судах прямо к месту стройки[341] и там готовили к использованию («известь творили»).
Время бить сваи
Итак, основные стройматериалы мы «собрали», подрядчиков наняли, теперь за работу! Для того чтобы построить дом где-нибудь под Москвой, в землю вкапывали столбы или подводили под углы валуны. В Петербурге, если почва позволяла, то обычно применяли совершенно иную технику строительства. В выкопанные рвы по периметру здания укладывали фундамент из толстого известняка – плитного камня, на котором и начинали выводить кирпичные стены[342].
Но часто так делать было просто невозможно. Каждая мало-мальская стройка в Петербурге требовала в десятки раз больше усилий, материалов и денег, чем в Центральной России. Даже если не нужно было возводить плотину из свай и земли, чтобы осушить определенный под застройку жителю участок, то все равно требовалось основательное укрепление почвы под фундамент с помощью свай, плитного камня, подсыпки и утрамбовки земли и других операций, с которыми в собственно России строители даже не были знакомы.
Сваи стали чуть ли не главным символом строительства петровского Петербурга, что и не мудрено – сколько сотен тысяч штук их забито в его землю, мы даже сосчитать не можем! «Время бить сваи» (именно так писали в то время! – Е. А.) наступало с морозами. Сваи загоняли в землю огромными копрами («казенными бабами») прямо со льда – летом на болотистой почве такие работы были очень трудны. Самый популярный «припев» царских указов об этом таков: «И чтоб те сваи побить всеконечно нынешним зимнем временем, не упуская удобного времени… а летним временем в тех местах сваи бить будет с немалою трудностию», или «Ежели пропустят морозы, то целой год время потеряют»[343].
Взявшись за толстый (трехдюймовый[344]) морской канат, 10–25 человек (при битье свай под здание Двенадцати коллегий к 10 копрам приписывали 250 человек[345]) поднимали хопер с помощью блока наверх сооружения из бревен и оттуда сбрасывали вниз на сваю. Хопер – длинное, толстое бревно – был «окован железом», на сваю же надевали «ступу» – оголовок, чтобы не размочалить ее раньше времени[346]. Для уменьшения трения направляющую вертикальную поверхность и хопер мазали говяжьим салом или мелом – вот почему среди стройматериалов так часто упоминалось сало «на смаску хопров»[347].
Сваи были двух видов: круглые и пазовые длиной 3–6 саженей (6,4–12,8 м). Самые длинные сваи были и самые толстые – по 11–14 дюймов (28–35,6 см). Чаще всего упоминаются трехсаженные сваи толщиной 3–6 дюймов (7,6–15,2 см)[348]. Круглые сваи – обыкновенные обтесанные бревна – забивали в центре будущего сооружения, пазовые же сваи (такая свая имела с одной стороны паз, а с другой – выступ, тогда так и говорили: «тесать и пазить сваи») били по краям, в виде каре. Но известно, что пазовые сваи порой забивали и сплошь, как круглые. Но они плотнее круглых прилегали друг к другу и, забитые так единым массивом, образовывали довольно устойчивую поверхность, на которой и возводили каменный фундамент[349]. Обычно сваи забивали в землю не полностью, на поверхности оставляли половину длины сваи, а то и больше. В пространство между сваями до их верхней части закладывали фашины (связанные пучки прутьев) и насыпали гравий, глину, песок. Так поднимали и уплотняли уровень почвы.
Число свай, вбитых в землю Петербурга, должно исчисляться десятками тысяч. Только в 1724 г. под фундамент здания Двенадцати коллегий было «набито» 2 910 свай, да еще оставалось забить 876 свай[350]. Из переписки чиновников видно, что часть здания располагалась на «самом грязном болотном месте», и пришлось бить «паженные сплошные сваи», т. е. сваи забивали сплошным массивом. Из распоряжений за март 1722 г. архитектора ван Звидена, который строил на Котлине пороховой магазин, можно представить себе грандиозную картину сооружения свайной основы для фундамента. На стройку завезли 6280 свай. Они были забиты прямо в воду так, чтобы «было сверх каждой сваи воды фута на полтара или на два». На этих сваях укрепляли связывающие их брусья. На брусья опускали специальные ящики, которые делали из 2–4 дюймовых досок. Поверх этих ящиков, наполненных землей или камнем, сооружался каменный фундамент[351].
Существовал и другой способ подготовки основы для фундамента – ящики опускали прямо в воду, обычно на мелководье, и заполняли камнями. Мастер ван Болес в 1720 г. писал о такой операции: «Зделать ящиками, спустить в воду… а выше воды выбутить плитным же камнем в аршин и побить паженныя сваи» по всему периметру будущего здания[352].
Фахверк сиречь мазанка
Все понимали, что самые надежные, теплые и красивые дома получаются из камня. Роскошен был дворец Меншикова на Васильевском, хорош был Летний дворец Петра, неплох, а с годами усилиями Трезини, Маттарнови, Растрелли все улучшался Зимний дом государя. Но каменная стройка казалась царю долгой, материалы привозили издалека, многим людям каменный дом был не по карману. Поэтому Петр ухватился за способ строительства, который он и его сподвижники видели в Западной Европе. Речь идет о фахверковом, или, по-русски, мазанковом строительстве.
Фахверковое строительство считалось в то время передовым по сравнению с деревянным. О фахверковом строительстве («прусском новом буданке» – так его тогда называли) говорит указ Петра от 4 апреля 1714 г., который предписывает в Петербурге «деревянного строения не строить, а строить мазанки». Чуть позже, в другом указе о строительстве здания канцелярий, сказано, что следует «построить шесть канцелярий прусским новым буданком против чертежа архитекта… Трезина, который он объявил… Длиною каждая по 11, поперек по 8 сажен»[353].
Фахверк – слово немецкое: Fach – панель, секция, и Werk – система, способ. Главное в фахверковом строительстве было, как тогда говорили, «обрешетить», т. е. связать вертикально поставленные в землю, точнее в каменную основу, бревна системой брусьев и брусков: стоек, балок и раскосов. Возникший таким образом каркас назывался «решеткой»[354]. Стена дома и вправду походила бы на решетку, если бы на этом строительство и закончилось. Но с этого оно как раз только и начиналось. Снизу по периметру будущей постройки, стены которой состояли из «решеток», начинали выкладывать кирпичный или бутовый фундамент, а пространство между стойкам и раскосами заполняли глиной или кирпичом[355]. После этого отверстия и пазы («падины») замазывали и выравнивали раствором серой извести, белили или расписывали под кирпич[356]. Образцовый мазанковый дом был построен Петром I возле Петровского моста, а второй стоял на Васильевском острове[357].
Отступление:
Ах, фахверки, ах, фахверки!
Те, кому довелось
