остальных.
– Все из-за тебя, Люси! – буркнул Томми. – Вечно твои глупые шутки.
– Томми, так говорить нехорошо, – подоспела мисс Джонсон, которая патрулировала прибрежные воды. – Вы все друзья, одна команда.
Следующей ушла под воду команда Хэнка. Сначала Хэнк стоял ровно, с гордой осанкой и серьезным выражением лица, как настоящий супермен – до тех пор, пока у него не зачесалось под лопаткой. Хэнк попробовал и так и сяк, но дотянуться сам не смог. Тогда он попросил помощи у друзей, разве не этому мы тут все учились? Ну а дальше пошло-поехало: щекотка, смех, и вот уже все валялись на полу.
Вот она, дружба!
Через некоторое время зашаталась и я.
– Энне нужна помощь! – воскликнула мисс Джонсон. – Друзья, помогите Энне!
С одной стороны меня подхватила Райли в ночной рубашке с Эльзой из мультфильма «Холодное сердце» на груди. С другой – мне подставил руку Райан. Рыжая Эмили и Грейс в космической пижаме стали подбадривать меня: Энна, мы с тобой, Энна, ты молодец, и все такое.
И знаете, как это бывает? Вот вы готовитесь, готовитесь сказать или сделать что-то очень важное. Вы репетируете перед зеркалом речь, повторяете ее про себя по несколько раз в день, словно заклинание. Но каждый раз, когда подворачивается удобный момент, вы упускаете его. Потому что стесняетесь, потому что не готовы, потому что не знаете какого-то важного слова, особенно если говорить вам придется на английском. Но зато когда наступает самое, казалось бы, неподходящее время, когда вы, задрав ногу, стоите в позе ласточки в приличной красной пижаме и еле-еле удерживаетесь на краешке круга, вот тут вы как раз и решаете объяснить учительнице и всему классу, что с самого первого учебного дня все они произносили ваше имя неправильно.
– Miss Johnson! Мисс Джонсон! – окликнула ее я.
– Yes, Anna. Да, Энна. – Она обернулась.
– I am not Anna, I am Anya. Я не Энна, я – Аня.
– Oh… Ой…
Мисс Джонсон стояла посреди класса в своих розовых ползунках и моргала. В этом наряде она была очень похожа на сестру Эмили, только без соски, зато с фиолетовой челкой и сережкой в носу.
– I am so sorry. Мне так жаль.
Мисс Джонсон протянула руки, чтобы обнять меня, но потом остановилась, видимо решив, что это будет расценено как помощь нашей команде. Тогда она просто наклонилась ко мне.
– So we have been saying your name wrong? – спросила она тихо. – То есть мы неправильно произносили твое имя?
Я пожала плечами. Выходит, что так.
– Class! Дети! – прокричала мисс Джонсон. – Our friend’s name is Anya, not Anna. Нашего друга зовут Анья, а не Энна.
– Анья? – зазвенела своими косичками Райли.
– Анья, – улыбнулся Райан.
– We are sorry. Нам очень жаль. – Мисс Джонсон все-таки положила мне руку на плечо, хоть и совсем легонько. – We will call you Anya. Мы будем называть тебя Анья.
– Анья! Анья! Анья! – послышалось с соседнего острова.
– Анья! Анья! Анья! – вторили им те, кто уже барахтался на полу.
И вдруг мне стало очень весело. Мне страшно захотелось смеяться – как всегда, в самый неподходящий момент. Я понимала, что вот именно сейчас надо стоять с серьезным лицом, подвесив в воздухе ногу, и ждать, пока соперники свалятся уже наконец в пучину морскую.
Но я ничего не могла с собой поделать.
Смех зародился у меня в животе, где-то в районе пупка, и, будто пузырь, щекоча меня изнутри, пробирался все выше и выше, пока не подступил к горлу. Один смешок мне удалось затолкать обратно, сделав вид, что я кашляю. Другой смешок (или это был все тот же?) вылетел из меня в виде икоты.
– Are you ok, Anya? Анья, с тобой все в порядке? – спросила Райли, видя, как я то кашляю, то икаю.
– Yes! – поперхнулась я. – Да!
И засмеялась, нет – захохотала!
И конечно же, моя смешинка тут же перелетела на Райли, потом на Райана, потом на Грейс и Эмили, и вот мы уже содрогались в хохоте, пока все дружно, в обнимку, как и предполагалось на уроке дружбы, не повалились на пол – в океан.
Вот так проходила моя учеба в нью-йоркской школе – только прошу вас, не рассказывайте Бабушке. Мы валялась с одноклассниками на полу в абсолютно неприличных пижамах (ну то есть все, кроме моей, были неприличные), хохотали, визжали и дрыгали ногами. И наконец-то одноклассники произносили мое имя правильно. Ну почти.
И знаете что? Это был не такой уж и плохой день.
Глава 8. Унылая пора, очей очарованье
Говорят, что в Нью-Йорке можно встретить разных знаменитостей – на улице, в кафе или в метро. Ведь если они здесь живут, надо же им где-то гулять? Папа вот однажды встретил в продуктовом магазине актера из сериала, который они смотрят с мамой на компьютере по вечерам. Мама потом долго сокрушалась, что не пошла с ним в тот день за продуктами, потому что этот актер ей очень нравился. Хотя, добавляла она, конечно, не так, как папа.
Я вот тоже, если помните, видела в метро инопланетянина. Чем не знаменитость?
Но знаете, кого в Нью-Йорке даже больше, чем знаменитостей и инопланетян? Людей, которые говорят по-русски.
Как-то воскресным утром мы с мамой и папой отправились на фермерский рынок в нескольких кварталах от нашего дома, чтобы купить свежих фруктов и овощей.
Я совершенно не представляла, каким судьбоносным станет для меня этот день.
Мы остановились около палатки с вывеской «Alex’s vegetable farm» («Овощная ферма Алекса»), и мама стала набирать в пакет капусту и свеклу, чтобы сварить борщ.
Рядом с нами стояла немолодая женщина в пальто и красном берете, хотя на улице было очень тепло и все вокруг были в шортах и футболках. Она держала под локоть седого мужчину в очках, видимо мужа, и пристально смотрела на нас. Мне она показалась знакомой.
Мама расплатилась за овощи и вручила папе пакет со свеклой.
– Пойдем. Теперь яблоки.
– Мам, давай купим что-нибудь вкусненькое. – Я потянула ее за руку туда, где продавалась выпечка. – Ты же обещала.
– Какая у вас очаровательная девочка! – вдруг обратилась к нам по-русски женщина в красном берете.
– Ой, спасибо, – просияла мама и прижала меня к себе.
– Такая нежная.
– Да, девочка у нас замечательная, – подтвердил папа и ласково потеребил мамину ладонь. Они всегда берутся за руки, когда происходит что-то радостное с моим
