Майя испускает обреченный стон. Ну, хотя бы она расстроена также сильно, как и я.
– Подожди, – она встает на левый локоть и открывает верхний ящик прикроватной тумбочки, нащупываю рукой заветный квадратик фольги. И по мере изучения первого ящичка, вижу, как уголки губ чертовки приподнимаются в сексуальной улыбочке, а между пальцами зажат презерватив. Облегченно выдыхаю, даже не заметив, что все это время не дышал и мысленно молился. Существуют все-таки чудеса на свете!
– Благодари меня, Хард, – запускает в меня презервативом и с громким хлопком ловлю его ладонями. Рву фольгу зубами, достаю резинку и натягиваю на член. И новая пучина, бурлящая воспоминаниями, погружает меня в прошлое, когда Майя тряслась от страха, гадая каким будет её первый раз и смущенно разглядывала потолок, когда я вооружал своего товарища. Уже тогда что-то дрогнуло в моей черствой душе, задетое скромностью этой девушки.
– Это же не те презервативы, что ты купила на заправке? – самый унизительный день в моей жизни!
– Они самые, – чарующе гладит своё тело и сминает грудь, приковывая мой взгляд. Надеюсь мои слюни не закапали её впалый животик.
– Всего один? – непонимающе хмурюсь, отгоняя дурные мысли прочь.
– Остальные я потратила… – заявление этой сучки, как гром среди ясного неба, а каждое слово – удар молнии, пронзающий меня живьем. Потратила? Не думая, подпитываемый яростью, на раз полностью погружаюсь во влажную плоть. Одним резким и грубым толчком стираю самоуверенную ухмылку с лица этой стервы, что решила снова довести меня и впиваюсь зубами в мягкую грудь. Майя бьёт меня по плечам, маленькими кулачками колотит по спине. Выгибается в спине и снова ложится на постель, пока я прокладываю себе путь к наслаждению, протаранивая глубокими толчками.
– Я же пошутила, малыш… – теперь она извиняется, используя своё ласковое прозвище! Знает ведь, что я жадный ревнивец, когда дело касается её. Размашисто двигаю бедрами, встречаясь с препятствием в виде тугих стеночек. Майя такая тесная, что еще несколько толчков и я изольюсь, так и не доставит своей девочки удовольствия.
– Ты стал больше, Хард? – чертовка знает, как польстить моей гнилой душонке. Вертится подо мной как непослушный ребенок и мне приходится разогнуться, чтобы сжать её бедра и зафиксировать на месте.
– Это ты невыносимо узкая, девочка, – толкаюсь вперед под вскрик Майи. Членом едва ощущаю, из-за этой сраной резинки, что она начинает сокращаться и готовится выплюнуть меня как инородный предмет.
– Том… – сдавленно рычит. Такого раньше никогда не было! Майя жадная до оргазма и не умеет держаться, чтобы разделить наслаждение, но, чтобы взорваться на первых минутах – это иной уровень возбуждения. Или я просто настолько хорош!
Из последних сил оттягивая оргазм, поступательно двигаюсь, набирая нужный ритм. Майя настолько мокрая, что член залетает и выскальзывает без особых усилий. Льюис царапает мои ладони и бедра. Легкая боль перемешивается с тонкими ощущениями. Она приподнимает попку, и я проникаю в неё под другим углом. Пронзительный крик разносится по спальне и звенит у меня в ушах.
– Том… Том… – потная мечется по кровати и соединив бедра, перекатывается на левый бок, слишком сильно сжимая меня.
– Майя, блять… – дергаюсь внутри и кончаю. Обессиленный заваливаюсь на малышку и падаю рядом на постель, небрежно обнимая за талию. Снимаю презерватив, завязываю и отправляю на пол.
Льюис поворачивается ко мне лицом и прижимается телом. Обнимает за спину, нежно поглаживая царапины на коже от ее ноготков. Соприкасает наши лбы и дышит тем воздухом, что выдыхаю я. Почти невесомо касается моих губ и обводит их пальчиком. Разглаживает мои брови и очерчивает контур носа.
– Том, можно… – Майя не договаривает, но плотоядно смотрит на мой рот. А близость с ней меня реально обессилела, и я не могу быстро сообразить, о чем она просит.
– Что? – от усталости смыкаются глаза, но я отчетливо улавливаю тень волнения и смущения на любимом лице. Естественный румянец расцветает на щечках.
– Я хочу… сесть тебе на лицо, – что она, блять, хочет сделать? От откровенности просьбы на коже малышки высыпают мелкие мурашки, а мой сон пропадает. Нет в мире тех слов, способных описать мой восторг и немедленное желание претворить её темную фантазию в жизнь.
– Можно? – Неужели я выгляжу настолько обескураженным, что позволил Майе сомневаться в себе?
– Малышка, ты моя королева, а моё лицо – твой трон, – шепчу ей в губы с улыбкой обаятельного подлеца ложусь на спину разведя руки в стороны.
Льюис взвизгивает от ликующего счастья и забирается на меня как проворливая обезьянка в попытке добраться до самого спелого банана на макушке дерева. Нависает над моим ртом и боится пошелохнуться. Признаться, я и сам в шоке! Ничего столь откровенного у меня не было ни с одной девушкой. Это почти то же самое, что ублажать Майю ртом стоя на коленях. За одним лишь исключением: в этой позе я абсолютно уязвим. А несколько месяцев назад я бы думал только том, что это ещё и самая унизительная поза, когда девчонка сверху помыкает тобой.
– Ты уверен, Том? – с осторожностью пробегается пальчиками по моему подбородку, а у самой мышцы в паху предательски дрожат. – Вдруг ты не хочешь… – низ живота сокращается и трясется как желе на тарелочке.
– Не говори глупостей, Льюис, – щипаю её за попку, подталкивая быть решительнее и не бояться. К тому же я больше не прежний Томас Хард и отказать Майе в исполнении её сексуальных желаний равносильно моей смерти.
– Смелее… – приоткрываю рот, и высовываю язык. На самом деле я до конца не знаю, как правильно это делать, а как невинная скромница узнала о столь интересно позе я разберусь позже.
С дрожащим животом Майя опускается на мой рот, сталкиваясь с кончиком моего языка. Блаженно лыбится и смотрит на соприкосновение наших тел новым способом. Легко и неторопливо двигает по кругу аппетитной задницей, чтобы мой язык едва её касался. Майя ласкается о мой рот. Трется клитором о стенку языка увеличивая скорость движений. Ее бедра все плотнее зажимают меня в тиски. Чувствую, что задыхаюсь, но это так несущественно. Впиваюсь в тонкие бока Льюис и провожу языком по всей промежности. Губами обхватываю клитор и не выпускаю изо рта полизывая язычком. Майя безбожно стонет и откровенно выгибается назад, предоставляя мне более удобный доступ для ласк, но продолжает вилять бедрами. Раздвигает пальчиками половые губки, чтобы я касался лишь клитора. Майю встряхивает как от удара электрическим током. Она гнется как тоненький прутик, истекая потом.
– Как я справляюсь, девочка? – мне хочется её подразнить, и
