class="p1">Когда все было кончено, я стоял, шатаясь, опираясь на рапиру как на костыль. Ноги дрожали, руки не слушались. Но внутри, под слоем усталости, было злое удовлетворение. Я выдержал и не отключился. Что это значит? Это значит, что моя выносливость растет, и это не может не радовать.
— Неплохо, — сказал Рихтерович, подавая мне бутылку с водой. — Для человека, который выглядит так, будто его только что вытащили из-под катка. У тебя есть характер, Громов. Этого не отнять. До пятницы.
Мы попрощались.
— Давай я поведу? — обратилась ко мне Алиса, когда мы подошли к машине.
— Не. Хочу прокатиться сам, — ответил я, после чего сел на водительское кресло. Краем глаза я заметил, как она надула пухленькие губки, но возражать не стала.
Обратная дорога проходила в молчании. Девушки, видевшие мое состояние, не задавали вопросов. Я вел машину на автомате, сосредоточившись на дороге, пытаясь игнорировать ломоту во всем теле.
Мы уже въезжали в город, когда я бросил случайный взгляд в зеркало заднего вида и замер.
Там, в нескольких десятках метров позади, следовал неприметный черный седан. Такой же, как сотни других в вечернем потоке. Но что-то в нем было не так. Он держал дистанцию. Уверенно. Профессионально. Когда я сворачивал, он сворачивал следом. Когда я замедлялся, он тоже сбрасывал скорость.
Сначала я подумал, что это паранойя. Последствия стресса. Но, свернув на боковую, менее оживленную улицу, я увидел, что седан последовал за нами. Сомнений не осталось.
За нами велась слежка.
Я не подал виду. Продолжал вести машину спокойно, не меняя скорости, не делая резких движений. Но внутри все напряглось. Кто это? Люди Старшего? Но зачем? Они же знают, где я живу. Полиция? Маловероятно. Корней со своими соглядатаями? Возможно. Он обещал. Оккультисты? Тоже знают мой дом.
Я сделал еще один маневр. Проехал мимо своего дома и свернул в лабиринт узких, плохо освещенных улочек старого города. Седан следовал за нами как тень.
— Что случилось? — наконец не выдержала Лидия, заметив, что мы едем не туда.
— За нами хвост, — сказал я тихо, не отрывая взгляда от зеркала.
Алиса, сидевшая сзади, тут же обернулась.
— Где⁈
— Сзади. Черный седан. Держится с самого въезда в город.
Я резко вывернул руль, сворачивая в темный, узкий переулок, и вдавил педаль газа в пол.
Глава 11
Черный седан без опознавательных знаков плавно затормозил на противоположной стороне улицы, в тени густой кроны старой магнолии. Двигатель затих, и машина превратилась в неподвижную тень, не отличимую от десятков других, припаркованных вдоль дороги, если не брать во внимание отсутствующие номерные знаки.
Внутри, в прохладном полумраке салона, пахло новой кожей и едва уловимым, горьковатым ароматом озона — следом работы портативного глушителя связи.
Нандор сидел за рулем. Его длинные тонкие пальцы неподвижно лежали на рулевом колесе. Он не смотрел прямо на высокий каменный забор имения Феликса Рихтеровича. Его взгляд был расфокусирован, он скользил по улице в целом, фиксируя и анализируя каждую деталь.
Вот пожилая пара, медленно бредущая под руку, их силуэты размыты моросящим дождем. Вот пронесся развозчик пиццы на дребезжащем мопеде, оставив за собой шлейф из запаха дешевого бензина и не менее дешевой, но ароматной пиццы.
Он видел, как свет от уличных фонарей ложится на старую отполированную тысячами шин брусчатку, превращая лужи в озера расплавленного золота. Каждый прохожий в его сознании мгновенно раскладывался на составляющие: походка, одежда, выражение лица — потенциальная угроза, информатор, или просто фон. Это была привычка, въевшаяся под кожу как клеймо. Привычка выживать в чужом, вечно враждебном людском мире.
Шая, сидевшая на пассажирском сиденье, откинулась на спинку и прикрыла глаза, отгородившись от этого унылого пейзажа. Она не спала. Она слушала. Слушала тишину, нарушаемую лишь монотонным шелестом мелкого дождя по крыше и далеким, приглушенным гулом города.
А еще пахло солью.
Эльфийка впитывала атмосферу этого места. Респектабельный, ухоженный район. Пахло влажной листвой, дорогими духами, которые доносились от проходящих мимо дам, и сытым самодовольным спокойствием.
Это был запах денег и власти, и он был ей отвратителен. Он был полной противоположностью тому, что она помнила из детства — запаху смолы, вереска и чистого, холодного воздуха древних лесов.
Стук ее сердца был ровным, дыхание — почти незаметным. И снова это дело. Снова человеческая жестокость, обернутая в суеверный бред. Зачем они здесь? Чтобы в очередной раз убедиться, что люди способны быть чудовищами и без всякой магии? Что их примитивные страхи и жадность порождают монстров страшнее тех, что обитали в старых легендах? Эта мысль оставила во рту привкус горечи.
Они ждали уже почти два часа. Время для людей текло иначе. Оно было суетливым, рваным, состоящим из спешки и опозданий. Для них же оно было просто данностью, тягучей и неизменной, как река, несущая свои воды к морю. Они умели ждать так, как умеет ждать скала, о которую веками бьются волны.
Наконец, массивные кованые ворота имения беззвучно поползли в стороны. На вымощенную брусчаткой площадку медленно выкатился черный «Имперор». Он остановился на мгновение, пропуская запоздалого велосипедиста, после чего из машины вышел высокий худой человек и попрощался за руку с хозяином дома. Последний постоял еще несколько секунд, провожая выезжающий на трассу автомобиль, и ушел к себе.
— Это он? — голос Шаи был тихим, почти шепотом. Она подалась вперед, вглядываясь в удаляющуюся машину.
— Очень похож, — ответил Нандор, не трогаясь с места. Он позволил «Имперору» отъехать на безопасное расстояние, прежде чем плавно завести двигатель. — В описании было сказано: высокий, темноволосый. За рулем. Все сходится.
Он включил передачу, и их седан скользнул за своей целью. Они держали дистанцию в три-четыре машины, не приближаясь, не отставая. Профессиональная, отточенная годами практика слежки.
Шая продолжала смотреть на машину Громова. Сквозь тонированное заднее стекло можно было смутно разглядеть три силуэта.
— Что-то он… не сильно похож на человека, который может хоть что-нибудь адекватно решать, — задумчиво произнесла она. — Ты видел, как он вышел из машины? Он же едва на ногах держался. Шатался как пьяный.
Нандор усмехнулся.
— Не суди книгу по обложке, сестра. Иногда самый опасный клинок спрятан в самых невзрачных ножнах. Отчеты читай внимательнее. Этот «едва держащийся на ногах» за неделю перевернул весь криминальный мир Феодосии. Раскрыл убийство нашего сородича, которое местная полиция собиралась списать на несчастный случай. Сдал Инквизиции целую банду, которая пыталась подмять под себя
