кладбище.
Он перекатился на пятках, бесконечно довольный. «Кладбище».
– Мы не будем ставить «Наш городок»[34], чувак, – сказал Джулиан лишь отчасти в шутку.
Их первая летняя постановка – «Кошка на раскаленной крыше» – была, мягко говоря, хаотичной, начиная с долгих переговоров о том, где всех расселить (как-то совместить Ферму и Домик, и еще ряд палаток на лугу, одолженных щедрыми соседями), кто будет отвечать за питание (Флора, как выяснилось; Руби было пять месяцев, и Флора была счастлива, что может проводить с ней большую часть дня, закупая сэндвичи и пиццу навынос, гуляя, пробуя пальцами ног воду в пруду).
Бен распределил роли еще до того, как все съехались, и единственным его требованием было сняться со всех проектов за неделю до начала репетиций. Все участники «Хорошей компании», не занятые в спектакле, тоже приехали, и еще десяток человек, и за неделю все как-то срослось. Мебель вытащили на веранды и лужайки, чтобы установить декорации. Команда имевших плотницкие навыки построила рядом с Фермой деревянную платформу в качестве дополнительной сцены. Музыканты заняли амбар и принялись сочинять собственные мелодии. Бен поставил на заднем дворе шатер, где все собирались, чтобы репетировать, совещаться, есть и пить.
В день спектакля первыми зрителями стали друзья, приехавшие из города, и кучка любопытствующих соседей. Мэр городка привела пятерых своих детей. С акустикой было неважно. Гриль, который они взяли напрокат, чтобы сделать в перерыве барбекю, постоянно гас. Когда село солнце, налетели комары. Все шло непросто и неровно, но вместе с тем заряжало, как мало что из того, что видела или переживала до сих пор Флора. То был общественный театр, каким его описывал и представлял себе Бен, и он практически левитировал весь вечер. Когда все закончилось, никто не хотел расходиться. Пение, танцы, еда и питье продолжались до глубокой ночи.
– Не думаю, что он еще раз за это возьмется, – сказала Флора Джулиану, когда они легли – уставшие, покусанные насекомыми и пьяненькие.
На следующее утро, поднявшись рано из-за Руби, Флора увидела Бена на веранде большого дома, он сидел за столом с большим блокнотом.
– Делаю заметки, – сказал ей Бен. – На следующий год будет куда легче.
К пятому лету – тому, когда сделали ту фотографию, – Стоунем занимал Бена весь год, к большому раздражению Джулиана. «Хорошая компания» уже не так зависела от денег Бена, потому что они наконец собрали отличную команду, включая умелого составителя заявок на гранты, обладавшего магическими способностями. Джулиан успешно пообедал с несколькими ушедшими на пенсию актерами, которые, когда было необходимо, выписывали чеки, а в ответ их требовалось упоить шампанским на премьере, представить труппе и велеречиво поблагодарить. Джулиану не хватало не столько денег Бена, сколько его участия, его заинтересованности.
Поэтому, когда Бен предложил Джулиану и Флоре поселиться в Домике на все лето – не только на две недели, – это было попыткой смягчить напряжение. Но что бы ни было причиной, Флора пришла в восторг. Они с Джулианом сели и все подсчитали. Джулиану нужно будет возвращаться в город на прослушивания и временами по делам «Хорошей компании», но у него было в запасе немало времени. Флора той весной озвучила первую рекламу, транслировавшуюся на всю страну. Она почти каждую неделю слышала свой голос по телевизору.
– Вы не устали постоянно менять рулоны туалетной бумаги? Попробуйте Soft’n’Tuff! Прочная, мягкая, хватит надолго.
– Флора, все замечательно, – сказал копирайтер из-за пульта после первого дубля, – но можешь попробовать не настолько… героическую мать?
Им нужны были варианты – она накидала им вариантов. Замотанная мать («Вы не устали постоянно менять рулоны туалетной бумаги?»). Обессиленная мать («Вы не устали постоянно…»). Благодарная мать («Прочная, мягкая, хватит надолго»).
– А отец когда-нибудь меняет рулон? – пошутила она в какой-то момент, но никто не отреагировал.
Флора записала, наверное, дублей двадцать и была готова поклясться, что взяли они самый первый, «Героиню с Туалетной Бумагой». Но она бы повторила «прочная, мягкая, хватит надолго» хоть сто раз, если бы это дало ей возможность проводить больше времени с Руби. Если они будут очень экономными (кто знает, как долго продержится реклама), Флора впервые в жизни сможет взять отпуск на все лето.
Она так переживала из-за того, что перешла на сплошную озвучку. Переживала, потому что у нее сердце разрывалось от того, что она просто перестала – перестала ходить по прослушиваниям, петь, выступать перед публикой. Переживала, потому что не возражать же против работы, которая помогает им держаться на плаву, оплачивает медицинскую страховку, дает ей время побыть с Руби, а теперь вот даст им целое лето?
Лето в Стоунеме было бы раем для Руби, безусловно, но и ей с Джулианом нужно было расслабиться и отдышаться. Последние несколько лет были тяжелыми. Умерла мать Джулиана, потом мать Флоры. У них едва ли было время прожить свое горе – в ее случае всеобъемлющее, в его – непростое – со всей работой по разбору и освобождению двух квартир, одна из которых была настоящим свинарником. И Флора, и Джулиан исполняли обязанности распоряжающегося «имуществом», и деловая сторона смерти поглотила их целиком. (Единственный положительный момент: мать Джулиана – совершенно неожиданно – оставила страховой полис, который, после того как они с Вайолет разделили деньги, обеспечивал оплату колледжа Руби. Вот так просто – минус один огромный повод для бессонницы.) Со всеми этими похоронами, бумагами (о боже, эти бумаги), наймом помощников, чтобы все вычистить и избавиться от мебели и вещей, которые никому не были нужны, они оба исчерпались до дна. И в результате все это – скорбь, усталость, тревога – развело их, Флора чувствовала, по разным углам: ее к Руби, его – к «Хорошей компании».
Джулиан поддразнивал Флору за то, что ей нравилась терапия у Мод Лэнгстром, но ей она и правда нравилась! Терапия помогала. Таким облегчением было, что есть человек, который может помочь пережить горе после смерти Джозефины и то печальное обстоятельство, что, как бы ужасна ни была мать Джулиана, Руби потеряла обеих бабушек. А когда Мод спросила, хочет ли Флора, чтобы на сессию пришел Джулиан, она с готовностью сказала «да», хотя в итоге они все время говорили о «Хорошей компании». Но и нормально, ему тоже была нужна поддержка. Как так получилось, часто думала Флора, что этот человек, о котором так мало заботились, когда он был ребенком, создал мир, в котором заботился о столь многих? В последнее время ей казалось, что она у него на последнем месте, сразу после всех в «Хорошей компании» и Руби.
Когда Марго услышала об их планах на лето, то спросила, можно ли им с Дэвидом тоже приехать, потому что в Домике было три спальни, и разве не весело будет? Она отдыхала после своей первой пьесы, и
