наверное, если бы у Джея громко не заурчало в животе. Джон перевернулся на спину и постарался вспомнить, когда последний раз его кормил.
Ах ты…
– Джей, – спросил он громким шепотом. – Ты что, в последний раз ел вчера утром?
Мальчик молчал, но уже не притворялся спящим.
– Рядовой Бенджамин. Извольте отвечать командиру.
Это сработало, как он и ожидал.
– Так точно. Вчера утром.
– Почему же ты… – Джон вовремя прикусил язык. – Почему ты не сказал, что голоден?
– Вы мне дали денег, сэр. Я их не использовал. Это моя вина.
– Твои же… бабочки. Это были деньги на мороженое.
Он поднялся с кровати и, спотыкаясь на непривычных камнях, отправился будить Рейна. Тот выдал ему коробку с сухпайком, не преминув напомнить, что и пайки кончаются.
Джон распотрошил коробку, вернувшись в домик. Наученный горьким опытом, он не хотел давать Джею говядину – как бы мальчишку опять не стошнило. Его самого тошнило всякий раз. Остальное Джон высыпал на перевернутый ящик из-под снарядов. Воткнул соломинку в коробочку с соком. Открыл банку с пюре, достал нож и стал намазывать паштет на галеты.
– Ешь.
Ребенок, все еще молча, принялся за еду. Пюре улетело в один присест.
– Не так быстро, а то снова станет плохо. – Джон сунул ему галету. – В следующий раз, если я забуду тебя покормить, скажи об этом. Мне, или Рейну, или… да кому угодно.
Ребенок кивнул и молча стал пережевывать галету. Джон глядел, как упрямо движутся его челюсти, охваченный чувством принадлежности. Ребенок был его, так, как никто не был в этой жизни. Его гвардейцы… Они остаются с ним гораздо дольше, чем велит здравый смысл, – и все же, если бы можно было завтра возвратиться в столицу, они вернулись бы к нормальной жизни – и не факт, что там нашлось бы место для принца. Родители ему вовсе никогда не принадлежали, как бы ни хотел он думать по-другому. Элай… дружба настолько сблизила их, что Джон позволил себе поверить: вот он, здесь, никуда от меня не денется.
Но и Элай нашел как ускользнуть.
А этот ребенок – почти он сам, только несчастнее; по сути, его продолжение…
Джон по себе знал: от отца так легко не избавиться.
– Я считаю, что ты отлично справился.
Ребенок на секунду замер, уставившись на него, а потом продолжил жевать.
– Но ты должен понять. Я буду плохим командиром, если стану отправлять на задание ребенка. У меня тут взрослых хватает.
У ребенка в глазах явно читалось: «Я их не хуже».
– И потом, я испугался.
– Почему?
Джон и сам не знал. Неделю назад он понятия не имел о том, что Джей существует.
– Как-то раз я тоже обиделся на отца, – сказал он вместо этого. – Мы тогда попались в ловушку с отрядом. Еле выбрались, потеряли четверых… Гидеон перевел меня в столицу. Я дико злился тогда. Я думал, он считает, что я не справился, что не гожусь в бой… А сейчас думаю: может, он тоже за меня испугался?
Раньше он над таким предположением только посмеялся бы. Но после сегодняшней нервной ночи поневоле задумаешься.
Он вообще в последнее время стал чаще задумываться о детстве.
Джей хотел что-то сказать, но вместо этого отчаянно, во весь рот зевнул.
– Так. Спать.
Ребенок не протестовал, когда Джон сунул ему в руки медведя и укрыл одеялом.
А раздеть опять забыл.
* * *
Строились поздно, перед самым обедом – так, чтобы у всех было время отоспаться. По приказу Джона те, кто мог скрыться в окрестных городках, покинули лагерь, и шеренга бойцов была вдвое короче обычной. И мрачнее. Кто накануне не участвовал в спасательной миссии, тот всю ночь гонял или разгружал машины. Рейн сделал кофе крепче, чем обычно; парни морщились, но пили и на командира поглядывали с неприязнью. Но Джона несло на волне знакомой азартной злости, обычно заменявшей ему стимуляторы.
После построения он распределил бойцов по звеньям и надавал им нарядов – благо дел после переезда было по горло. И хорошо. Не будет времени задуматься над тем, что бойцов стало наполовину меньше. Джон знал: многие из тех, кто разошлись, вернутся по первому зову. Но совершенно точно – не все.
Пообедали быстро; быстро же устроили собрание, где Джон объяснил парням, куда они едут и зачем. Распределили машины. Джон ехал с Хантером. Внизу, у Лидии, они подберут Тейлора и пленного.
Маркус заступил ему дорогу.
– Стоит ли мне говорить, что я нахожу эту затею глупой, ваше высочество?
– Я это прекрасно знаю, советник. Но мне приходилось участвовать в затеях и поглупее.
– Мне напомнить, чем последняя для вас закончилась?
Джон вздохнул и неожиданно для себя положил руку Маркусу на плечо. Тот смешался.
– Будьте осторожны, мой принц. Теперь вам есть ради кого быть осторожным.
Тот, «ради кого», предстал перед Джоном, когда он уже шел к машине. Бледноватый, уставший, поцарапанный – но бодрый.
– Сэр. Можно мне с вами?
– Нет, – отрезал Джон. – Я думал, мы это уже обсудили.
– Вы же видели. Я могу приносить пользу. Могу провести отвлекающий маневр. Пожалуйста…
Остальные прислушивались с интересом. Как прежде слуги – к их с Гидеоном перепалкам.
Он взял Джея за плечо и отвел подальше, за каменную стену.
Повторять снова все то же самое у него не было времени. Он просто сказал:
– Ты вчера уже был на выезде. Сегодня отдыхаешь.
– Но я уже отдохнул, сэр! Я готов!
– Разве не командир решает, готов ты или нет?
Мальчишка потупился.
– Так точно.
– Упал-отжался пятнадцать раз. Не надо думать за командира.
Мальчишка с готовностью упал на землю и отжался по всей форме – даже не запыхавшись. Надо включать его в общие тренировки, чтобы не скучал…
– Работы для тебя и тут хватит. Будешь помогать звену Маллори. Делай все, что он скажет. Ясно?
– Так точно…
Капрал уже был за работой; они с группой расчищали место под новую тренировочную площадку.
– Вот вам пополнение, капрал.
– Отлично, – сказал тот, разгибаясь. – А то рук не хватает, как всегда.
– Пригляди за ним, – тихо попросил его Джон. – Он здесь ничего не знает. Не хочу, чтобы он потерялся или опять сломал ногу.
После вчерашнего это наверняка смотрелось лицемерно, но Маллори с той же серьезностью сказал:
– Пригляжу.
– Думаю, ты его и накормить не забудешь…
Мальчишка прыснул, и Джон сам невольно заулыбался.
– Ладно. Веди себя хорошо. – Он уже привычно взъерошил Джею волосы. – А я гостинчик привезу из Лидии.
– Что?
– Кто знает. Может, новый препарат… неизвестный на гибейских рынках. – Джон оскалился. – А может –
