заброшенном городке под одной крышей с этим… цербером. Нет, серьезно, я еле через него прорвался. Он защищает тебя так, будто… – Ники замолкает, его глаза расширяются и почти сразу же прищуриваются. А потом он неожиданно выпаливает: – А как же Картер?
Растерянно смотрю в ответ. Беседа дважды поменяла вектор за считанные секунды. И оба вопроса Ники не являются тем, о чем я хотела бы разговаривать прямо сейчас.
Наконец беру себя в руки и отвечаю с самым серьезным видом:
– Ники, мы как-нибудь сами разберемся.
– Так между тобой и Джаредом и правда что-то есть?! – восклицает он так громко, что, уверена, слышали все соседи.
– Не неси чушь! – чуть повысив голос бросаю я, ощущая нарастающее раздражение. – Я имела в виду, мы с Картером сами разберемся…
– Не сомневаюсь в этом, – перебивает меня Ники и продолжает напирать. – Почему вы живете вдвоем?
Чувствую, как от гнева пылают щеки. Не ожидала, что Ники устроит какое-то подобие сцены ревности.
– Это что – допрос? – со злостью спрашиваю я.
Ники хмурится и продолжает вглядываться в мои глаза.
– Нет, я просто волнуюсь за тебя. Мы же друзья. Хотя теперь я не уверен. Сначала ты наставляешь на меня пистолет, а теперь рычишь.
Стискиваю пальцы в кулаки, изо всех сил борясь с желанием треснуть Ники по голове.
– Я собиралась извиниться перед тобой за тот случай, но, пожалуй, не буду, – заявляю сердито, допиваю кофе и поднимаюсь. – Тебе лучше уйти.
Ники подскакивает на ноги и ловит меня за руку. Его глаза полны неподдельного раскаяния.
– Прости, Эмили. Не знаю, что на меня нашло. Набросился на тебя как последний придурок. Прости. Я больше не буду, обещаю.
Смотрю в честные серые глаза Ники и с шумом выдыхаю.
– Ладно, – бормочу чуть слышно. – Садись.
Снова усаживаемся на ступени и несколько долгих секунд молча смотрим друг на друга.
– Мне извиниться еще раз? – спрашивает Ники.
Усмехаюсь и отрицательно качаю головой. Напряжение постепенно отпускает.
– Не надо. Лучше расскажи, что такого случилось, что вы решили покинуть свой мир? Неужели с уходом Джо ситуация стала неисправимой?
Ники задумчиво потирает затылок.
– Не в этом дело. Даже если бы вы не сбежали, обстановку было уже не изменить. Нашему миру в скором времени все равно придет конец. Джорджия не смогла бы ничего сделать.
Свожу брови к переносице. Выходит, мы не зря сбежали. Если бы у Джо ничего не вышло, Кеннет в любом случае сделал бы ее крайней.
– Почему вы так решили? – все же спрашиваю я.
– Из-за маток хакатури. Мы отправились на охоту, но не нашли ни одной. Скорее всего все они уже в вашем мире.
Прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Черт возьми! Только этого нам не хватало.
– Это плохо для нашего мира, но что это значит для вашего?
– Вслед за ними сюда придут самки и оставшиеся самцы. Те порталы, которые еще не взорвались, разнесут остатки и без того разрушенного мира. Жизнь там будет большой редкостью.
– Почему же вас так мало? Где остальные жители Эскамбии?
– Здесь все, кто захотел покинуть наш мир. – Ники замолкает и внимательно смотрит на меня. Не знаю, что он читает в выражении моего лица, но добавляет. – Не волнуйся, мы не дадим случиться подобному с вашим домом. Уже через пару дней мы отправимся на охоту за главной самкой, чтобы доставить ее Джо и остальным ученым. У нас есть время, чтобы предотвратить конец вашего мира. Теперь он и наш дом тоже. Мы не можем потерять и его.
Звучит обнадеживающе. Посмотрим, что выйдет на деле.
– Вы уезжаете через пару дней?
– Примерно. Когда Джексон будет готов.
Непонимающе смотрю на Ники.
– А при чем тут готовность Джексона? – спрашиваю с подозрением.
– Мы отправляемся с ним и его людьми.
– Хмм… – единственное, что мне удается произнести.
Значит, и мы с Джаредом поедем с ними же. Просто прекрасно, черт возьми! Я думала, у меня будет чуть больше времени, чтобы набраться смелости и поговорить с Картером, но, выходит, его совсем мало.
– Эмили, почему ты не рассказала дяде о том, как умер твой отец? – снова меняет тему Ники.
– Не знаю, – отвечаю честно. – Я изначально не собиралась ничего говорить, но с вашим приходом тем более не буду. Ведь этот союз… – прикусываю язык, чтобы не проболтаться.
Ники понимающе усмехается.
– Спокойно, Джексон сказал, что вам тоже важен мир с нами.
Удивленно моргаю. Ладно, раз уж Джексон уже проболтался, тогда ничего страшного. Наверное.
– В общем, я не хочу, чтобы из-за чувств одного человека погиб целый мир. Тем более нечто подобное уже случилось с вашим…
– Нет, – серьезно перебивает Ники. – Я уже сказал тебе, что там и без тебя все было плохо. Если бы ты подождала пару недель, то сама бы во всем убедилась.
Я не могла столько ждать. Никто не мог бы предсказать, когда Кеннет потребовал бы от Джорджии результат, который она не дала бы ему никакими силами.
Теперь приходит моя очередь менять тему:
– Как Кеннет пережил смерть Марлин?
Ники вздыхает и проводит ладонью по лицу.
– Тяжело. Не уверен, что он оправится до конца, так что на твоем месте, я бы к нему не приближался.
Киваю.
– И не собиралась. А… а Картер? Как справился он?
Ники отмахивается, словно смерть Марлин – это ничего не значащее событие.
– Они не были близки на протяжении нескольких лет. – Понятия не имею, что это должно значить, но Ники никак не поясняет свое высказывание. Вместо этого он спрашивает. – Можно вопрос?
С подозрением смотрю на него.
– Какой?
– Ты только не злись, – произносит он с улыбкой.
Закатываю глаза.
– После этой фразы всегда следует что-то выводящее из себя. Ну, давай.
– Почему все-таки ты живешь здесь, если все остальные находятся в более защищенном месте у подножия горы?
С шумом выдыхаю. Он, похоже, не отстанет.
– Нам там не место, – признаюсь с горечью, которая удивляет меня саму. – Из-за того, что в нас побывали демоны, и нам удалось выжить после этого, да еще и претерпеть кое-какие изменения, – жестом указываю на свои глаза, – ученые решили как-то это использовать. Если нас увидят военные, которые не подчиняются Джексону, нас посадят в камеру и будут изучать.
Ники смотрит на меня так, будто его сейчас стошнит.
– Это… это… – он не находит слов.
– Знаю. Поэтому-то нас и поселили сюда. Чтобы не мозолить глаза военным и не жить в постоянном страхе, что нас схватят.
– Извини, что наехал, когда спросил об этом впервые, – с сочувствием в голосе произносит Ники.
Отмахиваюсь.
