в нерешительности посередине заведения.
– Дашенька, надобно было тебе надеть вуаль. Смотри, как они на тебя пялятся, точно голодные волки на лань. Нас предупреждали, что в Каире без вуалетки европейки и шагу не ступают, но, выходит, азиаты везде одинаковы. Ох уж это ненасытное мужицкое племя! Супружник мой хоть и был православным, а вечно бегал за хорошенькими. Жуир и повеса – кобель, одним словом. Зато теперь черти жарят развратника в аду! – потрясла кулаком старуха.
– Бабушка, ну зачем вы так? – стыдливо пролепетала дама.
– А ты не перечь! Мне лучше знать, что говорить, а что нет. Мала ещё замечания мне делать.
Дождавшись, пока перепалка закончится и дамы усядутся на диванах, Клим сказал:
– Карта кушаний здесь на турецком, но я, владея этим языком в совершенстве, пока ещё не могу в полной мере назвать себя знатоком турецкой кухни и потому уступаю слово Георгиосу.
– Прежде позвольте представить хозяина ресторана – эфенди Реджепа Чулпана.
Толстый турок приложил руку ко лбу и поклонился.
– Выбор блюд большой и разнообразный, – продолжал чичероне, – но я осмелюсь предложить вам те яства, которые здесь лучше всего готовят. Есть морская кухня, а есть обычная, мясная. Кто какую предпочитает?
– А что есть из морской? – поинтересовалась госпожа Бестужева.
– В октябре у нас ловят паламута, ставриду и луфаря. Они очень свежие. Их жарят на мангале. Через пару недель пойдут тунец и чупра. Но пока в меню их, к сожалению, нет. У нас говорят: «Всё хорошо в своё время, а скумбрия в августе»… Есть ещё морские гребешки, запечённые в раковинах, устрицы…
– Пусть мне пожарят какую-нибудь вкусную рыбу. Я в названиях не разбираюсь.
– Тогда советую паламута с овощами.
– Отлично!
– Может, ещё и салат?
– Да, на ваше усмотрение.
Гид перевёл заказ кабакджи, и тот что-то пометил карандашом в блокноте.
– Не хочу рыбу, – проворчала старуха, – но, видимо, придётся заказать её, потому что их жареную баранину я не угрызу.
– Позвольте предложить вам долму или йогурлу-кебаб?
Бабка вздохнула, покачала головой и вымолвила:
– Георгиос, ты сам понял, что сморозил? Я турецкого не знаю.
– Ой, простите, мадам! Одун кафали![72] – стукнув себя ладонью по лбу, образумился грек. – Я всё объясню. Долма – это как русские голубцы, только бараний фарш заворачивают в молодые виноградные листья, но сейчас октябрь, и потому виноградные листья заменяют свежей огуречной травой, которая у нас родится и осенью. Поверьте, от этого долма только выигрывает. А йогурлу-кебаб – блюдо из кебаб, длинной бараньей котлетки, изжаренной на мангале и подаваемой в йогуртовом… по-русски в кисломолочном, соусе с овощами.
– Так и быть, вели нести эту кебабу.
– Может быть, вы хотите ещё какой-нибудь салат или имам баялды? – выговорил Георгиос и, спохватившись, пояснил: – Это очень вкусное блюдо из баклажанов.
– Ладно, давай и балду, – махнула рукой княгиня.
– «Имам баялды» дословно означает «имам упал в обморок», – перевёл Ардашев и, усмехнувшись, добавил: – Подозреваю, что это случилось от удовольствия.
Проводник сказал несколько слов хозяину, и последний, улыбнувшись в усы, что-то записал.
– А вы, сударь, чего изволите откушать?
– Я выбрал хюнкар-бегенди, – глядя в меню, прочитал Ардашев, – и чобан салатасы.
– О! Вижу у господина отменный вкус! – восторженно воскликнул грек и бросил взгляд на хозяина. Тот улыбнулся и, причмокнув губами, произнёс:
– Тамам, эфенди, тамам[73].
