не завел на эти средства новых войск, а еще старым сократил содержание. Он удалял способных чиновников, чтобы с новыми, никуда не годными, делиться теми средствами, которые они выжимали из народа. Быть совершенно под властью факихов он, правда, не хотел, но по образу мыслей он сам был факих. Ограниченный и фанатический магометанин, он не довольствовался строгим пресечением непрекращавшихся выходок евлогианцев, но своею бессердечностью, с которою он преследовал насильственно и беспощадно все, что касалось отвратительного для него христианства, он привел в отчаяние даже большинство тех христиан, которые не желали ничего другого, как только жить в согласии с правительством. Всюду уничтожались церкви, истязались, под ничтожными предлогами, мирные обыватели, которых нередко вынуждали к переходу в ислам; немудрено, что эти новообращенные пылали ненавистью к своим угнетателям не менее тех, которые, несмотря на все бедствия, остались верными своей вере, и что даже кое-где старые, давно свыкшиеся с исламом ренегаты были возмущены обращением с их соотечественниками. Все это, вероятно, очень содействовало укреплению единства среди жителей Толедо, уже в год восшествия на престол Мухаммеда снова восставших в 238 (852) г. и оттеснивших войска эмира за Калатраву (Калат-Рабах)[395]. Правда, что правительству уже в следующем, 239 (853) г. удалось снова занять и укрепить эту крепость, послужившую впоследствии точкой опоры для дальнейших походов против Толедо; правда, что ему удалось в течение трех лет, 240–243 (854–857), нанести мятежникам два чувствительных поражения, несмотря на содействие с севера, с готовностью оказанное по их просьбе королем Астурийским Ордоньо I.

Но несмотря на это, Мухаммед, по-видимому, даже не попытался настоящим образом осадить город, которому в течение восьмидесяти лет удавалось отстаивать свою независимость от кордовского эмирата. Неспособность эмира провести здесь решительные меры, при помощи находившегося в его распоряжении войска, которого надежность и боевую готовность он сам, правда, уменьшил, как кажется, еще увеличила его злобу на бывших в тесной связи с толедцами кордовских христиан, а их сопротивление против врагов мусульман возрастало по мере усиления гнета. Это-то и было нужно Евлогию, не перестававшему бороться против чад диавола и укреплять верующих в их готовности идти на мученичество; в 244 (859) г. и ему суждено было умереть за веру вместе с мученицей Леокрицией. Их слава и вызванное ими благоговение к испанским мученикам распространились во все стороны, далеко за пределы страны, воодушевляя христиан в Астурии и Наварре на мужество и терпение в почти непрерывной борьбе против неверных, и далеко вглубь Франции, возбуждая ненависть к исламу. Евлогий был причислен к лику святых; и когда 24 года спустя Мухаммед был вынужден просить перемирия у Альфонса Великого, то главным условием договора была выдача праха этого поборника веры. С тех пор он покоился в христианской земле, а дух, когда-то живший в нем, еще раз доказал победоносное превосходство силы духа над всякой внешней силой; никогда ни один испанский христианин не наносил делу ислама такого вреда, как святой Евлогий, несмотря на узы и смерть. Еще гораздо опаснее, чем нравственный подъем среди внешних врагов в государстве, должен был подействовать пример сопротивления, оказанного правительству в самой столице, на всех тех, кому в провинции надоела власть Омейядов. И хотя после смерти Евлогия, несмотря на старания Альваро описанием мученичества своего друга снова вызвать воодушевление, число желавших умереть геройской смертью все уменьшалось, скоро представилась возможность бороться против факихов на кордовском троне иными путями, чем с эшафота.

Положение толедцев усиливалось не только благодаря союзу с Ордоньо I и потом с Альфонсом III (со времени вступления его на престол в 866 (252) г.), но еще тем обстоятельством, что они могли действовать под прикрытием арагонского бену-каси[396]. После мира, заключенного Абдуррахманом с князем Мусой, влияние последнего на северо-востоке не было ничем ограничено; так, Мухаммед застал его повелителем Сарагосы, Туделы, Гуески и всей «верхней границы» – «третьим царем Испании», как он велел называть себя, по западным источникам. Очевидно, что он чувствовал себя равноправным с королями Наваррским и Астурийским, а не вассалом кордовского эмира.

