заезжали в наркомат. Население Москвы жило тревожно. Немало людей неорганизованно, толпами устремлялось на восток, в частности по Горьковскому шоссе. Кто на машинах, а кто и пешком, с тележками, узлами, рюкзаками.
Но в Москве продолжал работать Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны, Советское правительство. Все знали, что в Москве работал и жил И. В. Сталин.
Через два дня после введения осадного положения мне вновь пришлось быть в Москве. Не узнать столицу. Восстановился не просто обычный порядок, а с оттенком торжественности. На улицах шагали подтянутые вооруженные солдаты в начищенных до блеска сапогах. Москва вновь обрела деловой и строгий вид. Чувствовалось: хотя город в опасности, но он готов к борьбе и ведет ее. Есть Советская власть, есть Коммунистическая партия!
В те осенние дни 1941 г. иногда над нашим заводом и железнодорожной станцией появлялись вражеские самолеты. Они кружили над мостами через Москву-реку и [230] Оку, над поселками. Фашистские самолеты вели себя довольно нагло, летали низко, часто днем, и не спешили возвращаться к себе. Ночью одиночные самолеты сбрасывали небольшие авиабомбы. Правда, не было зафиксировано ни одного прямого попадания на Коломенский завод. Бомбы падали на поселок, вблизи завода и железнодорожной станции.
Можно было предположить, что немецкая разведка располагала данными об эвакуации предприятий из Коломны и поэтому пришла к выводу, что разрушать пустые здания неэффективно. Не исключалось и то обстоятельство, что фашисты думали в ближайшее время захватить этот район и приспособить завод для обслуживания армии. Известно, что, пока вражеские войска продвигались к Москве, сопротивление Красной Армии все увеличивалось, потери военной техники у противника непрерывно росли. А такой завод, как Коломенский, можно использовать для самых различных целей. В общем, возможно, что завод гитлеровцы берегли для себя, но явно ошиблись.
С ходу Москву фашистам взять не удалось. Противнику пришлось перестраиваться и пополнять войска, потери которых были довольно существенны. Немецкое командование решило окружить Москву, блокировать ее, взять в клещи с севера и с юга.
Создалась непосредственно угроза заводам, расположенным в Коломне. Государственный Комитет Обороны принял два важных для Коломенского завода решения: первое – об организации производства танков "Т-60" в Коломне и второе, полученное буквально через несколько дней после первого, – об эвакуации завода на Восток страны, в Киров.
Когда на заводе получили это решение, никто не мог себе представить, что его действительно нужно выполнять. У нас создалось своего рода шоковое состояние. Не укладывалось в голове, что гигантский завод, вросший корнями в родную коломенскую землю, должен стронуться с места. Казалось невероятным сдвинуть всю эту махину, да еще в период, когда продукция завода так нужна фронту. Об опасности, о том, что рядом враг, мало кто думал. Верилось, что приказ об эвакуации будет отменен. Некоторые из нас лелеяли надежду, что обстановка на фронте изменится и все останется по-старому, то есть завод останется в Коломне.
Однако подобное замешательство длилось недолго. [231]
Мы отлично понимали, что на фронте положение архитяжелое, к тому же нам было известно об эвакуации на Восток, например, Ижорского, Мариупольского, Кировского заводов и других крупных предприятий, уже проделавших путь с запада на восток и успевших начать выпуск продукции на новых местах.
Нужно – значит нужно. Первое слово, как всегда, партийной организации. Она призвала коломенцев в короткие сроки демонтировать оборудование, отобрать инструмент, оснастку и, самое главное, людей, обладающих необходимой квалификацией, и перебросить все это на новое место. В Киров уехали уполномоченные завода, для того чтобы спланировать и подготовить размещение всего огромного хозяйства хотя бы на очень маленьких производственных площадях. В сжатые сроки им предстояло принять нужный комплект оборудования, инструмента, материалов, чтобы обеспечить ту последовательность, которая необходима для налаживания производства танков.
Коломенские рабочие, инженеры и служащие единодушно откликнулись на призыв "партийной организации. Большое количество работающих жили в соседних деревнях и селах. На работу ездили на поездах, велосипедах или ходили пешком. Почти каждый имел небольшой домик, огород или сад. Годами сложился привычный уклад жизни. Рядом две реки – Ока и Москва. Там и рыбки можно было половить, и травы для коровы или козы накосить на лужках, и интересную прогулку совершить. Да мало ли прелестей в родных местах!
Люди покидали свои деревни со слезами на глазах, с болью в сердце. Но никто не помышлял ставить выше государственного дела свое личное благополучие, свои привычки. Конечно, не сама собой возникла эта сознательность. Сказались результаты воспитательной работы партийной организации и государства, любовь к Родине, сама военная обстановка в стране.
Коллектив завода уже привык по-боевому выполнять все фронтовые задания. Их было много. Потребности фронта все возрастали, а ряд промышленных предприятий в районах, захваченных врагом, перестал действовать. Коломенский завод нагружался без обычной предварительной проверки мощностей. Так было с выполнением заказа по изготовлению артиллерийских лафетов для зенитных пушек. Захват немцами Киева и эвакуация завода "Арсенал" создали реальную угрозу прекращения [232] выпуска зенитных пушек. О сроках не спорили, счет шел на часы.
Директор завода Е. Э. Рубинчик и главный инженер К. К. Яковлев были вызваны в Москву, в Наркомат вооружения. После короткого разговора дирекция завода погрузила чертежи в машину и тут же повезла на завод.
Дорогой думали, как организовать производство. Выбирали лучших, кому можно было доверить этот заказ. Машина еще мчалась в Коломну, а в директорском кабинете, предупрежденные по телефону из Москвы, уже собирались начальники цехов и отделов. Срочный заказ был выполнен.
В августе 1941 г. руководителей предприятий Москвы и Московской области вызвали в Кремль. Собрались в приемной члена Государственного Комитета Обороны, заместителя председателя Совета Народных Комиссаров Н. А. Вознесенского. Речь шла о выпуске реактивных минометов – знаменитых "катюш" и боеприпасов к ним.
Николай Алексеевич Вознесенский сообщил, что этот вид вооружения дал на фронте прекрасные результаты. "Катюша" сеяла смерть, наводила ужас и панику на гитлеровских солдат и офицеров. Затем он зачитал резолюцию, которую Сталин написал на докладе по этому вопросу: "Надо увеличить впятеро, вдесятеро и больше производство минометных установок и снарядов к ним".
После небольшой паузы Вознесенский спросил:
– Все ли ясно? Зал хором ответил:
– Ясно!
Все немедленно разъехались по предприятиям, чтобы обеспечить выполнение полученного задания.
В период освоения новой военной продукции на завод приехал заместитель наркома вооружения Б. Л. Ванников. Мне пришлось его сопровождать по заводу. Было это во второй смене. Многое слышал я об этом человеке и поэтому с большим интересом присматривался к нему. Член партии с 1919 г., Б. Л. Ванников был известен как крупный специалист промышленности. Были у него в
