class="p1">Моя мать тоже так говорила.
– Почему они зовут себя Утопиакорп? – спросил я.
Бакстер нахмурился:
– Я давно уже не слышал этого имени. Все это немного смутно, но мне кажется, что Творец сделал вас улучшенной версией себя; теми, кто может жить без усобиц.
– Мог этот Творец быть Кем-то из Где-то-там? – спросила Джейн, и Бакстер посмотрел на нее и улыбнулся:
– Незримый иной? Вероятность есть – неведомое неведомо.
– В ясный день с белых скал Восточного Зеленого Сектора видна масса земли, – встрял Стаффорд. – Говорят, это маленький остров, но есть мнение, что это неоткрытая земля иных.
Воцарилась та тишина, которая предвещает либо разочарование и возвращение к ничего не значащей болтовне, либо зарождение гипотезы вне пределов нашего знания или понимания. По счастью, это было последнее, и сделала это Джейн, которая высказала то, что было у нас на уме, но по долгой привычке мы не хотели говорить этого вслух.
– Может, нам следует вернуться к основам? – сказала она. – Что мы на самом деле знаем в точности?
Ответил Гарри – его стало легче понимать – и обрисовал то, чему нас учили в школе: мы жили на богатой водой планете, вращавшейся вокруг солнца, и в системе было еще пять планет. У нас была луна, вызывавшая приливы благодаря гравитации, которая удерживает все планеты вокруг солнца, а луну возле нас, а нас на земле. Нам принадлежал единственный населенный и самый большой участок суши, а морские путешествия были слишком опасными, поскольку в воде водились Кракены и гигантские осьминоги, и Глубинная Жаба, которые высосут тебя, когда ты зайдешь слишком глубоко, и приливный жрун обгложет плоть с твоих костей.
Исторических фактов было еще меньше. Прежние все вымерли во время Того, Что Случилось, огромной катастрофы, вызванной безрассудным уровнем эгоизма, беззакония и жадности. После Явления Великого и Мудрого Манселла выжившие собрались и организовались согласно Книге Гармонии Манселла, и так был основан Коллектив. Книга Гармонии целенаправленно туманна в отношении фактов и говорит нам, что прошлое лучше всего забыть, поскольку изучение деяний Прежних провоцирует «любителей острых ощущений и сокрушителей основ» повторить их. «Чем дольше держится Путь Манселла, – утверждалось в книге, – тем величественнее доказательство его совершенства».
Все мы немного об этом подумали, и тут меня осенило.
– Все, о чем нам говорили, может быть ложью, – произнес я, сумев наконец сформулировать нечто разумное. Я был очень горд собой. – Мы можем предположить, что знания о прошлом до Явления Манселла опорочены хроматической необъективностью.
Все закивали, и Джейн сказала, что лучше начать с основ: господин Бакстер может ответить на вопрос «когда», так что нам нужно узнать «где».
Джейн достала свой блокнотик и тщательно развернула копию знаменитого изображения мира от Parker Brothers[19], более известной как карта RISK[20]. Хотя на ней были отмечены разные места – Иркутск, Камчатка, Бразилия, Конго, Канада, Сиам, и это лишь немногое, – ни одно место не соотносилось ни с чем, что мы знали, они не были поименованы хроматически за явным исключением Зеландии, и с учетом того, что столицей нации был Смарагд, Изумрудный город в Зеленом Секторе, всегда считалось, что мы в Зеландии и находимся.
– Никогда не понимал, почему Зеландия в оригинале желтого цвета, – сказал господин Бакстер, после того как мы некоторое время обсуждали карту. – И я сомневаюсь, что мы находимся здесь, но мы знаем в целом очертания нашего острова по Беку[21].
Единственная карта Хроматации, находящаяся у нас, – это одобренная Манселлом «Схема железнодорожных путей Бека», которая показывала связь одного города с другим при помощи существующих железных дорог, предполагала, что остров – наш остров – имел форму перевернутой буквы «Г» с выступом в западной части. Джейн сделала набросок знакомого нам острова и положила на пол рядом с картой RISK, чтобы всем было видно.
– Это точно не похоже на Зеландию, – заметил Гарри.