Естественно было, что толедцы заключили союз и с ним. И хотя в Арагоне, клином лежавшем между Барселоной и Наваррой, мусульманское сознание всегда оставалось сильнее, чем в полухристианском Толедо, и энергичный Муса почти не переставая воевал не только против Наварры, но и против астурийцев, все же все эти небольшие христианские и мусульманские государства невольно образовали род союза для взаимной защиты против эмира Кордовского – представителя правовернего ислама, заявлявшего в то же время притязания на верховное владычество в Испании. Едва ли Мухаммеду когда-либо удавалось достигать серьезных успехов в борьбе с этим союзом; в общем у него только хватало сил для того, чтобы не давать ходу толедцам и их астурийским союзникам и беспокоить их набегами, особенно со стороны Калатравы; но зато и ему не раз приходилось терпеть нападения в собственных владениях, в которые особенно Альфонсу удалось вторгнуться дальше, чем кому бы то ни было из прежних королей. Прошли те времена, когда мусульмане ходили на Леон и даже на Овиедо; теперь им почти никогда не удавалось пробраться далее Толедо. Нам ничего не известно о попытках Мухаммеда увеличить свою военную силу, или искусной политикой расстроить союзы врагов, или лучшим управлением предотвратить новые неудовольствия в оставшихся еще под его властью провинциях; он не был годен для других целей, кроме богословских. Так прошло несколько лет, в течение которых не произошло ничего необыкновенного, исключая новых набегов со стороны норманнов на южное побережье, особенно у Альджециры (Аль-Джезира[397]-аль-Хадра) и Мурсии (245 = 859) г.; только неожиданная смерть Мусы Арагонского, бывшая для Мухаммеда счастливой случайностью, казалось, улучшила его виды на успех. Поэтому он стал действовать быстро и энергично, отнял у сыновей «третьего короля» Сарагосу и Туделу и мог надеяться на то, что он здесь снова надолго упрочил свое положение. Но ему пришлось дорого расплатиться за эту удачу: слишком ли он разбросал свои силы тем, что занял этот отдаленный передовой пост, или это был только дальнейший ход развития стремлений к обособленности, но через десять лет (по обыкновению прошедших в постоянных подавлениях небольших восстаний и походах против астурийцев) эмиру пришлось перенести подряд несколько ударов, слишком ярко выставивших хрупкость его государства. В 258 (872) г. изгнанные сыновья Мусы снова прогнали правительственные войска из Арагона и, при помощи короля Альфонса, отразили дальнейшее нападение Мухаммеда; в 259 (873) г. Альфонс добился признания Толедо состоящей под его покровительством республикой, а в 261 (875) г. ренегат Абдуррахман ибн Мерван, став во главе недовольных единомышленников,

1 ... 139 140 141 142 143 144 145 146 147 ... 228

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен - Август Мюллер бесплатно.

Похожие на История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен - Август Мюллер книги

Мухаммед. Жизненный путь и духовные искания основателя ислама. 571—632 - Мухаммед Эссад Бей - Прочая религиозная литература
Сатанизм для интеллигенции - Кураев Андрей Вячеславович "протодиакон" - Религиоведение
Письма - Екатерина Сиенская - Европейская старинная литература / Прочая религиозная литература
Исламоведение - Э. Кулиев - Религиоведение
Завтрашний Бог. Величайший духовный вызов - Нил Дональд Уолш - Прочая религиозная литература / Эзотерика
Гармония преображения - ПАВЕЛ Григорьевич Деркульский - Прочая религиозная литература / Ужасы и Мистика
История Адама и Евы - Вячеслав Леонидович Садомский - Исторические приключения / Менеджмент и кадры / Прочая религиозная литература
Туринская плащаница - Линн Пикнетт - Религиоведение
Бегство из пламени огня - Алден Томпсон - Религиоведение
АУМ-ТАТ-САТ - Геннадий Анатольевич Федоров - Прочая религиозная литература / Эзотерика

Оставить комментарий