популярностью в Минас-Жерайсе, Гомеш Феррейра понимал, что многие травы и растения обладают лучшими лечебными свойствами, чем дорогие таблетки и порошки, импортируемые из Португалии. Он с особенной похвалой отзывался об уроженцах Сан-Паулу, обладавших знаниями о «корнях, травах, растениях, деревьях и плодах, так как они годами странствуют по лесам и лечат все болезни с их помощью. Кроме того, они тесно общаются с индейцами, от которых узнают много полезного». Несомненно, были у него и явные заблуждения. Так, он верил в профилактические свойства мочи. Но твердо придерживался принципа, что при лечении следует руководствоваться «здравым смыслом и личным опытом, нежели печатными трактатами известных ученых». Он выступал против тех бесчисленных врачей, которые относятся к учению Галена и античных авторитетов как к «Скрижалям закона».
Горняк на приисках, которому удалось преодолеть все опасности нелегкого существования в Минас-Жерайсе и выжить, был также вынужден бороться с завышенными требованиями сборщиков налогов и высокой стоимостью жизни. Протоколы заседаний муниципалитета Вила-Рики говорят о попытках его членов противостоять незаконной деятельности монополистов и оптовых торговцев, которые продавали важные импортируемые товары по высоким ценам голодного времени, искусственно создавая дефицит сушеной рыбы, оливкового масла, уксуса, пшеничной муки и сыров. Даже губернаторы иногда попадали под подозрение. Этим функционерам, как и всем гражданским и военным чиновникам вплоть до капитана, королевским указом от августа 1720 г. было строжайшим образом запрещено заниматься любыми видами торговли и коммерции, прямо или косвенно. Офицеры отрядов милиции были выведены из-под действия этого указа; решение об этом было принято позднее. Однако и их коллеги в регулярной армии мало обращали на него внимание. В сентябре 1723 г. дон Лоренсу де Алмейда, губернатор Минас-Жерайса, открыто пожаловался на то, что «монополисты, люди с нечистой совестью, враги общественного порядка», распространяют слухи, что он скупал маис через третьи лица. Эту ложь он с возмущением отвергал. Его опровержения могли бы звучать убедительно, если бы мы не знали, что он наживался на контрабанде алмазов.
Высокие цены на продовольственные товары свидетельствовали о том, что их поддерживали люди, имевшие земельный надел или ферму, где они выращивали овощи, мелкую птицу, свиней и тому подобное для снабжения своих семей и домашних рабов. Излишки продукции они с прибылью продавали городским жителям. Например, доктор Гомеш Феррейра, практикующий врач и хирург, был также владельцем фазенды Сан-Мигел-ду-Бон-Ретиру в Итаколоми. Высокая стоимость жизни в Минас-Жерайсе нашла забавное отражение в анекдоте, который Мартинью де Мендонса рассказал в письме своему другу в Лиссабоне в 1734 г.: уроженец Сан-Паулу спрашивает португальца, есть ли у короля ферма, с которой он кормится, и, когда тот ответил «нет», пробормотал: «Ну что ж, я не удивлен, что его величество требует от нас все наше золото, ведь ему приходится платить за продукты по розничным ценам».
В отличие от предпринимавшихся в начале века попыток контролировать приток рабочей силы с плантаций на прииски теперь власти озадачились законодательной поддержкой старателей и шахтеров за счет сельского хозяйства в Минас-Жерайсе. Эти усилия имели ограниченный успех, так как именно земля кормила людей.
Одной из причин, почему цены оставались столь высокими в Минас-Жерайсе, была сложная и запутанная система сбора налогов и пошлин. Налоги на предметы первой необходимости, случалось, были выше, чем на предметы роскоши. Подвергались налогообложению все товары, продукты питания, рабы и скот, который пригоняли по трем основным путям из Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу и Баии. Сельскохозяйственная и промышленная продукция самого широкого спектра, производимая в четырех комарках (районах) Вила-Рика, Риу-дас-Мортес, Сабара (Риу-дас-Вельас) и Серра-ду-Фриу, на которые был поделен Минас-Жерайс, облагалась королевской десятиной (dizimos reais). На основных речных переправах все путники платили пошлину за себя и за своих вьючных животных. Был установлен налог quinto на добычу золота и операции с ним, составлявший пятую часть его стоимости (отсюда его название). Большинство сборов и налогов шло на выплату жалованья военным и гражданским чиновникам для обеспечения деятельности церковных учреждений. Но вскоре ими стали распоряжаться королевские власти, и излишек вместе с королевским налогом quinto начали отправлять в Лиссабон. Вдобавок, ко всему прочему, корона периодически обращалась к гражданам с просьбой о добровольных дарениях (donativos), чтобы покрыть внеочередные расходы, например на приданое для королевских принцесс или на Войну за испанское наследство. Кроме всех перечисленных поборов жители Минас-Жерайса были обязаны также платить налоги, которые шли на содержание различных муниципальных служб, на ремонт дорог и мостов. Как правило, сбор налогов отдавался на откуп контрагентам, которые могли оставлять себе излишки, если таковые оставались.
В первой половине XVIII в. в Бразилии существовали различные виды десятины. Взималась десятина (или ее эквивалент в золоте) с основных продуктов сельского хозяйства, таких как маниок, кукуруза, рис, сахар, табак, овощи и фрукты, а также с заготовленной древесины. Десятина, уплачиваемая натурой, распространялась на домашний скот и птицу, ульи, мед, воск, сыры и строительные материалы, а также на продукцию сахарных заводов и винокурен, выпечку хлеба и тому подобное. Личная десятина взималась с чистых доходов любого учреждения или торгового предприятия. Ее не собирали королевские чиновники, но она выплачивалась в качестве поощрения непосредственно клирикам на Пасхальной неделе. Король Португалии собирал колониальную десятину, будучи Великим магистром ордена Христа. Она была предназначена для нужд церковных учреждений на заморских территориях.
Стоимость пошлины на бакалейные товары, которые привозили в Минас-Жерайс, зависела от того, были это жидкие (molhado) или сухие (secco) продовольственные товары. К первым относились вино и оливковое масло, ко вторым – все остальные, от чая до круп, в эту же группу товаров входили сельскохозяйственные инструменты и другие орудия труда, текстиль, одежда, мебель. Наибольшими пошлинами, которые не менялись с 1714 г., облагали жизненно необходимые товары, поскольку они рассчитывались в зависимости от веса. Например, на соль, на которую распространялась королевская монополия, были высокие пошлины в бразильских портах. Один алкейре соли стоил 720 рейсов в Рио-де-Жанейро; цена повышалась до 750 рейсов, когда товар привозили в Минас-Жерайс. В окончательную стоимость входили расходы на упаковку, доставку и страхование и процент прибыли. Поэтому неудивительно, что, когда житель Минас-Жерайса покупал товар на рынке, ему приходилось платить за один алкейре соли 3600 рейсов. С другой стороны, предметы роскоши, такие как шелковые ткани, которые относились к категории «сухих товаров», были относительно более дешевыми.
Пошлины, которые должны были платить купцы и путешественники, въезжая на территорию Минас-Жерайса, собирали на специальных постах, расположенных в наиболее удобных для этого местах в узких ущельях и на речных переправах. О работе контролеров нам известно из бухгалтерской книги, которую вели в 1716–1717 гг. на одном из постов на берегу Риу-Гранди. Эта запись представляет особый интерес,
