его тянуло к этой прогалине. Под его ногами трава расстилалась ярко-зеленым ковром, но ни одна птица не решалась нарушить тишину. Как будто что-то распугало всех животных.
Юноша резко остановился.
Перед ним сидела девочка и вертела в руках кусочек дерева, вытянув перед собой ноги. На ней были черные холщовые штаны и белая туника. Девочка была совершенно одна в лесу, но на ее тонких розовых губах играла улыбка. Она напевала себе под нос детский стишок, которого Аэлю не приходилось слышать уже много лет.
Веточка, гори-гори,
Солнышко блестит, смотри,
Не упрямься, мне внемли и скорей уже сгори.
Ребенок обратил к нему ясный и внимательный взгляд. Меж ее пальцами вспыхнуло пламя, но девочка не выронила деревяшку и не отвела глаз. Аэль почувствовал, как его ладонь обожгло. Огонь впился в кожу с яростью ядовитой змеи. Парень согнул и разогнул пальцы – прямо на его глазах рука покрывалась волдырями и медленно чернела. Он ревел от боли, и крик его эхом разносился над опушкой. Боль и жар разливались по руке, но Аэль ничего не мог сделать. Он не переставал твердить себе, что все это не по-настоящему, ведь не он же держал горящую деревяшку, а девочка.
Юноша распахнул глаза. Хотя даже не помнил, как закрывал их. Тряхнул головой и бросился к девочке со всей яростью страдания.
Девочка так и не сводила с Хранителя взгляд и вдруг расплылась в улыбке. И тогда пламя охватило все. Объяло поляну и лес вокруг, и вскоре деревья превратились в обугленные скелеты.
От девочки не осталось и следа.
На ее месте возник домик с соломенной крышей, он горел, а где-то внутри кричала женщина. Нет. Такой вопль боли и страдания мог принадлежать только загнанному в ловушку зверю.
Аэль рухнул на колени под тяжестью угрызений совести и огненного дыхания пожарища.
Плотный дым затянул небо, дышать было трудно.
В его мыслях отчетливо раздался уверенный голос. Это была Раина.
«Малыш Аэль, гори-гори. Мир пылает весь, смотри. Не упрямься, не ворчи, вечность впереди – гори».
У Хранителя вырвался стон, и он обхватил голову. Он жалобно взмолился, а потом выкрикнул: «Прости меня!»
Языки пламени танцевали вокруг него, он почти ощущал, как они лижут его сапоги из черной кожи.
Тонкие пальцы сомкнулись на запястьях Аэля, но он едва заметил прикосновение. Но этот голос юноша узнает где угодно – от окраин Сабора до Моря забытых. Эти серьезные интонации и шепот, которым так часто обрывались ее фразы, ни с чем не спутать.
– Да проснись же ты, идиот несчастный, – приказала девушка.
Теперь ее пальцы гладили его щеку, но веки юноши оставались крепко сомкнуты. Он все боялся, что пламя вернется.
– Аэль, ну пожалуйста, – добавила странница уже мягче, но с ноткой нетерпения.
Губ Хранителя коснулось ее дыхание, и его прохлада погасила бушевавшее во снах пламя. Постепенно Аэль ощутил землю под ногами, а в воздухе больше не было гари. Тогда парень решился открыть глаза.
Беспокойное и непонимающее лицо Алиеноры было в сантиметрах от него.
Аэлю понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, где они находятся, а потом еще несколько – что он здесь делает. Юноша стоял на коленях возле деревянной балки на соломенной подстилке. Позади раздавался стук копыт, тяжелое дыхание и фырканье, напоминавшие о водопое. Конюшня.
По-прежнему держа запястья юноши, Алиенора поднялась и увлекла его за собой. Повинуясь привычке, тот отряхнул штаны, и несколько соломинок слетели на землю.
– Знай я, что ты заснешь, ни за что бы не оставила тебя одного! Подумать только – даже не смог меня дождаться и как следует приглядеть за лошадьми! – вздохнула Охотница, проведя рукой по волосам. – Так, значит, корабль отчалит на закате.
Она повернулась к Аэлю, и в ее глазах блеснуло веселье, которое обычно ничего, кроме неприятностей, не сулило.
– А это значит, что у меня полно времени, чтобы показать тебе Саль’Люин.
Улыбка девушки была настолько ослепительна, что юноше ничего не оставалось, кроме как улыбнуться в ответ.
– Со мной ты точно не заснешь, – шепнула она ему на ухо то ли угрозу, то ли обещание.
Аэлю стало легче. Он знал, что пока Алиенора рядом, кошмары ему не страшны.
Девушка двинулась к выходу на улицу, где им предстояло проталкиваться сквозь оживленную толпу.
Юноша на ходу посмотрел на свою руку, изумляясь, что на ней нет следов ожога. Каждый миллиметр кожи помнил о пронзительной боли. Хранитель прижал руку к сердцу.
Это всего лишь сон.
Каким бы правдоподобным он ни был.
* * *
Жизнь кипела в Саль’Люине.
На базаре царила привычная суета, и жители вы́сыпали на улицы, чтобы сделать необходимые покупки: среди торговых рядов можно было найти продукты, инструменты, ткани и самые разные безделушки.
Непримечательные прилавки были сооружены из деревянных перекладин и растянутой поверх холстины. И при этом они были устроены так, что каждый по-своему манил своей роскошью и богатством, а торговцы были настолько гостеприимны, что трудно было пройти мимо.
Аэль с любопытством разглядывал все, стараясь не терять Алиенору из виду. Прилавки были завалены дарами моря – от рыбы и моллюсков до соли и водорослей, а еще на них были разложены изделия из горного хрусталя, одежда, горшки и лекарственные растения.
Взгляд юноши привлек один прилавок, и он направился прямиком к нему. Часть прилавка занимали костяные клетки – одни были пусты, а в других сидели диковинные животные, которых Аэль никогда прежде не видел.
Он приблизился к клетке, закрепленной на навесе. Внутри спал крошечный грызун: серый мех с белыми полосами поднимался и опускался в такт мерному дыханию. На кончике тонкого хвоста было подобие кисточки, лапки заканчивались изогнутыми коготками, а на макушке возвышались большие уши. Веки зверька оставались плотно сомкнутыми.
Юноша был так заинтригован, что просунул палец сквозь прутья и погладил серую шерстку. Когда он осторожно прикоснулся к меху, животное вздрогнуло, распахнуло огромные черные глаза без зрачков, обвило хвостом запястье Аэля и открыло пасть, усеянную острыми зубками. Зверек впился ему в палец – юноша вскрикнул от удивления и боли.
Он с трудом освободил руку и, отдернув ее, спешно отступил от клетки.
– Что, нашел сородича, Аэль, достойного противника? – рассмеялась за его спиной Алиенора.
Хранитель поднес укус к свету, на ране выступило несколько капель крови.
– Да это чудовище мне палец прокусило!
Странница закатила глаза.
– Может, тебе перевязку сделать? – насмешливо поинтересовалась она.
Аэль пробормотал что-то неразборчивое, подозрительно похожее на оскорбление. Алиенора только расплылась в улыбке и кивнула
