крупную ветку.
«Хорошо, что погода сухая, – пронеслось в мозгу, пока зародившийся на одном из листьев огонек медленно пробирался к своим зеленым соседям. – А бывают ли вообще в этом Лукоморье дожди? Наверное, это даже хорошо, если учитывать, что при появлении тумана вся лесная нечисть активизируется. Хотя сейчас дождь совсем бы не помешал. Хоть какая-то влага попадет на язык… Господи! Ну, дай же ты мне воды! Тебе же не сложно! Неужели тебе настолько плевать на тех, кто верит в тебя?»
До слуха донеслось потрескивание. Огонь, сожрав сухую листву, с жадностью перекинулся на тонкие ветки, занимаясь все сильнее. Пора было действовать.
Макс лег на ветку животом, держа импровизированный факел на вытянутой руке как можно дальше от себя, и осторожно свесил ногу. Стоявшая все это время без движения зомбячка ожила и мгновенно выкинула вперед руку. В следующее мгновение Макс ткнул в нее горящей палкой.
Тварь, злобно шипя, дернулась в сторону. Макс соскочил вниз, пребольно ударившись пятками о землю, и, не обращая внимания на боль, подскочил к мертвячке и снова ткнул ее горящей веткой. Та вновь зашипела, пытаясь увернуться и неуклюже пятясь. Макс шагнул вперед, махнув перед собой факелом. Удар не достиг цели. Мертвая девка выкинула вперед руку, целясь покалеченными пальцами Максу в лицо. Тот успел отшатнуться, наотмашь ударив горящей веткой перед собой. На этот раз зомбячку удалось зацепить. До слуха вновь донеслось шипение. Но, вместо того чтобы отказаться от выслеженной добычи, нежить попыталась неуклюже зайти сбоку и все-таки достать человека. Макс оказался проворнее, заранее встречая противника очередным огненным заслоном. Тварь, взвыв от боли совсем по-звериному, отошла на пару шагов и предприняла очередную попытку добраться до Макса, не встречаясь с огнем. Макс без труда отбился и в этот раз, ощущая усиливающийся жар от своей ветки. Огонь пожирал сухое дерево все быстрее. Еще с десяток секунд – и ему придется избавиться от защиты, чтобы не обжечь руки.
Мертвая вновь постаралась зайти сбоку, на этот раз не выкидывая руку, а занося ее в сторону. Макс сделал выпад вперед и ткнул факелом прямо в обезображенное лицо. Тварь захрипела, ослепленная, неуклюже отшатнулась назад. В воздухе моментально разнесся противный запах жженых волос. И в следующую секунду Макс нанес рубящий удар саперной лопаткой в голову. Затем еще один и еще. Мертвячка упала на колени, пытаясь ломаными движениями сбить пламя с головы. Макс, бросив горящую ветку ей под ноги, подскочил со спины, перехватил черенок лопаты правой рукой и со всей силы вогнал острое лезвие в темя. Раздался отвратительный хруст ломающихся костей черепа. Зомби вздрогнула всем телом, дважды дернулась в сторону и рухнула лицом вперед.
Макс, тяжело дыша, настороженно смотрел на неподвижно лежащее тело, на торчащую среди язычков пламени рукоятку лопатки, ожидая, когда чудовище поднимется вновь. Но секунды ожидания сложились в минуты, затем ушли на второй и третий круг.
Тогда он медленно развернулся и побрел вглубь леса, подальше от все еще озаряемого догорающим факелом темного пятна тела.
Он с трудом разлепил ставшие невероятно тяжелыми веки. Невыносимо болела голова и мышцы. Каждая клеточка в его теле, казалось, готова была разорваться, с трудом перегоняя через себя кровь, трансформировавшуюся за это время в желе. Ссохшийся, превратившийся в наждачную бумагу язык распух и, словно теркой, царапал нёбо.
Кажется, наступает вечер. Стало чуть свежее. Это, видимо, его и спасло. Иначе, если бы он пролежал на дневном солнцепеке еще пару часов, он точно бы уже не проснулся. А еще его кепка – белая, с эмблемой прошедшего чемпионата мира по футболу. Светлое не так сильно притягивает солнечные лучи.
После сражения с зомбячкой Макс шел еще несколько километров, до тех пор, пока удавалось хоть что-то различать под ногами. Вероятность появления очередного зомби из той толпы на поле заставляла двигаться вперед, превозмогая усталость и боль.
Потом было следующее дерево и вторая чудовищная ночь, не принесшая в кратковременных моментах забытья даже намека на отдых. А затем – новое утро и день, когда он, шатаясь, переставлял заплетающиеся ноги, бредя неизвестно куда, с трудом воспринимая расплывающуюся, подернутую туманом сознания окружающую его действительность.
Макс приподнялся и с трудом сел, ощущая бешено колотящееся сердце и ненавистную головную боль.
«Во-да»! «Во-да»! «Во-да»! «Во-да»!
Фигуру, которая появилась перед ним, он сперва принял за галлюцинацию. Слишком уж она была размытой или, вернее, полупрозрачной.
Двухметровый сухой старик с седой бородой и спокойным, ничего не выражающим взглядом бесцветных глаз, в старомодном одеянии, опирался на палку. На вышитом какими-то крестиками поясе с одной стороны висела в чехле толстая книга, а с другой…
Макс захрипел, протягивая руку к висящим на поясе старика двум прозрачным сосудам, наполненным жидкостью:
– Дай…
К удивлению и неописуемой радости Макса, старик услышал его. Выпустил из рук свою палку, которая невероятным образом осталась стоять вертикально, касаясь земли острым наконечником, отстегнул от пояса один из сосудов и, нагнувшись, поставил его на землю возле Макса.
Тот попытался встать, чтобы дойти до спасительного предмета, но тут же почувствовал новую волну головокружения и сел обратно, закрыв глаза. Когда Макс сумел их открыть, рядом уже никого не было. Фантом в этой долбаной Зоне исчез так же неожиданно, как и появился. Да плевать, собственно говоря.
Макс на четвереньках добрался до оставленного призраком сосуда. Торопливо схватил его трясущимися руками и жадно припал к клиновидному горлышку.
Он пил, пил и пил. Обливал горло, шею и грудь сочащимися мимо рта струйками искрящейся от солнечных бликов воды. Судорожно глотал холодную, безвкусную жидкость, не обращая внимания на боль, начавшую раздирать незалеченные зубы и лобные пазухи. Он смог оторваться только тогда, когда разбухший желудок уже не мог принять больше ни одного нового глотка.
По телу в буквальном смысле разливалось живительное спасение. Каждая клетка, еще минуту назад находящаяся на грани уничтожения, теперь наливалась силой.
Макс, тяжело выдохнув, повалился на бок. Надо бы уйти отсюда. Отползти в сторону. Найти укромное место, где можно отдохнуть, наконец-то выспаться и набраться сил.
С этими мыслями он и уснул, не в силах больше сопротивляться навалившейся мертвецкой усталости.
Глава 5
Ручка противно поскрипывала в углублении стойки при каждом движении. Ей вторили колеса, равномерно стучащие по рельсам узкоколейки.
– Соседи впереди! – Сидящий на носу Гиль повернулся к работающему Винникову. – Тормози.
Тяжело дышащий Алексей с облегчением выдохнул, давая долгожданную передышку забитым физической работой мышцам. Повернулся к ехавшей позади второй дрезине, выкинул в сторону соседней «железки» руку,
