный Мошенник) ворует и съедает коптящуюся колбасу.
Глюггагайр (Смотрящий в Окно) заглядывает в окна домов и ищет хоть что-то, что ещё не украли братья до него. Находит и ворует.
Гауттатевюр (Нюхатель) вынюхивает и крадёт то, что не высмотрел и не украл до него Глюггагайр.
Кеткрокюр (Мясной Крюк), самый опасный из троллей, ворует мясо с помощью железного крюка. Честно говоря, не совсем понятно, где и как к этому моменту у исландцев ещё сохранилось мясо после визита предыдущих одиннадцати братьев, но как есть.
Наконец, приходит последний праздничный брат: Кертасникир (Свечной Вор) и крадёт все праздничные свечи у исландских детей.
Ну а дальше наступает праздник.
Сказать, что это подняло мне настроение – не сказать ничего, но я все-таки сдержался, чтобы не ржать как лошадь на все заведение, да еще и в присутствии этих весьма внушительных господ, заседавших здесь всей семьей.
Заметивший мою ухмылку бармен нарисовал передо мной огромного размера бифштекс, лежащий в окружении гарнира, и освежил кружку с пивом.
– Я это держу под рукой, чтобы знать кому из них что предлагать, и что проверять на выходе – извиняясь развел он руками.
Не сумев сдержать улыбку, я ответил:
– Да, сложное, видать, детство у исландских детишек.
В этот момент рядом со мной по стойке запрыгала какая-то птица, привлекая внимание, и когда я повернул к ней голову, то обнаружил на соседнем стуле весьма внушительную фигуру, с затянутым повязкой правым глазом.
По правде сказать, я чуть пивом не поперхнулся от такого соседства.
– Прошу прощения…
– Ничего, чародей, ты пришел есть и пить, а любому воину нужны силы.
Голос показался мне смутно знакомым, как будто я его уже слышал ранее. Но… Этого же не могло быть? Или могло?
– Хрофт?
Он усмехнулся.
– В чутье тебе не откажешь. Выбрал одно из самых любимых моих имен, Витторио.
Интонация, с которой он произнес мое имя, навела меня на ту мысль, которая до этого беспокоила голову.
– Не может быть… Мы с вами встречались, но я ведь вас тогда звал как…
– Т-с-с-с… – произнес он с усмешкой – времена изменились. Как Хрофт – я теперь мало кому интересен, вот и пришлось приспосабливаться. Но имена – до сих пор собираю всё новые… Мало кто такой коллекцией похвастаться может. Ну что, выручил тебя тогда Локи в твоей беде?
Я слегка насупился.
– Выручил. Правда, из-за него пришлось в такое встрять, что до сих пор в долгу у зимней королевы хожу.
– Зато мудрее стал и опытнее. Сейчас к тебе уже даже прислушиваться начинают. И молодец, что рататоску прогонять не стал, а выслушал и понял.
Я, как это принято говорить, «завис».
– Та белка с рогом? А я все гадал, кто её послал и зачем…
– Ну, не то, чтобы послал… Просто он услышал, что тебе надо бы передать, чтобы ты не искал девушку, которую сможешь узнать, потому что она теперь в облике дерева. Сбежал, правда, подлец, до того, как дослушал. Исполнительный, но слишком непоседлив.
Я постучал по стойке, призывая бармена, и указал на своего собеседника.
– Думаю, что вы знаете что ему.
Он согласно кивнул, и через мгновение Хрофт уже держал в руке рог с медовухой.
– Я благодарен, конечно, за вашу помощь в тех делах, но не понимаю, чем она вызвана.
Он пригубил из рога, и ответил:
– Ты мне нравишься, Витторио. У тебя до сих пор очень детский взгляд на жизнь, а мудрее всех на неё смотрят дети. Они бесхитростны и видят её истинной. Уж поверь, я знаю, о чем говорю. Вот только в твоем нынешнем деле – я тебе помочь не смогу. Прошлые – хоть как-то Зимы касались, а это – нет. Так что не ищи здесь союзников, и не ищи препятствий.
Я даже улыбнулся.
– Вы только что дали мне больше, чем я вообще планировал здесь найти. Кстати, а как так вышло, что эти, – я кивнул в сторону семьи троллей – потеснили вас из Исландии?
– Они не потеснили. В том овечьем краю мне делать было нечего. Воинов там нет, в остальном – тоже мало полезного, вот я и подумал – пусть людям хоть какие-то развлечения будут, а то, что это – везде лишь я да я…
Не выдержав, я, все-таки, расхохотался, и секундой позже ко мне присоединился и он.
Несмотря на кошмарный вечер, ночь была, все-таки, замечательной.
Глава 8
Утро для меня началось ближе к двум часам дня, после того как я добрался до квартиры Светы и немного поспал.
Честно говоря, моей девушке смело можно ставить памятник хотя бы за то, что когда я, после небольшой попойки с Хрофтом, заявился к ней, она терпеливо помогла мне раздеться и уложила в кровать, а по пробуждению я обнаружил на тумбочке стакан воды и «Алказельцер».
Немного придя в себя и сделав мысленную пометку больше не пить с богами, я попытался обдумать все, в попытке понять, не упустил ли что-то важное, после чего – набрал номер Сергея.
– Низимов.
– Это Вит. Слушай, Сереж, дело на порядок хуже, чем казалось. В городе есть вампиры, причем как минимум из двух очень паршивых Коллегий. Что касается вурдалаков, к ним они отношения не имеют, а значит – копаем активнее, это кто-то еще, со стороны. То, что успел выяснить – был похищен старинный фиал. Штучка красивая, фото потом покажу. Магической ценности нет вообще, но для тех, кто за ним гоняется – он скорее как символ власти, поэтому охота пойдет крупномасштабная. Пока – выходит, что покойные то его и сперли, и на них натравили вурдалаков. Вот только те ничего не нашли, иначе бы все уже успокоилось, а этих тварей я видел сегодня ночью на охоте.
– Постой. Ты говоришь, что две Коллегии ищут этот, как его…
– Фиал. Пузырек такой, из горного хрусталя.
– Да, фиал. Тогда у меня сейчас два вопроса – где сам фиал, и кто еще
