однотипным чертежам, однако желающих взять подряд на эту работу в Городовой канцелярии не объявилось ни в этом году, ни два года спустя – видно, работа была невыгодна подрядчикам[488].
Среди прочих служебных зданий в крепости была построена и гарнизонная аптека. Из письма порученца М. Мошкова А.Д. Меншикову 5 апреля 1704 г. известно, что в Петербург были перевезены медикаменты и снадобья – «аптекарская казна»[489]. Иначе говоря, не позже весны 1704 г. в крепости и, соответственно, в городе, появилась первая аптека[490]. Позже, в 1736 г., в здании под названием «Старая аптека» разместилась одна из тюрем Тайной канцелярии. Возможно, это и было первое здание аптеки[491]. Каменный пороховой погреб был построен в крепости не позже 1708 г., хотя ясно, что пороховой погреб в крепости был и раньше, с самого начала ее существования[492]. Однако в мирное время (учитывая особую опасность хранения в крепости пороха) зелье держали в нескольких удаленных друг от друга помещениях, в том числе и за пределами Заячьего острова. За 1720 г. сохранились сведения о строительстве двух новых кирпичных пороховых погребов. Один погреб стоял на «Санкт-Петербурхском острову на пороховой мельнице» (т. е. в районе современной улицы Зелениной), а другой – «ниже Рыбного ряду на островку», то есть на отмели напротив нынешнего Пушкинского Дома и возле современного Биржевого моста[493].
«Русская Бастилия»
В 1720 г. в крепости открыли гарнизонную и артиллерийскую школы для детей гарнизонных солдат. В 1712 г. из Москвы в Петербург переехал Правительствующий Сенат. Он также разместился в крепости, в деревянных хоромах, «которые стояли по каналу»[494]. Позже Сенат перебрался на Троицкую площадь, а его место заняла Тайная канцелярия – центральный орган политического сыска, который летом 1718 г. был переведен из Москвы в Петербург. По мнению С.Д. Степанова, это мрачное учреждение разместилось в бывшем Комендантском доме[495], хотя мне кажется, что присутственная часть Тайной канцелярии была не там, а в бывшей Гарнизонной канцелярии.
Впрочем, спорить не будем – политический сыск вскоре занял и многие другие служебные здания крепости, в первую очередь казармы и казематы. За 1721 г. сохранился указ о перевозе бочек извести для ремонта «к новой Тайной канцелярии», иначе говоря, к этому времени была уже «старая» Канцелярия[496].
Словом, «хозяйство» Петра Андреевича Толстого, которое часто посещал сам государь, постоянно разрасталось. Для простых петербуржцев Тайная канцелярия (или, как говорили в народе, «Стукалов приказ») была местом страшным. В 1724 г. помощник Толстого генерал А.И. Ушаков допрашивал одного из арестованных Михаила Козмина, а тот «по вопросам же ничего не ответствовал и дражал знатно от страху, и как вывели ево в другую светлицу и оной Козмин, упал и лежал без памяти, и дражал же, и для того отдан по-прежнему под арест»[497], чтобы, как полагаю, принюхался и приобвык.
Портрет героя на фоне города:
Петр Толстой, или Старый лис тоже попадется
1718 год стал годом Петра Андреевича Толстого. Благодаря его рвению, таланту и преданности царь Петр избежал больших династических и политических неприятностей. Именно тогда Толстой хитростью, лживыми обещаниями и угрозами сумел выманить из Австрии в Россию, бежавшего за границу, наследника престола царевича Алексея. Привезя же царевича домой, сам Толстой, по указу царя, стал его жестоким палачом. Толстой пытал царского сына в застенке, а потом участвовал в тайной казни несчастного царевича. За эти заслуги царь щедро наградил Толстого деньгами, деревнями, чинами, хотя многие люди за спиной Петра Андреевича называли его Иудой, предателем и мерзавцем. Теперь, спустя почти триста лет, можно сказать, что таким он и был.
П.А. Толстой
Вообще карьера трудно далась Толстому. Он встретил петровскую эпоху зрелым сорокалетним человеком, принадлежал к лагерю врагов Петра I – Милославских, но быстро понял, что просчитался, поставил не на ту лошадь, и постарался сменить знамя, как только Петр укрепился у власти. И вот он, уже имея внуков, вместе с несмышлеными недорослями отправился волонтером учиться морскому делу за границу. Конечно, не морские приключения манили Толстого, а желание угодить, понравиться царю, загладить свою вину.
Ради этого он не останавливался ни перед чем. Будучи послом в Стамбуле, Толстой своими руками отравил служащего своего посольства, когда узнал, что тот захотел жениться на турчанке и покинуть миссию. Редко в письмах убийц мы читаем описание их преступлений. Толстой же такое описание оставил – ведь царь должен был знать, как верно служит ему «нижайший раб». И Петр это знал. Он поручил Толстому довести дело царевича до конца, назначил руководить новой Тайной канцелярией. Петр ценил Толстого и как пыточного мастера, и как выдающегося дипломата, и вообще как умнейшего человека, изворотливого и беспринципного служаку… но никогда не доверял ему. Как-то в застолье, когда все перепились, Петр заметил, что Толстой притворяется пьяным и подслушивает вольные речи собутыльников. Он подошел к Толстому, похлопал его по лысой голове и сказал: «Эх, голова, голова! Не была бы ты так умна, я бы давно отрубить тебя велел!» Эпизод примечательный, если это анекдот, то очень выразительный! Тиранам всегда нужны такие умные, ловкие исполнители, когда-то и в чем-то провинившиеся, запачканные. Они сидят «на крючке» и их мучает страх за прежние грехи и нынешние преступления, они вынуждены вновь и вновь доказывать хозяину свою особую, исключительную преданность и любовь.
Так и жил Петр Толстой, пока первый император не закрыл навсегда глаза. Тогда в январе 1725 г. вместе с Меншиковым Толстой возвел на престол Екатерину I. Но не было покоя старику. Екатерина часто болела, и Толстой пуще всего боялся, что после ее смерти императором станет сын царевича Алексея великий князь Петр. А он-то уж разберется с палачом своего отца! Меншикову же, который решил выдать дочь за юного Петра II, приход к власти сына царевича был как раз выгоден. Толстой пытался воспрепятствовать этому браку. Однако Меншиков знал, с кем имеет дело. Как-то раз он откровенничал с французским дипломатом: «Толстой во всех отношениях человек очень ловкий. Имея дело с ним, не мешает держать добрый камень в кармане, чтобы разбить ему зубы в случае, если бы он вздумал кусаться». И как только Толстой попытался помешать планам светлейшего, тот достал свой камень – и тут карьера, а потом жизнь непотопляемого Толстого закончились. По обвинению в государственной измене Толстой угодил в страшную Головленкову башню Соловецкого монастыря и там, в холоде и темноте умер в конце 1729 г. – почти
