его плачущим только в театре, но там это были тихие слезы, а сейчас он всхлипывал.
– Прости, Флора. Я никуда не гожусь.
Он повторял это снова и снова, и, как бы ей ни хотелось его утешить, простить, сказать ему, что он очень даже на многое годен, думала она в тот момент одно: «Так и есть». И еще: «Спасайся».
Флора была собой горда. Она справилась со свадебной церемонией; держалась стоически. Ей хотелось в полной мере прочувствовать день Марго и Дэвида, присутствовать при том, что происходило, не думая постоянно о том, что Джулиан где-то рядом, и ей это удалось. Ей это казалось хорошим знаком. Она оправится от Джулиана. У нее все будет хорошо. Возвращаясь к свадебному шатру с бокалом шампанского, она как раз и столкнулась с Джулианом. Он улыбнулся, Флора тоже улыбнулась, и они с минуту стояли, глядя друг на друга.
– Ты красивая, – сказал он.
– Спасибо Марго. Это она его выбрала. – Флора смущенно указала на платье.
– Я не про платье, – сказал Джулиан.
Он раскрыл объятия, она шагнула к нему, и они обнялись. Такое надежное, такое знакомое ощущение.
– Я по тебе скучаю, – сказал он, привлекая ее ближе и обнимая крепче.
Прежде чем Флора смогла проглотить ком, возникший в горле, и ответить, прежде чем придумала, что сказать, динь-динь-динь, по бокалу шампанского постучали ложечкой. Джазовый ансамбль стих, и гости потянулись к танцполу. Теодор Бест попросил минуточку внимания; Тео, который несколько лет назад упал на сцене в «Делакорте», отправив Марго и Дэвида в этот путь. Выглядел Тео ослепительно, в слегка старомодной рубашке, с зализанными назад волосами. Сердечный приступ его напугал. Он сбросил вес, начал много гулять – по пять, семь, десять миль в день. Теперь он был подтянутым и сухим, и вид у него был довольный и шаловливый, как у Пака. Марго и Дэвид попросили его произнести свадебный тост. Флора и Марго делали ставки на то, что он прочтет – явно что-нибудь из Шекспира. «Сон в летнюю ночь»? Сонет? Что-то еще? Но когда гости умолкли, Тео кивнул Марго и Дэвиду и, вместо того чтобы заговорить, махнул оркестру, взял микрофон и запел «Мое глупое сердце».
Толпа одобрительно зааплодировала. Все знали историю о том вечере в «Делакорте» и глупом сердце Тео. Флора смотрела, как Дэвид неуклюже повел Марго в танце. Он всегда будет отлично оттенять ее элегантность; и тут Флора увидела, как Марго ловко повела, и Дэвид стал выглядеть почти изящно. Она подумала, не в первый раз, что Марго вверяет свое сердце правильному человеку, кому-то, кто держал сердце в ладони, вскрывал его и понимает, как оно устроено (пусть и не все его противоречия). Флора обернулась к Джулиану, и он протянул ей руку. Обнял ее за талию, привлек к себе и принялся тихонько напевать на ухо.
Эта ночь – как красивая музыка,Берегись, мое глупое сердце.
И когда они с Джулианом закружились под музыку, приятный голос Тео – звонкий тенор – воспарил над роскошью и наполнил шатер романтикой и томлением. Флора смотрела, как Дэвид и Марго вышли из шатра на газон и их обнял идеальной рамкой нежный вечерний свет, золотой час. Она смотрела, как они обнялись и поцеловались среди пышного сада, словно в начале волшебной сказки. Справиться с этим Флора не могла, она расплакалась на плече у Джулиана, тихо, но горько.
– Шшшшш, – сказал ей Джулиан. – Все будет хорошо, Флора. Все будет хорошо. Я знаю, ты мне не веришь, но так и будет.
Она думала уйти. Думала слегка оттолкнуть Джулиана и развернуться прочь, но хотела одного: поцеловать его. Она и не знала, как это прекрасно – целоваться, пока не встретила Джулиана. И, словно читая ее мысли, он взял ее за руку, увел из шатра, прижал к себе, и они поцеловались. Она никогда никого не целовала, как Джулиана, и теперь, стоя в мокрой траве, пока между ними сплетались романтические звуки музыки, Флора целовала его, как будто от этого зависела ее жизнь, долго, всерьез, будто вела разговор, который нельзя прервать. Как она могла уйти? Ей казалось, что Тео поет для нее, для всех, для всех глупых сердец. Как ошеломляюще она была в тот момент исполнена надежд. Каким глупым было ее сердце.
Флора едва не отменила свадьбу в тот день, когда они купили кольца. И дело было не в том, что случилось в тот апрельский день. Когда она об этом задумывалась – о том, в какой ужас пришла тогда в ювелирном магазине, – то гадала, не наслал ли кто на нее порчу, не сглазил ли; она безжалостно издевалась над матерью и тетками за то, что те в такое верили. Il Malocchio. Они были такие суеверные, вся ее семья. Таскали на шеях итальянские амулеты-короны из кораллов и золота, привезенные из Неаполя или с Сицилии теми немногими, кто отважился навестить родину предков – однажды, только однажды.
– У нее черный глаз, у этой-то. – Флора столько раз слышала это на семейных посиделках.
Нельзя было не заметить, что все женщины, которых тетки Флоры обвиняли в том, что у них черный глаз – способность наслать несчастье завистливым взглядом, – были хороши собой. Но настроение, которым Флору накрыло в тот день в ювелирном магазине, было таким непривычным и таким внезапным, что казалось воистину сверхъестественным. Будто ей дали знак. Предупреждение или предзнаменование. И смысл его был ясен – не выходи замуж. Или, скорее, «Джулиан не хочет жениться».
– Мне нравится это, – сказала Марго, указывая на платиновый ободок.
Они с Дэвидом увязались следом, а потом они вчетвером должны были пойти обедать. У Флоры закружилась голова, как будто она сейчас упадет в обморок. Она смутно понимала, что Марго не должна выбирать Джулиану обручальное кольцо, но у нее болел живот, и ее прошибло холодным потом. Она спросила продавщицу, где туалет, и ушла, никому ничего не сказав. Они даже не заметили, что ее нет. Сидя на унитазе в крошечном закутке, Флора сделала несколько глубоких вдохов. Что с ней такое? Она этого всегда хотела, практически с первого дня, как познакомилась с Джулианом. Но хотел ли этого он? Или он боялся ее потерять и поэтому сдался? Это то же самое, что хотеть жениться?
– Я бы так не смогла, – сказала ей как-то Марго, когда они с Джулианом расстались в первый раз и Флора поставила ему ультиматум; ультиматум, который не сработал. – Кто захочет обручиться, когда на него давят?
И это говорила Марго, которая могла в любой момент чуть поманить Дэвида пальчиком, и он бы радостно упал перед ней на колено.
Флора так и не сказала Марго, из-за чего они с Джулианом расстались во второй раз. Ей было неловко.
