я перестаю дышать, потому что внутри все цепенеет от невообразимого ужаса. – Кира. Там было написано “Кира, пора расцветать”. Я всегда запоминаю такие необычные случаи.
На деревянных ногах иду к прилавку, наваливаюсь на него и ищу в галерее фотографии, а когда нахожу, тычу ими в лицо продавщице.
– Она?! – Рявкаю так, что испуганно подпрыгивает. Всматривается в снимки. Я же за эти секунды ожидания стою на краю жизни и смерти.
– А она была красивой, – кивает головой. – Это она. Точно она.
– Когда это было, год какой, помнишь? Адрес квартиры? Я заплачу столько, что выкупишь этот салон. – Она называет год и адрес.
В голове взрываются мины, херача осколками по всему телу.
Эту улицу, номера дома и квартиры, что называет мне Светлана, я тоже помню наизусть. Это адрес квартиры, которую моей жене, моей покойной жене, подарил Потапов. Я в такие совпадения не верю.
Набираю Потапова – телефон отключен.
Маму – отключен.
У меня нет времени и желания до них дозваниваться. Потапов молчал пять лет, скрывая от меня мою жену. Пришибу. А пока я несусь в аэропорт, по дороге дозваниваюсь до Зины и, наорав на нее, требую хоть землю жрать, но найти мне ближайший билет до Москвы. Мне везет. Есть билет. Я вылетаю к … Кире.
***
На переднем сиденье охапка цветов. Выбежавшая из магазина продавец успевает кинуть мне ее в салон, и эта благоухающая гора стучится в подсознание не деликатными покашливаниями, а взбучкой за грудки “Ты че творишь, Макс?”, пока я, как одержимый, вдавливаю педаль газа всмятку. Вырубаю в тачке музыку. В голове хватает своего тяжелого хард-рока.
Аделина.
Она в этой ситуации оказывается задвинутой на второй план. И это нихрена не правильно. Знаю, как этот побег будет выглядеть со стороны Аделины. Мне не плевать. Но сейчас нет во мне таких слов, которые объяснят, что со мной творится. Моя жена, которую я похоронил и не отпускал все эти годы, любя до последнего вздоха, жива. И мне надо как можно быстрее приехать в эту гребаную квартиру в Москве и своими глазами увидеть Киру, убедиться, что это не глюк, что она жива. И я не знаю, как я себя поведу. Чего хочу. Все смешивается в голове в тягучий пенистый смузи, уделавший стенки блендера. Все ингредиенты – в кашу. Все мои ориентиры сбиты торпедой новой правды.
Дозваниваюсь до Михалыча, чтобы забрал Аделину с озера, пишу ей сообщение: “Срочно улетаю в Москву, вернусь через несколько дней и поговорим. Тебя заберет Михалыч”. Следом набираю Карину, чтобы решить вопрос с Кирюхой. Потапов так и недоступен. Без его участия не провернуть такую махинацию. И он здесь, скорее всего, тоже игрок подневольный. Всем управляла моя жена. Которой хватило “счастливой жизни” со мной настолько, что она решила похоронить себя для всех, лишь бы избавиться от меня. Потому что я не смог бы добровольно от нее отказаться.
Кира жива.
Сдыхаю, осознавая, что где-то там, за тысячи километров от меня бьется ее сердце. Что она ходит. Дышит. Говорит. За эти годы она никак не дала знать, что жива, безжалостно выкинув меня из своей жизни. Возможно, даже с кем-то счастлива. Судя по смс, приходящим на мой номер, сменившимся с пожирающей ненависти на равнодушно-отпускающее “живи без меня”. Зачем она их отправляла несколько лет?! На осиное гнездо вопросов нет ответов, я обмазываю рожу медом Аделины и засовываю липко-сладкое лицо в самый его центр.
Аэропорт. Едва успеваю на рейс.
Москва. Такси до адреса, который бегущей строкой выжигает и плавит мозги.
Стою у двери в квартиру Киры. Смотрю на нее поплывшим взглядом. Руки трясутся. Собираю их в кулак и стучусь в дверь. Тишина. Долблю еще. И еще. Начинаю орать: “Кира, открой”. На шум выходит бабуля-соседка и грозится вызвать ментов. Что-то несу ей, спрашивая про девушку, живущую в этой квартире.
Ответ бабули доходит не сразу. Слова отказываются фиксироваться заложенным в них смыслом, распадаясь на пляшущие буквы и нечленораздельные дребезжащие звуки. Но если собрать этот распоясавшийся алфавит в предложения, то они не только подтверждают, что моя жена жива, но и добавляют шокирующие подробности.
Несколько лет назад здесь, действительно, жила девушка с описанными шрамами и да, на моих фотографиях ее узнать сложно, но это она. Нелюдимая, она практически не выходила из квартиры. К ней приходил только Потапов, его по фото бабуля узнала сразу. Девушка съехала перед… родами… и больше не появлялась.
Кира.
Была.
Беременна.
Она не просто потеряла все, выжив после пыток и изнасилования. Она забеременела от моего отца и это стало последней каплей в нашей истории. Вот настоящая причина, по которой она окончательно отказалась от меня.
Все встает в съедобную смысловую цепочку, от ужаса которой в желудке несварение и жжет, разъедая пищевод. Я начинаю кашлять, захлебываясь кислой горечью в глотке. Держусь за стенку, потому что ноги не держат.
Глава 17
Аделина
Просыпаюсь и сладко потягиваюсь, чувствуя прохладу и пустоту рядом на кровати и поэтому все еще не открывая глаза. Знаю, веду себя как ребенок, но мне страшно увидеть, что на самом деле Макса и нашей безумной ночи не было, что мне всего лишь приснился самый желанный сон на свете. Между ног приятная тяжесть. Было, точно было! Просыпайся, Соня. Макс, наверное, встал пораньше и уже варит кофе, запах которого я пока не чувствую.
Встаю. Утренний воздух бодрит. Пьянит воспоминаниями. Все в этой комнате пропитано нами. Улыбка, как влитая, села и теперь будет моим любимым нарядом. Не слышу Макса, может, на улицу вышел? Быстро принимаю душ, чищу зубы и в полной боевой готовности, точнее, в полотенце на голое тело, иду на встречу судьбоносному признанию, рисуя в голове сначала ошарашенный вид мужа, потом сомневающийся и, наконец, безумно-счастливый.
Кухня не хранит следов его раннего пробуждения. Все осталось таким, как было вчера. Странно. Зову Макса несколько раз. Тишина. Выхожу на улицу, раскрываю полотенце и позволяю солнцу греть своими лучами нагое тело. В тайне надеюсь, что мое приветствие не останется незамеченным для лучшего мужчины на свете. Но все еще не вижу. Ну, отошел куда-то. Стою так еще несколько минут и возвращаюсь в дом. Ищу телефон. Первая мысль. Ого! Я проспала до семи утра! Я же так могу опоздать на подъем отряда. Вторая, одновременно с первой. Сообщение от Макса. Это какой-то сюрприз?
“Срочно улетаю в Москву, вернусь через несколько дней и поговорим. Тебя заберет
