воду из колодцев и озер, вода в которых мутная и насыщена нитратами. Климат здесь нездоровый, часты бури. Эти несчастные люди одеты в шкуры и выглядят как индейцы». Падре Карвалью критиковал работавших на ранчо за неправильное использование земли, которую он считал очень плодородной. Он приводил в пример одного предприимчивого выходца из Сан-Паулу, который выращивал богатые урожаи маниока, риса, кукурузы, бобов, бананов и картофеля. Опустошительные засухи, которые были бичом для северо-восточных областей Бразилии, случались довольно часто, начиная с последней четверти XVIII столетия. Вначале в Пиауи на них смотрели как на привычное событие и лишь с течением времени осознали весь масштаб приносимых им бедствий. Еще не существовало ни одного города, даже деревень, но зато в феврале 1697 г. в месте под названием Брежуда-Моша была построена небольшая приходская церковь из необожженного кирпича. Это было, по мнению работников ранчо, наиболее выгодно расположенное место, «на равном расстоянии от всех поселений, к которому отовсюду вели удобные тропы».
После смерти Думингуша Афонсу Сертана ведущую роль в умиротворении и развитии Пиауи стал играть Бернарду де Карвалью де Агиар. В своем сообщении 1697 г. викарий Моша упоминает, что Агиар с четырьмя неграми жил на отдаленном ранчо (Биторукара) на севере Пиауи. В 1716 г. он был начальником над всеми лагерями первопроходцев, осваивавших территорию штата Мараньян и капитанию Пиауи. На этом посту он оставался вплоть до своей смерти в 1730 г. Значительная часть индейцев Пиауи в 1712–1713 гг. так и не были приведены к покорности. Начавшийся большой мятеж «индейцев тапуйя Севера» охватил не только покоренных прежде индейцев этого региона, но и многочисленные племена в приграничных районах Мараньяна и Сеара. Два больших и хорошо вооруженных отряда поселенцев и солдат были наголову разбиты дикарями, во главе которых стоял бывший новообращенный иезуитами Манду Ладину. Из более 400 работников ранчо, проживавших в этом регионе, когда начался мятеж, более четверти было убито или было вынуждено покинуть его. В ходе ожесточенных столкновений Манду Ладину был убит, и к концу 1716 г. мятеж был подавлен, хотя отдельные очаги сопротивления продолжали существовать в отдаленных районах на протяжении еще нескольких лет. Подавить мятеж стало возможным благодаря лояльности индейцев из миссии иезуитов в Серра-ди-Ибиапаба в Сеаре, которые имели больший опыт войны в буше, чем белые. Бернарду де Карвалью настаивал, чтобы этих индейцев перевели из капитании Сеара в штат Мараньян, но против этого предложения решительно выступили миссионеры-иезуиты и поселенцы в Сеара.
Иезуиты утверждали, что восстание 1712–1713 гг. было вызвано, прежде всего, жестокостями, совершенными переселенцами в Пиауи в отношении покоренных племен, примеров чего они приводили множество. Так, в одном случае захваченных в плен индейцев по одному выпускали на свободу, «а затем преследовали на лошадях, словно быков на ристалище, и убивали, нанося удары палашами, с гиканьем и смехом». Один португальский офицер, который хвалился быстротой бега, предпочитал бежать за безоружными пленными, и когда догонял их, то отрезал им головы. Миссионеры также уверяли, что Бернарду де Карвалью вел боевые действия вполсилы; он просто искал способы затянуть войну, чтобы захватить новые земли для своих ранчо, еще больше скота и рабов. Его стада были и так многочисленны, и он гнал скот не только в Баию, но даже в Минас-Жерайс. Иезуиты утверждали, что тапуйяс сохраняли жизнь плененным священникам. Исключением был один клирик, принявший активное участие в войне против индейцев. Они освободили других, заявив, что они не имеют зла на них, что они против только тех поселенцев, которые жестоко угнетали их. Даже когда дикари поджигали церкви, то, как рассказывали иезуиты, не уничтожали святые образы, а осторожно выносили иконы и клали их на землю подальше от огня. Было, очевидно, много правдивого в таких утверждениях иезуитов. Однако факт остается фактом, что некоторые племена добровольно подчинились Бернарду де Карвалью, вняли мирным уговорам падре, а остальные были уничтожены.
Несмотря на индейские войны, которыми было отмечено бурное начало колонизации региона, Пиауи достаточно быстро развивался в первой половине XVIII столетия. Это наглядно видно при сравнении двух свидетельств. Одно принадлежит Жуану да Майа да Гама, экс-губернатору Мараньяна, который посетил Моша в ноябре 1728 г. Другое – падре Мигелу де Карвалью, написаное им 30 годами ранее. Майа да Гама видел, как быстро вновь заселяется пограничный с Мараньяном регион, а буш расчищается под новые ранчо. В Моша он увидел 120 домов, включая каменное строение тюрьмы и строившееся здание муниципалитета. По его мнению, дальнейшему развитию города препятствовало его положение в засушливом и бесплодном регионе без достаточного запаса древесины. Поэтому он предложил построить новую столицу в месте слияния рек Парнаиба и Поти. Его предложение материализовалось, и ныне здесь расположен город Терезина. Он похвалил викария в Моша за его усилия в мирном завершении конфликта между поселенцами и индейцами. Майа да Гама обвинил семейство д’Авила в преступной деятельности, люди которого запугивали местных арендаторов ранчо, заставляя их платить ренту за земли Дома Башни, которые были заброшены и даже не расчищены. Он был удивлен, обнаружив, что в Моша много продовольствия, поставляемого из Европы, но отметил, что оно продавалось по ценам от 200 до 300 процентов стоимости этих товаров в Мараньяне. По свидетельству да Гамы, между иезуитами и Бернарду де Карвалью установились дружественные отношения, и он отдал должное вкладу обеих сторон в дело умиротворения враждебных племен.
Согласно сведениям Роша Пита и Саути, в Пиауи в то время было около 400 больших фазенд, которые поставляли большую часть мясной продукции в Минас-Жерайс и значительную ее часть – в Баию. Для обслуживания обычного поместья было достаточно 10–12 человек. Частью их обязанностей было уничтожать дикий скот и лошадей, чтобы те не увели за собой домашних животных. Если у владельца (или арендатора) не было рабов, он мог легко нанять мулатов, мамелуко и свободных негров, которые ненавидели любую другую работу, но были страстно преданы этому образу жизни. Они служили в течение пяти лет, не получая за свой труд платы, но получали четвертую часть поголовья стада каждый год и надеялись со временем обзавестись собственной фазендой.
Прежде чем покинуть Пиауи и направиться в регион Риу-Гранди далеко на юге, следует сказать пару слов об особенностях его административного управления. Несмотря на то что здесь первыми поселенцами-колонистами были выходцы из капитании Баия, Пиауи находился под управлением Пернамбуку, в который входила вся до сих пор открытая террритория на левом берегу реки Сан-Франсиску. На практике свидетельства о праве собственности на землю (cartas de sesmaria) в Пиауи были составлены совместно губернатором Пернамбуку и генерал-губернатором Баии. В 1715–1718 гг., когда Моша получила