– А вот это? – предположила Люси, показывая на остров, где были расположены регионы Венесуэла, Бразилия, Перу и Аргентина. – В школе нам рассказывали, что мы самый большой и важный остров на земле.
Мы немного посмотрели, а затем подумали, что нет – не той формы и вверх ногами, и то же самое касалось острова, на котором находились Африки и Конго.
– Предположим, что карта RISK – верное представление о суше нашего мира, – заговорил господин Бакстер, – а карта, которую мы нарисовали по Беку, – хорошее представление нашего острова. Забудьте обо всем, чему вас учили, и спросите себя: какая часть этой карты похожа на перевернутую «Г» с выступом в западной части?
Как только он это сказал, ни у кого не осталось сомнений, что самый подходящий кандидат – маленький остров в центре карты, крошечный по сравнению со всем, что его окружало. Был еще и остров слева и массив земли справа, как можно было увидеть с меловых утесов.
– Великобритания, – прочитала название острова Джейн.
Мы молча уставились на карту. Нам говорили, что мы самый большой и важный остров, но теперь казалось, что мы географически… ничтожны.
– Тут полно Где-то-тамов, – пробормотал я, – потенциально населенных тысячами Кого-то-еще.
– Миллионами, – сказал Гарри, и это был еще один огромный рывок мысли, от которого мы все немного обалдели.
– И что же все они делают? – спросила Люси, но никто не смог ей ответить.
Вдали один раз ударил ночной колокол. Было два часа ночи, и мы достаточно сделали на сегодня. Люси пожелала мне удачи в вылазке и просила не забывать и о ее гармонических измерениях, и мы все договорились не рассказывать ни слова о том, что здесь говорилось. Светилки погасили, Джейн взяла меня за руку, и мы покинули теплоту зала для собраний Серых, вернувшись по своим следам в дом моего отца, тихо забрались внутрь, разделись и прижались друг к другу во тьме. Она ушла перед рассветом, пока я спал, и ее отсутствие утром было напоминанием не только о нашей близости, но и об опасности наших отношений.
Я заснул, прокручивая в голове наш разговор. Мы теперь знали, где мы, и могли вычислить «когда», но всплывал очередной вопрос – что мы тут делаем?
Мы едем на север
Шаровые молнии, в отличие от своих бедных ветвистых кузин, были сами по себе законом. Они плыли по потоку воздуха, начинали пожары и в целом вызывали беды. Они проникали в жилища людей и, будучи странно прилипчивыми, цеплялись к любой органике. Как только такое происходило с человеком, можно было с уверенностью сказать, что он поджарится заживо, причем не быстро. Но тем не менее изо всех мерзких способов умереть в Хроматации шаровые молнии занимали лишь шестое место.
Тед Серый: «Двадцать лет среди хроматийцев»
На рассвете +1 Карлос подогнал «Форд-Т» к точке сбора, уже заправив и смазав машину и поставив по традиции в вазочку на щитке свежие цветы. Он выдал нам канистру воды для радиатора и сказал, что нам может понадобиться пополнить ее на обратном пути. Поведет Джейн; в бытность Серой она получила лицензию на использование «форда» для сбора дров.
– И где этот проклятый Киноварный? – спросил де Мальва своим недовольным голосом. Он пришел проводить нас, поскольку это был его общественный долг. Как только мы уедем, он, скорее всего, вернется в постель и не обязательно в свою, если слухи не лгут.
– Я будил его, – сказал я, – дважды.
– Этот мальчишка сущая зараза. Всегда таким был.
– Говорят, спер обручальное кольцо у акушерки, когда вылезал из чрева матери, – вставила Джейн.
– Я бы не удивился, – отозвался де Мальва. – Они с этой девчонкой Охристой намерены пожениться? Я не видел никакого документа, а нам надо больше молодежи, пусть даже Киноварных.
– Уверена, что они думают об этом, – сказала Джейн.
– Любой, кто не заведет ребенка через год после своего теста Исихары, подводит общину.
Он многозначительно посмотрел на Джейн. Может, де Мальва и не одобрял ее, но все-таки ценил потенциальную фертильность.
– Я обдумываю несколько брачных предложений.
– Не затягивай. У тебя пять лет на то, чтобы