Вдова удивлённо повела бровями:
– А что вы такого велели принести, Клим Пантелеевич, что этот ресторанный янычар так обрадовался?
– Если переводить название блюда дословно, то оно означает «восхищение султана». Вот я и решил узнать, что именно привело правителя в восторг… А что касается салата, то он именуется «чабанским». Думаю, он прост, как и вся пастушья еда.
– «Восхищение султана» – это кусочки мяса в томатном соусе на подушке из печёных баклажанов, – пришёл на выручку чичероне. – А «чабанский салат» состоит из мелконарезанных помидоров, огурцов, длинного зелёного перца, лука и петрушки. Вы правы, в нём всё обычное, даже заправка: сок лимона, оливковое масло и соль.
– А что вы предложите на десерт? – нетерпеливо прервала Георгиоса старуха.
– Выбор очень большой: сладкий молочный пудинг из куриной грудки, суджук (готовится из уваренного виноградного сусла, муки, воды, сахара, грецких орехов и специй), разнообразная выпечка (её принесут в корзине), пирожное с кремом, политое сиропом и посыпанное сахарной пудрой, рахат-лукум, халва и сливочное мороженое. Из напитков: айран (кисломолочный напиток), оршад, ягурт (кислое молоко с сахаром, вареньем, гвоздикой и корицей), разнообразные фруктовые напитки, шербет, молоко, лимонад, кофе, чай и вода.
– Мороженое и оршад, – велела княгиня.
– Молочный пудинг из куриной грудки и лимонад, – определилась Дарья Андреевна.
– А я, пожалуй, ограничусь ягуртом и кофе, – проговорил Ардашев.
– Дон-дурма каймак, сумада, тавук гёксю, лимоната, айран, тюрк кахвеси, – диктовал Георгиос кабакджи, а затем обратился к гостям: – В Турции действуют мусульманские законы, согласно которым алкоголь продавать запрещено, но для вояжёров, в виде исключения, хозяин может предложить сухое белое и красное вино, коньяк и турецкую водку ракы. Чего желаете?
– Мать честная! – возмутилась вдова. – Обезьянок, значит, они вешали, потому что молиться, видите ли, им мартышки мешали, а тут водку предлагают? Фарисеи! Нет, мы с Дашенькой положительно отказываемся!
– Так это же только для гостей, мадам… контрабанда-с.
– Ой, только не надо мне сказки «Тысячи и одной ночи» рассказывать! Небось все эти усатые фески, что таращились на Дашеньку при входе, на тот момент уже не одну муху[74] урезали.
Проводник слегка улыбнулся, но промолчал.
– А я, пожалуй, попробую ракы.
– Зачем она вам, Клим Пантелеевич, она же как наша анисовая! – воскликнула старуха. – Тогда уж лучше коньяк… А впрочем, как хотите.
– Простите, сударь, а раньше вы ракы пробовали? – поинтересовался чичероне.
– Нет.
– Её не пьют как водку, а разбавляют водой один к двум или один к трём. Для начала лучше второй вариант. Ну и закусывать её надо бараньими мозгами. Их отваривают в подсоленной воде и подают с лимоном. Очень вкусно. Велите принести?
– Да, сделайте одолжение… Но и себе закажите что угодно. Пусть включат мне в счёт.
– Благодарю вас, сударь, – склонил голову в вежливом поклоне проводник и что-то сказал хозяину. Тот кивнул и с довольным лицом удалился.
– А вот скажите, любезный, – спросила княгиня Георгиоса, – почему в ресторане нет ни одной дамы?
– Турчанкам разрешается самостоятельно посещать только кладбище, баню и мечеть. Во все остальные места она может ходить только с гаремным евнухом или с мужем.
– И много ли жён в гареме у простых турок?
– Гарем – две-три жены – дорогое удовольствие. О большем количестве я и не говорю. Только богатый эфенди может его содержать. Но
