гору снаряжения.
— Всё, — кивнул я. — Расплачусь сейчас.
Деньги ушли почти до последнего рубля. Но теперь у меня было всё, что нужно для выживания.
Оставался один вопрос — как добраться до пустоши?
Пешком? Глупо. Я не был уверен, что за мной не следят, и не хотел оставлять за собой след в несколько километров. Автобусы и поезда ходили только в центральные районы, а на границу уже не пускали без пропусков.
Выходя из магазина, я остановился. На доске объявлений, рядом с дверью, висел свежий листок:
"ПРОДАЮ. Туристический мотоцикл. Электродвигатель нового поколения, запас хода — 500 км. Аккумуляторы усиленные. Встроенные солнечные панели. Идеален для автономных поездок. Цена — договорная."
Я не верил в совпадения. Возможно, кто-то сверху хотел, чтобы я успел.
Связался по номеру — ответил пожилой мужик, голос доброжелательный, но цепкий. Мотоцикл стоял в десяти минутах ходьбы. Я проверил последние наличные — едва хватало, но хватало. Без торга.
Когда я увидел байк, сомнений не осталось: он создан для пустошей. Увеличенные колёса, мягкая подвеска, обвесы, защищающие от пыли и песка. Корпус будто обтянут бронёй, а на багажнике — крепления под канистры, инструменты и даже оружие.
Я уехал через пятнадцать минут. Рюкзак надёжно закреплён, шлем сидит плотно.
Мотор шуршал почти неслышно, набирая скорость.
Солнце скользило по панели на корпусе, заряжая меня, как и мотоцикл.
Я был готов.
Оставалось одно — найти портал.
И шагнуть дальше.
Путь в несколько тысяч километров.
На скорости, от которой у обычного человека сносило бы разум.
Я мчался по дорогам, что ещё недавно были заполнены машинами, а теперь — пустынные, покрытые пылью и первым сорняком, пробившимся сквозь трещины асфальта.
Мотоцикл слушался, как продолжение тела. Я ощущал каждую вибрацию через руль, предугадывал повороты ещё до того, как они появлялись в поле зрения. Мир вокруг был в движении, но мой разум оставался предельно ясным. С каждой сотней километров я всё больше осознавал — я не тот человек, что был раньше.
В какой-то момент на горизонте возникли огни — граница. Новый фронт, отделяющий государство от беспокойного мира за периметром.
Высокие турели, дроны, заборы, датчики движения. Пахло железом, страхом и приказами.
Я сбавил ход, но не слишком. Объехал основную дорогу по старому просёлку, который, похоже, давно никто не обслуживал. Справа мелькнул силуэт патруля — пара броневиков, один дрон завис над ними.
Они смотрели на меня, но не двинулись.
«Значит, приказ только на вход. На выход плевать. Интересно… чего они боятся больше — того, что снаружи, или того, что может родиться внутри?»
Я не стал проверять, сколько у них там лазеров и снарядов. Просто продолжил ехать.
Скоро началась зона, которую официально называли «периметром изоляции». А по факту — пустошь.
Те самые земли, где искажённая реальность живёт своей жизнью. Где появляются порталы, прорываются твари и куда мечтают попасть те, кто не хочет больше жить по чьим-то правилам.
Здесь всё было иначе:
— дорога исчезла;
— вместо неё — твёрдая, потрескавшаяся земля, местами черная, как уголь;
— ветер свистел, будто предупреждая: «Возвращайся!»
Я только улыбнулся.
В груди под татуировкой-амулетом пульсировала тихая уверенность.
«Назад дороги нет. И слава богу.»
Дальше — только вперёд.
К первому порталу.
К настоящему испытанию.
Я остановился.
Монотонный гул двигателя стих, и пустошь окутала меня тишиной — напряжённой, вязкой. Где-то впереди, среди покорёженных остатков строений и выгоревшей земли, я заметил движение. Низкий силуэт, хвост волочится по земле, кожа, покрытая грубыми чешуйками…
Ящер.
Небольшой, но подвижный. Животное, скорее всего, не первый день бродит по этим местам. Судя по острым когтям — хищник. Судя по реакции на меня — не слишком умный.
Я скинул рюкзак и неторопливо двинулся вперёд.
Пусть это и не настоящее испытание, но руки чесались. Надо было понять, как теперь ощущается бой.
Он бросился на меня — предсказуемо, грубо, без плана.
Я сместился в сторону, обрушил кулак на хребет, и услышал характерный треск. Монстр взвизгнул, но попытался ударить хвостом. Зря.
Я поймал движение, уклонился, перехватил хвост и с силой швырнул тварь об землю. Один рывок — и всё закончилось. Глаза ящера потускнели.
На экране — ничего. Ни вспышки, ни надписи, ни награды.
«Пусто. Даже Абсолют молчит. Ясно… мелочь пузатая. Слишком слаб, чтобы быть хоть чем-то полезным.»
Я вытер ладони о траву и медленно подошёл к мотоциклу. Пока поднимал рюкзак, отметил — даже после боя пульс ровный. Ни усталости, ни учащённого дыхания. Организм перестроился.
Теперь я был машиной, на которую они ставили, даже не зная.
«Значит, ориентир такой: если после боя нет вызова — значит, я теряю время. И энергию.»
Я завёл двигатель и двинулся дальше, внутрь пустошей.
Где-то впереди, среди искорёженного мира, меня ждали настоящие монстры. Те, чьи кости могли укрепить моё тело, чьи души — наполнить моё средоточие.
А может, и те, кто просто покажет мне, кто я на самом деле.
Я устроился в тени каменного обелиска, на котором почти стёрлись руны. На первый взгляд — просто кусок скалы, но геометрия слишком правильная. Возможно, древний ориентир. В любом случае, пусть будет моей отметкой — если что, вернусь сюда.
Солнце выжигало небо. Воздух стоял, как в микроволновке. Я включил всё, что могла выдать моя перестроенная чувствительность. Зрение, слух, даже едва уловимое напряжение магического фона — всё работало на поиск и анализ.
Долго ждать не пришлось.
Южный горизонт дрожал. Тени двигались по песку, оставляя борозды. Поначалу я подумал, что это просто ветер играет с песком, но потом различил движение — чёткое, организованное, настойчивое.
Первые «гости».
Внизу, ближе к бархану, ползли червеподобные твари — шесть, нет, семь. Когтистые отростки, как у крабов, подпирали длинные тела над землёй. Ни глаз, ни ушей. Почувствовали вибрации от моего мотоцикла? Или просто патрулируют территорию?
Двигаются быстро, но хаотично. В бою будут резкими, скорее всего, полагаются на внезапность и число. Такие явно подойдут для разминки. Я уже чувствовал, как тело требовало разрядки.
Но это были не единственные.
На соседнем бархане — гуманоидное существо, закутанное в чёрные полосы, как в тлеющие ленты. Он стоял абсолютно неподвижно, но моё внимание соскальзывало с него, словно разум отказывался фокусироваться. Пришлось усилием воли пробиться сквозь туман в голове — и
