и все измеряем ими. Для Господа же, в очах Которого 1000 лет как один день и один день как 1000 лет, Который, как бесконечный и вечный, выше всех и пространств и времен и ценит сущность вещей, для Господа-то, повторяю, и один человек, как бы ни был он мал во вселенной, может быть дороже всех этих видимых огромных миров, так как в нем находится духовная сущность, созданная по образу и подобию Божию. Если же так дорог Господу человек, то, значит, и обиталище человека земля, точка среди миров, ценнее в очах Божиих, чем солнце и все эти огромные и блестящие звезды. Мне кажется, что, если так смотреть на дело, то землю можно приравнять к той точке, что составляет центр круга. Огромен круг; едва заметна точка в центре его. Но как она важна по отношению к остальным частям окружности!
И во всяком случае, не ради Своего наслаждения творил Господь вселенную. Он Сам в Себе имеет всю полноту блаженства и ни в чем не нуждается. Говорить же, что божественная Мудрость не могла не сотворить вселенной, т. к. полнота Ее совершенств вылилась в форме этих миров, прямо грешно. Ну, разве можно слова «не могла не сотворить» прилагать к Всемогущему? Нет. Бесконечно мудрый и любящий Господь воззвал к бытию сонмы разумно-свободных существ, ангелов и людей, и для них сотворил эту дивную вселенную, чтобы эти ограниченные существа, видя непрестанно во всем дело рук Творца Господа, наслаждались удивительной гармонией и красотами вселенной, восторгались, трудились, учились, познавали ее законы и в них отыскивали и находили свойства Творца своего, развивали этим свои богоподобные свойства духовные, славословили и воспевали мудрость, могущество и любовь Божии и в этом полагали для себя единственное счастье. В книге Иова так и сказано: «Когда сотворены были звезды, восхвалили Господа все ангелы Его».
Да, для человека земля и все, что на ней. Землю не ради же ее самой творил Господь. Ведь земля, хотя и мудро устроена, но сама по себе неразумна, равно как и животные: не могут же они сознать проявленной в них мудрости Творца и дать в этом отчет. Паровоз мудро устроен, но он этого не сознает. И какая цель была бы строить паровоз, если бы им не пользовались, если бы на нем не было машиниста?
Конечно, нужно было на земле присутствие разумного существа, человека, который бы сознал, понял всю мудрость строения земли и красоту ее и прославил Творца Бога.
Вот так спорим, спорим, потом разойдемся до завтра; а завтра новые вопросы. Заговоримся и немного забудемся, что сейчас война и в нескольких верстах от нас японцы.
3 декабря, хотя и морозно было, однако ездил служить молебен в Тадзеин: давно уже там не молились. Вот какое время настало – служим только молебны и то с трудом: холодно.
Собрались эскадроны, надели шлемы и помолились. Немного и побеседовали на ту же тему, что и у себя в воскресенье.
Вернулся домой, попил чаю, а мой милый спутник (врач) уже ожидает меня гулять. Пошли; и снова разговоры: все философствуем. Сегодня спорили о спиритуализме.
Как я рад, что мое письмо с фотографией церкви, снятой в один из сентябрьских дней (я в церкви у престола, слева ген. Бильдерлинг, полк. Зенкевич и др.), не пропало!
4 декабря
Еду в Мукден. Сегодня там всенощная, завтра литургия.
За рекой Хун-хе, около Мукдена, на полях масса китайцев бедняков: взрослых и детей. Они собирают остатки гаоляна и чумизы, режут прибрежный хворост, подбирают навоз и все это на коромыслах несут в город отапливать свои квартиры: согнувшись, тащат китайцы драгоценную ношу; несмотря на холод, на лицах многих выступил пот.
Идет старец; на груди у него медный крестик: христианин.
Бежит вприпрыжку рядом с двуколкой малютка китайчонок лет шести, держит руку у лба, отдавая честь, и немилосердно вопит:
– «Капетан, моя денга мею (нет), моя ломайло; капетан денга ю (имеет) шибко много; моя денга мею, капетан!»
И так без конца. Прямо сердце надрывает; невозможно без скорби смотреть.
Приехали. Опять я в мандаринском доме, опять тульский самовар, лампа, кресла со спинками и прочее утешение. Попили чайку и за дело принялись.
Устроили по-прежнему иконостас, вставили во все висящие китайские фонари по свечке; собрались певцы, молящиеся, и мы отслужили всенощную. К воскресной службе прибавили и моление святителю Николаю, т. к. среди молящихся многие 6-го именинники, а я послезавтра буду служить уже в Тадзеине.
На всенощной опять был хозяйский сын и очень внимательно и стоял и слушал. После он говорил, что ему наше богослужение весьма нравится. Этот китаец очень любит русских и у чиновников старательно учится русскому языку.
После всенощной все говорили, какое высокое наслаждение доставляет общественное богослужение: истинный отдых душевный.
Лег спать на прежнем диване. Гусей, по моей просьбе, убрали куда-то, и я спал сравнительно хорошо.
5 декабря
Утром рано встал, все приготовил. И в 9 часов начали служить св. литургию.
Припоминая вчерашний разговор о наслаждении от общественного богослужения, я и проповедь говорил о наслаждениях.
Там, в России в мирное время многие, быть может, говорили о необходимости мирских суетных удовольствий, наслаждений: театров и других зрелищ, опьянений и проч.; человеку-труженику необходимо будто бы по-мирски веселиться, иначе он замрет, затоскует, заскучает.
Но прежде всего потребность в этих удовольствиях слишком преувеличена. Вот уже полгода, как все мы оторваны от всех мирских удовольствий, трудимся, конечно, не меньше мирного времени, а невзгод и неудобств даже несравненно больше. Что же? Отсутствие прежних наслаждений очень заметно? Заскучали? Затосковали без них? Ничуть. Наоборот, спорее и прилежнее пошла работа, и в самой работе мы стали находить гораздо больше интереса, чем раньше. Вместе с тем душа, это истинно Божие создание, освободившись от этих ужасных цепей разврата и мирских наслаждений, с большей силой стала рваться к своему первоисточнику Богу, чтобы войти с Ним в общение и насладиться этим. Вот потому-то теперь и молитва, эта беседа с Господом, так невыразимо приятна, так восторгает и тем указывает, что и в мирное время возможно доставить душе своей это истинное блаженство, если только иметь силу воли заставить себя удалиться от суетных наслаждений.
Как странно слышать жалобы, что христианство лишает человека удовольствий, обрекает его на тоску, слезы!
Даже если бы и было так, то и тогда в этом не было бы никакой ненормальности. Ведь жизнь вечна, и период земной жизни есть только начало вечности, подготовительный период. И если бы, имея в виду свою греховность,
