со странницей путешествовать всяко лучше, чем в одиночку.
Аэль достал из сумки флягу и сделал три больших глотка воды, он не терял бдительности. Парень не мог отделаться от дурного предчувствия.
– Алиенора?
– М-м-м?..
– Ты ведь уже проходила через эти горы, да?
– Да, – ответила девушка.
– И как все прошло?
– У меня возникла ужасная идея заночевать здесь.
Аэль сглотнул.
– Почему ужасная?
Охотница лукаво улыбнулась под капюшоном, выдерживая паузу. Она часто рассказывала эту историю, когда останавливалась в «Болящих душах». Вим обожал рассказы о ее бессчетных путешествиях, особенно он любил истории о неожиданных встречах, неравных битвах, из которых Алиенора выходила победительницей.
Когда девушка решила, что пауза уже достаточно драматична, а сердце этого столичного мальчишки уже трепетало, она продолжила серьезным голосом, иногда переходя на таинственный шепот:
– Все началось с угрожающей тишины, она казалась какой-то странной и жуткой. По небу скользили облака, тьма медленно опускалась на горы, ночь наступила очень быстро. Я устроилась на ночлег возле скалы и развела костер. Потом темнота наполнилась потрескиванием и какими-то другими звуками, которые я не смогла определить. И тут совсем близко послышалось что-то похожее на бархатный шорох, словно кто-то старался незаметно подкрасться ко мне. В темноте блеснули два глаза, потом еще два, пламя костра сверкнуло на клыках, жаждущих разорвать мою плоть…
Аэль застыл на лошади, слушая голос Алиеноры, которому вторило эхо. Несмотря на жару, юноша задрожал и плотнее закутался в плащ.
– И начался дождь, – продолжала девушка. – Пламя потрескивало, дрожало, а потом совсем погасло. Я оказалась в кромешной тьме, под горячим дождем, пропитанным серой, а передо мной – два голодных волка с Пылающих гор. Силы были не равны. Поэтому я встала спиной к стене, лицом к противнику и достала клинок. Я была готова.
Юноша ждал продолжения рассказа. Но его не последовало. Алиенора выпрямилась в седле как ни в чем не бывало, а Мистраль продолжал идти.
– И? – спросил Аэль нетерпеливо.
Алиенора рассмеялась.
– И конец истории ты узнаешь, если мы доживем до утра!
Глаза молодого Хранителя расширились от испуга.
– Что значит «если мы доживем»? Волки же нападают только ночью, да? Алиенора?
Эхо подхватило смех девушки, похожий на перезвон колокольчиков. Она слегка пришпорила Мистраля.
* * *
Только в полдень Алиенора согласилась сделать привал на скалистом пыльном утесе и пообедать. Солнце так и не выглянуло из-за облаков, хотя температура поднялась на несколько градусов по мере того, как светило приближалось к зениту.
Аэль настороженно оглядывался по сторонам и подпрыгивал каждый раз, когда какой-нибудь камешек срывался со склона. Алиенора с трудом подавила издевательский смешок – наверняка спутник обиделся бы, хотя какая ей разница, что он там подумает.
Они напоили лошадей и двинулись дальше, идя среди спящих вулканов. Огненные гиганты, расцвеченные красками небытия, высились над ними, как бессчетные каменные людоеды. Казалось, они не чинили путникам никаких препятствий лишь для того, чтобы вернее заманить их в ловушку.
Назвать избранный путешественниками путь дорогой можно было только с большой натяжкой. Они ехали по некому подобию дикой тропы, узкой, едва заметной тропки, вьющейся между двумя грядами зубчатых скал, то появляясь, то исчезая из виду на десятки метров. Мистраль и Изида шли с одинаковой скоростью, осторожно поднимая копыта и давя в порошок темные пористые камни.
Из растительности здесь были только редкие корявые черные деревья и великолепные багровые цветы с черными стеблями, которыми заросли все Пылающие горы. Они тянулись своими длинными корнями к магме и жару в недрах скал. Их называли Огненными лепестками и использовали в настойках, чтобы лечить Полярную лихорадку. Венчики этих маленьких цветков продавались по очень высокой цене на Всемирном рынке Гельсперы.
Но даже их необыкновенная и неповторимая красота не могла отвлечь Аэля от тревожных мыслей. Он нервничал, и его дурное предчувствие все крепло. У юноши всегда был очень хорошо развит инстинкт, своего рода шестое чувство, которое в детстве не раз выручало его и позволяло избежать опасности, когда Хранитель решил штурмовать столицу с Лазерианом. Часто оно напоминало о себе дурным самочувствием и волнами неприятных мурашек. Сейчас Аэля постоянно била ледяная дрожь, и он понимал, что это не предвещало ничего хорошего. Казалось, это каменное царство пламени следит за ним коварным, недобрым взглядом, парень чувствовал его горячее и ровное дыхание, как будто кто-то ждал, когда за ними захлопнется ловушка.
Смех Алиеноры и ее пугающий рассказ только усилил это предчувствие. По какой-то непонятной прихоти она отказалась рассказать ему, чем все закончилось. Но Аэль и сам догадывался.
Он ясно представлял себе девушку той ночью. Как она прислушивалась к темноте, представляла себе положение волков с закрытыми глазами, ощущала тепло движущихся тел, а мышцы девушки напряглись в ожидании первой атаки. Парень видел, как она, согнув ноги и крепко сжимая кинжал в ладони, пронзает брюхо первому волку, когда тот прыгнул на нее, потом наносит удар второму и еще одному, может, выкалывает глаз. Аэль представил себе, как девушка кружится в смертельном танце со зверем, движимым яростной жаждой мести, и каждый из них ищет брешь в обороне врага, лучший угол для атаки. Юноша видел, как странница борется за свою жизнь, как жертва одерживает победу над хищником с невероятной легкостью, а потом просто убивает последнего волка.
Алиенора была оружием, опасным и смертоносным. Диким и пугающим животным. Свободной и неуловимой путешественницей. Юноша сомневался, существуют ли вообще враги, способные держать ее на расстоянии, удержать или даже поймать. Девушка порхала по жизни как блуждающий огонек и выходила победительницей из любой схватки, даже словесной. Особенно из словесной.
Аэль наблюдал за ней. Гордый облик и дерзкая свобода окутывали Алиенору какой-то особой аурой. Наблюдая за ней, молодой человек понял, что их всегда будет разделять эта дистанция, что они никогда не будут на равных, как бы он к этому ни стремился.
Хранитель пришпорил Изиду, чтобы догнать странницу.
Тропинка постепенно расширялась, и теперь они могли идти бок о бок.
Путь привел путешественников к расщелине. Пылающие горы резко обрывались, уступая место совсем унылому пейзажу. Ветер здесь дул непрерывно, словно запертый в ловушке, возведенной самой природой. А дальше простиралась равнина, манившая обещанием сочной зеленой травы и запахом свежей растительности. Это соблазнительное видение рая было не так уж далеко.
– Алиенора, как тебе кажется, нам еще долго…
Девушка подняла ладонь, чтобы заставить парня замолчать.
Лошади нервно перебирали копытами и рыли землю.
Аэль сильно вздрогнул – инстинкт предупреждал его.
Только тогда он заметил, что на них движутся косматые тени.
* * *
Они были так
