любви сильнее, чем чувства моего сына к тебе. Ты знаешь, что он для тебя даже кольцо обручальное купил? Для мертвой жены! И спит с ним каждую ночь? Ты говоришь он возненавидит тебя? Он живет только потому, что боится за сына! Карина… Она не сильно балует Кирюшку вниманием… Он оступился, ошибся с ней, но он никогда тебя не забывал.
Глава 13
Аделина
Придирчиво смотрю на себя в зеркало. Мне нравится мой черный комбинезон строгого кроя, где главным акцентом является его топ, который от груди сужается к шее и замыкаясь на ней, слегка оголяя плечи. Минимум открытого тела. Максимум закрытости от любопытных глаз. Надеюсь, Темыч прав, и этот образ не станет провальным. В любом случае мне в нем комфортно, не надо постоянно думать, а не свечу ли я сейчас трусами и не вываливается ли грудь из декольте?
Я делаю себе легкий макияж и вытягиваю волосы, которые уже нуждаются в салонных процедурах по их выпрямлению. Наношу любимый аромат. Я готова. Голубые босоножки на среднем каблуке, которые вчера купила, разбавляют нежным цветом мой строгий наряд.
Тут же крутится у зеркала моя маленькая актриса в платье принцессы с объемным декором в виде бабочек. Кажется, что еще немного и она взлетит в своем воздушном платье. Укрощаю ее непослушные кудряшки резинками в виде цветочков на маленьких хвостиках. Моя малышка похожа на ангела. Наша малышка. Интересно, Макс обратит на нее внимание? А на меня? Покрываюсь мурашками, когда представляю нашу встречу, его взгляды. Колеблюсь, но все же снимаю фиктивную обручалку. Надеюсь, тот, для кого предназначается это изменение, его заметит.
Я еду на своей машине, по дороге мне еще нужно забрать крестного. За мамой с Темой заезжает Михалыч. В его взгляде столько восторга при виде юбилярши, что это невозможно списать на дружескую поддержку или даже обожание. Это взгляд мужчины на любимую женщину. Мама, конечно, отрицает, что между ними что-то происходит, но ее суетливость, странное поведение при водителе Макса говорит о другом. Он волнует ее. Как же со стороны все хорошо видно. Но когда ты сам внутри ситуации, ты в упор этого не замечаешь и начинаешь дурачить сам себя.
Взять, к примеру, нас с Максом. Я ненавидела его за то, что он предал наши чувства. Но теперь, зная чуть больше, понимаю, что он съел чужую, искусно приготовленную “правду” его отцом. Это как, когда ты ешь курицу, а у нее из-за приправ и маринадов вкус рыбы, и ты готов биться за свое убеждение, что это именно рыба. Это ужасно, но он поверил тогда не мне, поддался на провокацию опытного манипулятора и нагородил делов, которые стали началом нашего конца. Но сейчас у нас есть возможность дать друг другу второй шанс.
Я всегда била себя пяткой в грудь, что никогда не прощу измену. Что это ниже достоинства уважающей себя женщины. Что нет измене оправдания, типо “был пьян, запнулся, упал членом в чужую вагину – и не виноват”. Но сейчас, как бы мне не было больно от этого факта, вижу, что жизнь опять плашмя бьет меня по лицу моими же убеждениями. Не знаю, вытащу ли я из себя мысли об их сексе и общем ребенке, но моя любовь к этому человеку больше боли, которую мне причиняет измена. Я хочу быть с ним. И где-то в глубине души надеюсь, что и он простит меня. Во имя наших чувств, если они все еще взаимны, как мне все говорят. Но для меня слова никогда не имели значения. Я сужу по его поступкам. И они рупором надрываются-орут мне прямо в сердце, что любит. Все еще любит.
Макс так и не ответил на мое последнее сообщение. И мама ничего не знает о том, будет ли он на юбилее. Мы чуть опаздываем, заходим с дядь Женей в ресторан, на руки к которому уже забралась Оливка. Идем к столу и я аж запинаюсь, при виде его. Макса. Рядом с ним сидит Кирюшка и Зина, которую он демонстративно обнимает. Он притащил эту лошадь с собой на юбилей к матери своей покойной жены?! Первая реакция вытащить ее за лохудры из-за стола, но дядя Женя наклоняется ко мне вместе с Оливкой и успокаивает.
– Так, голубки, попкорн в меню, надеюсь, есть? Сегодня в программе блокбастер и мордобой? Если что, я ставлю на тебя. – Он целует меня в щеку. – Мальчишка решил вывести тебя на эмоции. Давай подыграем ему, женушка. Мне даже интересно, как далеко он готов зайти, из него же пар идет, как он с ума сходит по Аделине.
– Спасибо, муженек. Макс хочет шоу? Он его получит, – вспоминаю, как когда-то уже говорила подобные слова, и тогда они привели к нашему первому поцелую. Сейчас я надеюсь не только на поцелуйную добавку, но и на блюдо погорячее.
Веселый настрой крестного помогает мне отвлечься. Улыбаюсь его шуточкам и с удовольствием замечаю ленивый взгляд Макса. Малыш, ты хочешь заставить меня ревновать? У тебя получается. Но будь готов к ответным санкциям. Я переиграю тебя. Даже если у тебя с ней что-то было, я заранее тебя прощаю (святая Кира, улыбаюсь этой мысли), но нервы тебе потреплю. И с этого дня, ты не будешь знать покоя, я заставлю тебя плясать на раскаленных углях моей ревности. Обещаю, это будет недолго. Потому что я не стану долго тянуть с выходом на сцену главной героини нашей истории – Киры.
Оливка просит отпустить ее и чешет к столу, наверное, думаю, увидела своего обожаемого Тему, он даже стул выдвинул, готовясь ее встретить. Но она проносится мимо и с криком “Макси-и-и-им” подбегает к отцу, который тут же убирает руку с Зины из порномагазина и хватает Лив.
И юбилярша, и практически все гости не сводят глаз с этой сцены. Марина отворачивается, но я успеваю заметить слезы в ее глазах. Мы ревучее безумное семейство! И просто обожаем драму! Злюсь на весь этот цирк. На себя, на него, но меня уже захватывает адреналиновая игра на новом уровне этого трындеца. Подхожу забрать Оливку, пока дядя Женя здоровается со всеми мужчинами за руку, потом подходит к Максу, жмет и ему руку и садится напротив этой парочки, оставив рядом с собой еще два места для нас с дочкой.
– Лив, доченька, ты поздоровалась с Максимом, пошли теперь садиться.
– Но я здесь хочу сидеть, – заявляет Лив, Макс встает
