рисованное изображение вирусного «ежика».
Заболевание зарегистрировано в ВОЗ как новая коронавирусная инфекция. На сегодняшний день семьдесят тысяч заразившихся. Две тысячи умерших. Россию тоже начинает трясти. Не сегодня завтра, по прогнозам, начнется резкий всплеск заболеваемости. И тогда, видит бог, единственным чистым от всей этой заразы местом останется территория за Барьером.
Тридцатичетырехлетний офтальмолог из центральной больницы города Ухань, который одним из первых забил тревогу о распространении вирусного заболевания неизвестного происхождения, умер от пневмонии. Еще в конце декабря он написал своим коллегам о семи больных, помещенных под карантин. Спустя четверо суток его и еще нескольких человек вызвали в Бюро общественной безопасности, где он подписал документ, соглашаясь со своими ложными заявлениями. Им всем запретили говорить о новом заболевании.
Президент США заявил, что у него есть информация, которая позволяет говорить, что источником новой инфекции стала лаборатория в китайском городе Ухань. Само это высказывание, однако, идет вразрез с заявлением национальной разведки Соединенных Штатов Америки, представители которой сообщили, что поддерживают мнение ученых, заявляющих о том, что вирус не был генетически модифицирован.
Интересная складывается ситуация. Интересная с любой точки зрения.
Если заокеанский президент говорит правду, то это дает повод думать о попытке китайских властей скрыть за выпущенным из лаборатории вирусом что-то более серьезное и опасное для тех же американцев. А учитывая определенные данные, уже имеющиеся у нашей разведки, стоит заподозрить наличие точной копии этого самого пресловутого «аппарата» на территории Китая. И здесь мы опять получаем несколько возможных причинно-следственных ответвлений.
Вероятно, внешняя разведка США после получения информации об истинной причине взрыва на российском полигоне смогла каким-то образом выйти на предполагаемый «аппарат», спрятанный в Мексике и в Африке. Стоит также предположить, что янки начали именно с Китая, как с одного из главных своих вероятных противников. Кто их знает… Предположим также, что они нашли место расположения «аппарата», но тут грянула эпидемия и зону закрыли. То, что «аппарат» еще цел, говорит о том, что ни одна из сейсмических станций соседних стран не объявила о каких-либо изменениях. При ЧП на полигоне одними из первых забили тревогу норвежцы. А здесь – тишина.
Генерал нашел на карте мира город Ухань и очертил вокруг него радиус в пятьсот километров. Нет. Круг за территорию страны не выходит.
Возможно, «аппарат» у китайцев пока еще цел. И, чтобы обезопасить его от спецов внешних разведок других стран, Китай поступил просто и эффективно. Он закрыл территорию, объявив ее зоной смертельной биологической опасности. Хотя, нет. Почему тогда Китай хотел скрыть информацию о распространении этого самого вируса?
Не укладывается.
Возможно, «аппарат» на территории Китая при его «взрыве» генерирует не Лукоморье, как здесь, а Зону с таким вот вирусом? Тогда это многое бы объясняло. И искусственное происхождение и попытку Китая скрыть информацию. Но тогда как объяснить то, что возбудитель распространился за пределы условной китайской Зоны? Неужели и Лукоморье будет расширяться? Но этого пока что не происходило. Ежедневно приходят соответствующие отчеты от службы наблюдения за периметром. Все стабильно.
Если же брать в расчет то, что эпидемия возникла сама по себе, то это выглядит всего лишь совпадением. Если наша внешняя разведка не налажала по-крупному и у Китая действительно есть похожий «аппарат».
Все это, конечно, очень интересно, но об этом можно подумать после. Когда Нечаев соберет больше информации. Пока что одни домыслы и предположения. А так работать нельзя. Запросто можно уйти в область неправильных выводов. А вот следующее дельце уже подкреплено вполне конкретным материалом, на основании которого можно строить умозаключения.
Нечаев достал из ящика стола картонную папку без опознавательных подписей, раскрыл ее и еще раз пробежался глазами по выделенным местам.
«Акт судебно-медицинского исследования.
На правом запястье и левой голени – по одной резиновой оранжевой бирке с записью «Неизвестный м. 55–60 лет». Труп на исследование доставлен в следующей одежде: свитер… Дальше, дальше, дальше… По наружной правой боковой поверхности испачканы грязью светло-коричневого цвета с наложением фрагментов травы и сухих листьев… Словесный портрет: обнаружен неизмененный труп неизвестного мужчины на вид лет пятидесяти, европеоидной расы. Длина тела… окружность головы… правильное среднее телосложение… кожный покров вне трупных пятен бледный… На груди слева в 11,0 см от условной срединной линии и в 3,0 см от нижнего края ключицы – горизонтальный линейный рубец белесоватого цвета, 5,0 × 0,1 см, с еле заметными следами хирургических швов… Произведен разрез мягких тканей… в толще жировой клетчатки тотчас под нижним краем левой ключицы обнаружен овальной формы кардиостимулятор, фиксированный хирургическими нитями, овальной формы, марки… Дальше, дальше, дальше… На судебно-гистологическое исследование отправлены образцы внутренний органов: головной мозг, легкое, сердце… на судебно-биохимическое исследование отправлена кровь… на судебно-химическое исследование отправлены кровь, моча, невскрытая почка… Проведено фотографирование трупа цифровым фотоаппаратом… Судебно-медицинский диагноз… Заключение: при судебно-химическом исследовании обнаружен этиловый спирт в крови – 1,6%, в моче – 2,8%…»
Нечаев пролистал бумаги. Где-то там было написано о найденной в теле металлической пластине, скрепляющей место старого перелома. Вот она.
«На наружной поверхности правого плеча в средней трети – вертикальный послеоперационный рубец со следами хирургических швов, 17 × 0,3 см, мягкоэластичный, подвижный, серовато-белого цвета.
Мягкие ткани правого плеча послойно отсепарованы. В средней трети диафиза плечевой кости по наружной поверхности расположена металлическая пластина, фиксированная винтами. Окружающие мягкие ткани без признаков воспаления, обычной окраски.»
Тут есть о чем подумать.
Он никогда не достиг бы такого высокого положения, если бы заранее не просчитывал несколько вариантов и не обеспечивал себя необходимыми каналами и знакомыми. Стоило только разобраться в обстановке на новом месте службы, а дальше уже ничто или практически ничто не могло пройти мимо Нечаева.
Каждый обнаруженный в Зоне труп доставлялся в ближайший морг. Откуда информированный судмедэксперт напрямую сообщал Нечаеву обо всех «особых» случаях. К которым, в том числе, относились и подобные смерти.
Генерал набрал номер.
– Приветствую тебя, Константин Михалыч. Нечаев беспокоит. Ты получил от меня ориентировку? Вот и спасибо, дорогой. Жду от тебя известий. Думаю, найти его труда не составит.
Несколькими часами позже.
Перед глазами уже плыли размытые круги – то ли от непрекращающейся головной боли, то ли от общей усталости. А впереди простиралась Зона, кажущаяся бесконечной и пустой. Неприветливая и лишенная хоть какого-то намека на присутствие жизни. Старающаяся убедить в том, что он остался тут один.
Больше суток прошло с тех пор, как он, выбравшись с той поляны, направился в сторону Барьера.
Не решаясь идти к «официальному» КПП, где незамедлительно станут интересоваться его личностью и содержимым
