class="p1">— Ну вы даёте… — усмехнулся я.
— Кажется, у нас сегодня будет честный бой.
Я сделал шаг вперёд.
Земля отозвалась упругим толчком в пятки.
Живой я. Чёрт подери, живой.
И если уж умирать — то хотя бы от рук достойного врага.
А эти были именно такими.
Я пошёл на них первым.
Глупость? Возможно.
Но стоять и ждать — это для тех, кто надеется, что пронесёт.
А я уже давно понял: никто тут не пронесёт.
Первый выскочил из фланга, как хлыст.
Не шаг — рывок.
Меч в его правой руке рубил по диагонали, левый одновременно целил в бедро, нижние два клинка шли вдоль, как режущие копья.
Я едва успел скрестить свои клинки — металл завизжал, и меня отбросило на шаг назад.
— Ладно… — выдохнул я. — Быстрые.
Очень быстрые.
Он не остановился — ни секунды не дал. Пошёл в навал, как будто его гнала злость.
Я едва держался. Мои клинки отрабатывали удары на пределе. Левый — защита. Правый — укол, срез, отвлекающий выпад.
Но он не был один.
Второй пришёл слева.
Я заметил его краем глаза. Не шаг — скольжение, как у кобры, готовящейся к броску.
— Не успею, — мелькнуло.
Сердце ухнуло вниз.
Я сделал то, чего сам себе запретил ещё на третьей волне:
вскрикнул, как зверь, отпустил защиту и бросился вперёд.
Всё. Или. Ничего.
Проткнул первого под ребро — воткнул клинок до самой крестовины. Он содрогнулся, и второй удар пришёлся в моё плечо — боль вспыхнула, как солнечный удар в затылок.
Я заорал.
Не от страха — от того, что работает.
Жив.
Глава 24
Они не были бессмертными.
Их можно было убивать.
Оттолкнув мёртвого, я рванулся к второму — и снова бой.
Больше не было расчёта.
Только движение. Только инстинкты.
Клинок в живот. Удар в грудь. Промах. Удар по касательной. Ещё один противник.
Четыре руки. Четыре меча.
Я с одним.
Но я был быстрее. Я был свободен.
И, чёрт подери, я был зол.
Кровь капала из пореза на плече, но я не чувствовал боли — только жар.
Я забыл о дыхании.
О счёте.
О том, что где-то там идёт волна.
Я стал движением.
Смертью, если хотите.
Один упал.
Второй.
Третий.
Пыль на арене стояла густая, как туман. В ней было трудно дышать, но каждый вдох шёл, будто через раскалённое сито — и разжигал меня ещё больше.
Кто-то вонзил клинок мне в бок.
Я обернулся — и отрубил ему руку.
Потом вторую. Потом голову.
Их становилось меньше.
А я всё ещё стоял.
В крови. В боли.
В каком-то безумном, очищающем ясном угаре.
Остался последний. Он отступал.
Смотрел на меня.
Понимал.
Я шагнул к нему, уставший, весь в чужой слизи и своей крови, и он не выдержал.
Бросился на меня.
Я поймал его на клинок.
Почувствовал, как он захрипел, повис.
Как затих.
И тогда…
Я просто стоял.
И дышал.
Тихо.
Ровно.
И, как ни странно — счастливо.
Они снова идут.
Я стою у края поля, смотрю, как из порталов выползают знакомые силуэты. Те же четырёхрукие змеи, только… крупнее. Движения чуть более слаженные, блеск клинков ярче, кожа плотнее. Их меньше, но это даже хуже. Абсолют оптимизирует волны.
Как мило.
Но не это главное.
Теперь потоки — два.
Два, Карл.
А было четыре.
Значит, ещё одна крепость пала.
Вторая — после той, что уничтожили в начале.
Судя по тому, как распределяются потоки, одна из оставшихся ещё держится, а вторая — теперь мертва.
Я хмурюсь.
«Если сфера ещё там…»
Мысли текут быстро, чётко, как в бою.
Если у той крепости, что пала, осталась энергетическая сфера, её можно перехватить. А это — прямой прирост силы. Может, даже даст прорыв в средоточиях. Надо будет после волны туда сходить. Если, конечно, от неё хоть что-то осталось, кроме обугленных стен.
Смотрю на врагов.
Они тоже смотрят.
Нет, не глазами — чувствуют.
Словно мы не просто мясо, стоящее на пути, а… конкретная цель.
Как будто им кто-то сказал: «Вот он. Убейте этого».
А может, и сказал.
Я выдыхаю. Тихо. Медленно.
Провожу ладонью по рукояти меча — она тёплая. Чужая кровь уже засохла.
Откидываю лишние мысли. Времени немного. Надо выстоять.
— Что ж… — говорю сам себе. — Добро пожаловать на одиннадцатую.
Делаю шаг вперёд.
И ещё.
Сердце начинает колотиться быстрее — не от страха.
От ожидания.
Первый бросок. Первый взмах. Первый удар.
Тело уже само знает ритм.
Я в бою.
Я в своей стихии.
И пусть крепости падают, пусть волны становятся всё злее — я пока ещё стою.
И мне чертовски интересно, как далеко смогу дойти.
Сначала было тяжело.
Они шли не просто вперёд — рассыпным строем, как будто заранее знали, где можно обойти оборону. Два десятка четырёхруких тварей с вытянутыми, змееподобными телами, сплетёнными из мускулов и злобы. Каждая из них — почти с меня ростом, с чешуёй, будто отполированной клинками. В каждой руке — по изогнутому мечу, движутся плавно, но резко, как змея, готовая броситься.
Сначала я действовал осторожно.
Отступал, пробовал.
Проверял, как они реагируют.
Пару раз едва не поплатился — одна из тварей рассекла доспех на левом боку, кожа горела от пореза, но я успел отбросить её меч в сторону.
А потом я уловил ритм.
Не бой — танец.
Да, это было похоже на танец, только вместо музыки — хрип монстров и звон металла, вместо партнёра — злобная змея с четырьмя руками.
Но суть та же.
У них был узор в движениях.
Каждая связка — атака сверху, потом двойной удар сбоку, отступление, разворот и попытка обойти.
Я начал чувствовать этот рисунок.
Вставал чуть ближе к атакующему, чем следовало бы — чтобы сбить темп.
Уклонялся в сторону, куда они не ждали — и резал.
Первый пал. Потом второй.
Я начал дышать тяжелее, но с каждым телом вокруг становилось как будто… проще.
Нет, не потому что легче — я просто начал жить в этом бою.
Один из них прыгнул сверху — я нырнул под удар, взрезал брюшину снизу вверх, шаг назад —
