помогло. Хорошо, что Бабушка всегда носит с собой валокордин.
Первые пять капель она отсчитала, когда разглядела у мисс Джонсон колечко в носу и татуировку на запястье. (Слава богу, фиолетовая челка к тому времени уже смылась.) Вторые десять она накапала после того, как к ней подошел мистер Эдвардс в одном из своих любимых галстуков с черепами в солнечных очках. Ну а пятнадцать – когда взрослых посадили за детские парты, а сами дети расселись на полу.
Мне оставалось только порадоваться, что сегодня был не пижамный день.
Мисс Джонсон поприветствовала родителей, бабушек и дедушек. На ней была нарядная зеленая кофта, джинсы без дырок и пучок, перетянутый резинкой, а не закрепленный карандашом. Такой нарядной я ее еще никогда не видела.
Мисс Джонсон взяла со стола толстую стопку поздравительных грамот.
– Дорогие родители, бабушки, дедушки и друзья! Я так счастлива, что провела этот год с вашими замечательными детьми. Каждый из них уникален, каждый одарен чем-то особым. И сегодня я бы хотела отметить их таланты.
Все захлопали.
– Как вы думаете, кто из наших комет был в этом году самым внимательным слушателем? – спросила мисс Джонсон.
Она постучала пальцами по столу, изображая барабанную дробь.
– Райан!
Все снова захлопали. Райан встал с ковра, получил из рук мисс Джонсон грамоту и вернулся на свой оранжевый квадрат.
– А самым веселым другом?
– Чарли!
– А самой улыбающейся ученицей?
– Райли!
Мисс Джонсон вручала одну грамоту за другой: самой старательной помощнице учительницы, ученику, который всегда первым приходит на занятия, самому искусному рисовальщику пирамид, самому одаренному исполнителю песен в стиле ритм-энд-блюз и самому быстрому вырезателю аппликаций. А еще у нас в классе учился самый лучший сочинитель комиксов, самый лучший танцовщик брейк-данса, самый активный пользователь турника на школьной площадке, самая ловкая гимнастка и еще много других талантливых детей.
Мама с папой сидели в первом ряду и сияли. Исмаил подмигивал мне, а Бабушка что-то полушепотом втолковывала Дедушке – наверняка критическое.
Интересно, а кем же окажусь я?
Стопка в руке мисс Джонсон становилась все тоньше и тоньше, а меня все не вызывали. Даже самые отъявленные двоечники (хотя оценок здесь не ставят), даже самые прожженные хулиганы – и те получили грамоты. Томми, который после той истории в зоопарке обходил меня стороной, – за самые мигающие кроссовки (ну да, ни за что другое наградить его было нельзя), Хэнк – за самое быстрое поедание ланча.
В руке у мисс Джонсон осталась одна грамота. Он обвела взглядом класс, но как я ни старалась встретиться с ней глазами, искала она не меня. Последнюю награду она вручила Эмили как лучшей придумывательнице черепашьих имен.
Мне грамоты не досталось.
Как же так! Почему? Они забыли про меня? Или они считают, что я не достойна награды?
Дети зашевелились на ковре. Райли вопросительно посмотрела на меня и пожала плечами.
Взрослые стали подниматься со стульев. Праздник был окончен.
– Подождите, подождите! Пожалуйста, сядьте на свои места, – замахала руками мисс Джонсон. – Это еще не все!
Я сглотнула слезы.
В этот момент в дверях появился мистер Л. На нем был парадный бежевый пиджак со значком в виде кометы на лацкане и красный галстук. Он опирался на палку, а в руке держал что-то небольшое, завернутое в белую упаковочную бумагу. Мистер Л. встал на ковер.
– Здравствуйте, мои дорогие кометы и их родители, – сказал он. – Простите, я немного задержался – я все еще хромаю, поэтому хожу медленно. Как вы, наверное, уже знаете, в нашей школе есть традиция. В конце года один ученик из каждого класса получает от меня специальную награду. Эта награда вручается за смелость и упорство в преодолении трудностей, которые встретились этому ученику на пути.
Мое сердце заколотилось о ребра. Не может быть, не может быть…
А вдруг?
– Помните, под Новый год я сломал ногу и долго ходил в гипсе? Потом мне пришлось заново учиться ходить на правой ноге. И это, поверьте мне, очень нелегко – когда ты уже умеешь что-то делать, когда ты прочно овладел каким-то навыком, а потом он вдруг пропадает и тебе приходится учиться этому заново.
Дети и родители переглядывались. Никто не понимал, к чему клонит мистер Л.
– Может, кто-то еще сломал ногу? – шепнула мне на ухо Райли.
– В этом году одному из учеников вашего класса пришлось сложнее, чем остальным: ей пришлось заново учиться разговаривать, читать и писать. Потому что, когда она пришла к нам в школу, она не знала английского языка.
Я затаила дыхание.
Мистер Л. зашуршал оберточной бумагой и вынул из нее небольшую металлическую статуэтку в форме кометы, летящей посреди звезд.
– And this year, the Golden Comet goes to… В этом году Золотая комета достается… – Он сделал драматическую паузу, прямо как на церемонии вручения Оскаров. – To Anya! Анье!
Все захлопали.
Я поднялась с ковра и несмело подошла к мистеру Л. Я все еще не могла в это поверить. Всего лишь пару минут назад моя жизнь шла наперекосяк – да какое там наперекосяк, практически под откос – а потом раз! и все вдруг стало хорошо, даже замечательно.
– Cheese! Улыбочку! – Мисс Джонсон сфотографировала меня со статуэткой в руке рядом с мистером Л., и я почувствовала себя героиней светской хроники из Бабушкиных журналов. Все зааплодировали еще громче.
Вдруг раздался странный звук. Как будто кто-то то ли поперхнулся, то ли закашлялся. Затем еще раз, еще отрывистей и громче. Потом еще и еще, пока кашель не перешел во всхлипывание, в стон, а потом в плач: «Ой, моя девочка! Ой, моя хорошая!»
Конечно же, это была Бабушка.
Выпускная церемония – одна из самых важных традиций в мамином с папой университете. Выпускники облачаются в светло-голубые мантии и квадратные шапочки с кисточкой, а потом бросают эти шапочки в воздух в знак того, что они закончили студенческую жизнь.
А в нашей семье в этот день было целых два выпускника! Мамина и папина учеба длилась год, и поэтому они оба уже оканчивали университет.
С самого утра студенческий городок утопал в голубом: тысячи студентов разгуливали в своих мантиях, рядом с ними шли их гордые родители в праздничной одежде. А рядом с некоторыми – еще и очень гордая девочка в новом розовом платье!
День выдался такой жаркий, что повсюду стояли палатки, в которых можно было укрыться от солнца и попить воды.
Церемония началась с того, что двери главного университетского здания распахнулись и из них вышла торжественная процессия – профессора, ученые и руководители факультетов. Последний
