дерзаниями.
Мы быстро договорились о дальнейшей поставке листов, и я возвратился в Челябинск.
Когда я проходил по заводскому двору, то уже издали увидел разметчиков и резчиков металла, хлопотавших у разложенных на земле толстых стальных листов.
…Встретил военпреда по танковым корпусам.
– А вы знаете, пресс смонтировали и вчера на нем уже штамповали первые детали, – сказал мне военпред.
Вместе с ним мы пошли к прессу. Я увидел Никонова. За эти дни он осунулся, но на утомленном лице светилась радость. Мы поздоровались.
– Ну вот и закончили, как обещали.
– Даже значительно раньше, – сказал военпред.
– Это у нас уже в кровь и плоть въелось – перевыполнять планы.
Ну теперь как будто бы все для начала производства имеется. Первые броневые листы с Магнитки пришли. Пресс работает. Теперь дело пойдет. По механической обработке деталей завод имеет большой опыт, но все же успокаиваться пока нельзя. Вот когда будут изготовлены первые корпуса танка, тогда можно будет определить, все ли необходимое для их производства имеется на заводе. Тогда встанет другая задача – наращивать темпы производства. Но с такими людьми любые задачи можно решать, как бы сложны и трудны они ни были.
В годы войны творчество людей, их изобретательность и неистощимая энергия, казалось, были безграничными и неиссякаемыми. И несмотря на то, что непрерывно возникали все новые и новые сложные проблемы, способы их решения всегда находились.
Вспоминая многие случаи решения сложнейших технических вопросов, мне порой трудно установить, кто же первым высказал то или иное смелое предложение. Часто одного автора даже и не было. Нужное решение, как правило, было плодом коллективного поиска людей, сознававших опасность, нависшую над страной, и отдававших каждую частичку своего "я" делу борьбы с врагом. [254]
В эти дни огромное большинство работало с невероятным напряжением, и физическим, и умственным. Мне казалось, что даже мозг людей действовал со скоростью современной счетно-решающей машины.
Требования фронта росли, возникали новые вопросы, требующие незамедлительного решения.
…В броневом корпусе танка была одна небольшая деталь с длинной узкой щелью, через которую, используя систему зеркал, водитель мог просматривать местность. Эту щель называли визирной щелью. Механическая обработка этой детали была очень сложной операцией. Bo-i первых, требовалось вначале рассверлить очень толстую деталь из высокопрочной стали, а во-вторых, тщательно обработать на конус внутреннюю поверхность щели длинной фрезой особой формы, носившей название пальчиковой фрезы. Этот инструмент до войны изготовлялся московским заводом "Фрезер" и даже тогда считался дефицитным.
Завод "Фрезер" был эвакуирован из Москвы, а на новом месте еще не успел смонтировать все оборудование и наладить производство.
У нас на заводе оказались всего две пальчиковых фрезы, причем одна из них была, по существу, негодной к употреблению. А без детали с визирной щелью танковые корпуса изготовлять нельзя. Это было для всех очевидно. Как же быть?
Собрали инженеров и мастеров. Стали советоваться. Достать где-то на других заводах пальчиковые фрезы – дело безнадежное. Следовательно, или надо их самим изготовлять, или придумать какой-то новый метод изготовления детали, не требующий злополучной фрезы.
После длительной и жаркой дискуссии кто-то высказался за то, чтобы попробовать отливать эти детали. Если изготовить точные формы и постараться улучшить технику литья, может быть, и удастся уложиться в заданные размеры. Мысль об изготовлении этой трудной детали без механической обработки – путем отливки – захватила всех. Если бы удалось отливать эти детали вместе со щелью, это сразу же решило бы много сложных вопросов. На заводе были прекрасные литейщики, может быть, следует посоветоваться с ними.
– Детали с визирной щелью следует отливать, только отливать! – таково было единодушное мнение участников совещания. Первые же отлитые детали показали, что избранный путь является реальным. [255]
Но выдержат ли детали положенные испытания? Качество броневых изделий проверялось помимо обычных для металлических изделий методов еще путем обстрела их на полигоне. Полигонные испытания были конечными. Если детали выдерживали обстрел, они военпредом принимались. Немедленно несколько отлитых деталей отправили на полигон. Он был тут же, вблизи завода. Расстреляли по установленным правилам.
Результаты отличные!
Здесь же, на полигоне, принимается решение: изготовлять детали с визирной щелью путем отливки, пальчиковые фрезы больше не нужны. Все повеселели.
…А с фронта непрерывно шли разного рода запросы и информация о том, какие части танка следовало бы улучшить или изменить. Стали поступать также танки и для ремонта. Как-то мы, внимательно осматривая танк, прибывший с фронта, на днище у места водителя увидели солдатскую медаль "За отвагу". На ленточке было небольшое пятно засохшей крови. Все стоявшие около танка, как по команде, сняли шапки.
Старший мастер пролета по механической обработке деталей Зверев с каким-то надрывом проговорил:
– Вот если бы меня сейчас насквозь прострелили, и то бы, кажется, легче было. Стыд сжигает все изнутри, так и кажется, что не все делаешь, что надо.
Зверева, с огненно-рыжей шевелюрой, я видел у станков и днем и ночью. Когда где-нибудь не хватало деталей, он неизменно подходил ко мне и говорил:
– Опять деталей нет! Чем так работать, лучше на фронт идти.
И вот теперь я увидел снова Зверева. Вот и узнай человека! Ходишь рядом, и не видишь в нем ничего особенного, и только вот в такие минуты потрясений узнаешь, что у него не только волосы на солнце светятся, но и весь он наполнен внутренним огнем.
Это было время, когда для огромного большинства советских людей не требовалось ни поощрения, ни принуждения, чтобы они трудились высокопроизводительно. Люди полностью сознавали свой долг и свою ответственность.
…Получили сообщение, что фашисты обнаружили в наших танках слабое место – стык между башней и корпусом. В захваченных немецких танках нашли отпечатанную инструкцию с эскизом нашего танка с указанием, что стрелять следует в место стыка башни с корпусом. [256]
Снаряды заклинивали башню, и она не могла вращаться.
Надо было быстро ликвидировать это слабое место. Я уже не помню, кому пришла мысль, как устранить этот недостаток. Предложение было удивительно простым. На корпус танка перед башней закрепили броневые детали особой формы, позволяющие башне вращаться и вместе с тем полностью устраняющие возможность ее заклинивания.
Немедленно все корпуса стали выпускаться с этими дополнительными деталями, а на фронт направили комплекты деталей для установки их на танках, находящихся в частях. А сколько таких предложений возникало у советских людей, работавших в тылу! Вот эти люди, взаимодействуя с фронтом, и обеспечили историческую победу нашей Родины. [257]
Е. Э. Рубинчик.
Сормовские "Т-34"
РУБИНЧИК Ефим Эммануилович. Родился в 1903
