Лиза с шиком пронеслась мимо Глеба, стоящего у железных ворот Отченаша, и, чтобы Вишня не остановилась, несколько раз ударила ее со всей силы прутком по ушам.
Вишне, как и любой другой лошадке, это не понравилось. Она рванула вперед. Лиза, испугавшись, догадалась, что Вишня понесла.
И Вишня действительно, храпя и задыхаясь, полетела в сторону берега. Поминая, что там обрыв, Лиза уже думала, как ловчее соскочить.
Но соскочить не получалось, Вишня неслась со скоростью света, и Лиза, вцепившись в косматую гриву, только старалась напрягать коленки, чтобы удержаться на ее спине. Хорошо еще, что лошадка не брыкалась и не дыбилась, иначе падение было бы обеспечено выдохшейся Лизе.
Наконец, проскакав над кручей, своенравная Вишня, не слушаясь трензеля, повернула домой, устав, и снова ускорилась. Правда, теперь ее бег был осознанным: она спешила к себе.
Глеб уже хотел бежать за Ревой, чтобы нагнать Вишню, но та с воинственным топотом и перекошенной от узды пастью возвращалась.
Лизу подкидывало на ее спине, как куклу, волосы лисьим хвостом вились позади.
Глеб выбежал вперед и, схватив Вишню и одновременно Лизу, которая свалилась на него, остановил обеих. Владик сидел под палисадником на корточках, озадаченный и грустный. Он, видимо, что-то услышал от Глеба, пока Вишня мотала Лизу по улицам Антонова. Вишня была в крайнем возбуждении.
– Иди, катайся, ты же хотел! – крикнул Глеб.
Владик сматерился. Он еще не очень хорошо знал Глеба, потому и позволял себе попетушиться.
– Что ты орешь как не в себя, обморок ты бледный! Иди, говорю, садись и ехай! – ответил Глеб, треская по воздуху разгоряченной плетью.
Лиза, отдуваясь и превозмогая боль в ногах, растирала голеностоп.
– Бешеная какая-то! Не катайся! Понесла меня, дура ненормальная!
Глеб, лукаво улыбаясь, указал Владику на спину Вишни.
– Ты же хотел кататься? Иди, катись! Или что, ссыканул?
Владик на нетвердых ногах подошел и залез на Вишню. Та очень нехотя пошла, словно пыталась сказать: «Чего? Опять на деревню?»
Лиза не успела и слова сказать, как Глебова плеть, сделав в воздухе несколько змеистых движений, разразилась целой руладой хлопков. Перепуганная Вишня рванула.
– Он же убьется! – вскрикнула Лиза и бросила перепуганный взгляд на Глеба.
– Ах, как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок! – сказал Глеб издеваясь. – Ничего, зато ему урок.
– Какой урок?
– Он знает какой.
– Что ты ему сказал, Горемыкин?
Пролетев до конца улицы, Вишня повернула, и уже топот копыт ее приближался. Она не собиралась никого катать. Ей на самом деле страшно не нравились эти «покатушки». Вишня летела домой, напуганный Владик сидел на ней как влитой, но никак не ожидал, что Вишня на полном ходу повернет и сломя голову побежит в ворота. А она так и сделала! Все бы ничего, если бы у железных ворот не было приваренной сверху поперечной металлической перекладины. Но она была, и бедный Владик ее не увидел.
Вишня влетела во двор, со всей силы ударив своего незадачливого всадника об эту перекладину лбом. Тот, сделав кувырок назад, упал на траву.
Лиза подбежала к нему. Владик, не теряя лица, попытался встать.
На красивом его лбу вздувалась бордовая полоса. Сам он побелел как стена, тряхнул головой и упал на Лизу.
– Вот, блин горелый, неожиданно-то как… – сказал Глеб с издевкой и зашел во двор, звать Фаину Самуиловну и запирать разгулявшуюся Вишню.
Через несколько минут Владик был перевязан Лизой и Фаиной Самуиловной и, обняв Лизу за шею, шатаясь, пошел домой. Лесник уже был дома, но особого волнения не выдал. Лиза сдала Владика отцу и приказала ему лежать пару дней. И даже поцеловала его поверх перевязи, отчего Владик растаял и завыл одновременно.
Разгневанная на Глеба, Лиза вернулась домой.
Глеб, покуривая и прищурившись, стоял на дороге и стругал огромным ножом колок.
– Ну, жив злочинец, – спросил он Лизу, – это он приходил… поженихаться до тебя? Теперь уже не придет.
– Какое твое дело! – взвизгнула Лиза и, не остановившись, вбежала во двор.
Глеб еще постоял, посмеиваясь про себя о чем-то приятном. Лиза высунула голову из окна веранды:
– Чего ты тут стоишь? Горемыкин! Иди домой! Наделал уже дел, чуть не убил ребенка!
– Да я хотел пригласить вас на день рожденье, а вы…
– У кого день рождения?
– У меня.
– А! И что будет? – оживилась Лиза, мгновенно забыв о Владике.
– Гужбан и балабас*.
– Идите одни и гужбаньте.
Ветер выволок Лизины волосы за окно. Глеб сморгнул.
– Без вас наш праздник будет… как-то не очень… я бы сказал… невесел, что ли… И мы потом пойдем купаться, пойдете с нами?..
Лиза, помолчав немного, на самом деле уже все про себя решила.
– Не знаю. Я подумаю.
На самом деле она, естественно, собралась идти и уже перебирала в уме, что бы такое надеть, чтоб все упали. И, спрятавшись в окно, Лиза побежала к шкафчику.
Нина Васильевна пришла с огорода. Лиза собиралась, хотя уже стемнело.
Нарядиться не получилось. И вечер. И комары. И трава-резуха.
Лиза натянула треники, зеленую футболку и прихватила толстовку.
– Ты куда? Уже темно.
– Пройдусь с ребятами недалеко…
– Не боишься?
– Нет. У меня теперь есть охранник. Глеб Горемыкин. Похоже, он мой телохранитель.
– А! Вот оно что! – рассмеялась Нина Васильевна. – Ну ладно… Отец там, на реке, можете вместе вернуться.
За Лизой зашли Лелька с Дронычем, Андрей Рядых и Глеб.
– Маринка уже спит, – сказал Глеб. – Мы взрослой компанией. Без секелявок*.
Лиза пожала плечами, застегнула толстовку и положила руку на предложенный локоть Андрея. Глеб сделал вид, что ничего не произошло, зато Андрей прямо лучился.
Глеб, выбритый и благоухающий через самогон, шел впереди. Через несколько минут они были у реки. Лелька чему-то хохотала, Глеб предложил купаться.
Вода была почти горячая. Не было слышно ни плеска, ни птичьего крика. Все разделись до трусов, кроме Лизы.
– А ты поплывешь одетая? – спросил Глеб.
– У меня нет купальника.
– Ну плыви без купальника, один хрен – темно и тебя не видно.
Лиза стащила одежду.
Ребята уже зашли в воду и плыли вперед. Один Глеб стоял на берегу. Лиза физически почувствовала его взгляд на себе, пока, прикрыв грудь волосами, заходила в воду.
– Твою же мать… – шепотом выругался Глеб, идя за ней следом.
Они плыли рядом. Запах алкоголя побеждал запах воды. Впереди звонко бултыхали ногами Лелька, Андрей и Дроныч.
На том берегу пришлось продираться через заросли кувшинок. Все вышли. Одна Лиза не стала выходить. Она подмерзала в воде, пока ребята не отдохнули, и смотрела на звездное небо. Глеб сидел на берегу чуть выше нее.
– Мне сегодня
