светящимся от предвкушения взглядом. Я закатываю глаза и ухмыляюсь. Эта девчонка неисправима!
– Ты же ведь согласился? – щиплет меня за бок и подвигается ближе к моим губам. Чмокает в подбородок и ждет ответа.
– Я сказал, что подумаю, – мне не хочется сдаваться без боя! Но, наверное, родной отец – это не тот человек, с которым нужно воевать. И понять мне это помогает эта самоуверенная девчонка, которая лежит на мне с всезнающей улыбкой на лице.
– Но ты уже начал готовиться к досрочной сдаче сессии, потому что ты хочешь провести время с отцом, – в голубых глазах чертовки отплясывают черти, празднующие свою правоту и обворожительная улыбка обрамляет губы. Вот она – улыбка моей девочки, которой мне так не хватало.
От переполняющего возмущения и удивления я аж привстаю на постели и таращусь на Майю как ослепленный олень на дороге. Она слишком хорошо меня знает! А мой обескураженный видок – лучше тысячи слов.
– И я люблю тебя, Том! – полустон застревает в груди, и я начинаю задыхаться. Простое признание в любви. Такое домашнее и уютное. А ощущение, что я покорил самую высокую точку Эвереста и замертво свалился от бессилия. Вот кем Майя является для меня – недосягаемая вершина, шаг за шагом которую я покоряю каждую день. Иногда, приближаюсь максимально близко, а иногда откатываюсь назад из-за ужасных поступков и начинаю новое восхождение.
– Что? – тупо моргаю, пристально следя за любимыми губами.
– Отвечаю на твою утреннюю записку.
Майя подтягивается ко мне, обнимает за шею и валит нас на постель, оказываясь подо мной. Упираюсь лбом в её лоб и самым кончиком губ прикасаюсь к сладким приоткрытым губкам.
Утренняя записка – минутная слабость. Но мне так захотелось порадовать свою малышку и нет более легкого способа доставить ей наслаждение, как признаться в самом светлом чувстве, что поселила в моем сердце эта голубоглазая чертовка.
– Завтра я помогу тебе собрать вещи в поездку с отцом.
Глава 45. Майя
Проснувшись, я не обнаружила Харда в постели. Спросонья несколько секунд пялюсь в одну точку и не понимаю, где нахожусь. Но по мере прояснения сознания вспоминаю вчерашний день полной боли и потрясения, и понимаю, что спальня Томаса стала моим спасением, а дом – пристанищем.
Но почему Том не дождался моего пробуждения?
«Потому что досрочная сессия не ждет. Поздравляю, ты превратила самого желанного парня в среднестатистического влюбленного болвана, который прислушивается ко всем твоим советам».
Задыхаясь от дикого смеха сажусь на постели и держусь за живот. Хохот вырывается из груди, и я сгибаюсь пополам от абсурдности происходящего. Хард ушел с утра пораньше, чтобы сдать экзамены досрочно? Высокомерный негодяй, который четыре года мечтал спалить дотла этот рассадник знаний добровольно отправился на учебу. Но почему? Потому что я предложила брюнету неплохую идею по налаживанию отношений с отцом в период приближающихся зимних каникул. Мистер Хард предложил сыну провести время вместе загородом. Британец не хотел, но подорвался и сейчас играет роль прилежного и исполнительного студента.
«Ты ужасно влияешь на парней!»
Не в силах сдержать улыбки, но мысленно корю себя за столь неуважительное отношение к стремлению Томаса разделаться с экзаменами. Звучит дико и смешно, словно кто-то должен выбежать из-за угла и объявить, что это розыгрыш и самое время улыбнуться на камеру. Или это один из всадников грядущего апокалипсиса, потому Хард после учебы страшнее ядерной войны.
Обнаруживаю на себе легкую кофточку Томаса, потрепанную и растянутую, и давно потерявшую былой лоск. Выцветшая ткань все еще хранит запах тела Харда и это действует на меня лучшего любого успокоительного. Вчера был ужасно длинный день и если бы не Том, скорее всего я осталась бы на кладбище, придавленная горем и тоской. Никто кроме него не смог бы повлиять на меня. Даже бабушка. Именно поэтому она и отправила мне на помощь этого мальчишку, который лучше всех разбирается в предательстве и боли.
Появление Томаса стало лучиком света в кромешной тьме дня памяти мамы. Меня захлестнула немыслимая тоска и печаль, а разбушевавшаяся погода наглядно отражала состояние моей души. Хард просто спас меня из затягивающего водоворота одиночества. Привел в чувства и позаботился не только о моей безопасности, но и окутал заботой и комфортом. В голове до сих пор не укладывается, как Томас переодевал меня в сухую одежду и купал в горячей ванной. Такая забота со стороны мужчины впервые в моей жизни. Как и для Харда это впервые настоящая забота о том, кто ему не безразличен.
Но как парень, поспоривший на мою невинность, стал единственным, кто может спасти меня? И как из безразличной девушки я превратилась в маленькую личную вселенную Томаса Харда, которую он окружает заботой и вниманием? Мерзкий спор действительно превратился в настоящие отношения? Я хотела потешить свою женскую, неокрепшую гордость и доказать себе, что в моих силах заставить влюбиться такого как Хард. Получив желаемое в качестве популярности и трофея в лице помешанного на мне Томаса, я могла выйти из игры. Цель достигнута. Но мои достижения кажутся пустыми и несущественными. Они совершенно мне не нужны. Всё чего я хочу – Харда. Всегда. Несмотря на всю причиненную боль, никто не будет любить меня сильнее.
Вот чего я на самом деле хотела заполучить в споре. Настоящую любовь плохого мальчика.
Лыблюсь как влюбленная дурочка и свешиваю ноги с постели. Через открытую дверь в ванную комнату вижу своё черное платье, которое вчера было запачкано и залеплено грязью. Сейчас оно выглядит чище. Хард что постирал мою единственную одежду?
Я аж икаю от призрачной возможности и тихонечко прокрадываюсь в ванную. Воровато стаскиваю платье и держу его за бретельки, рассматривая на свету. Благоухание чистотой, а от сильного запаха кондиционера для белья першит в горле. На всякий случай обнюхиваю чистую одежду и в нос мне бьёт запах свежести.
Хард постирал моё платье, потому больше мне не в чем ходить, а единственная одежда была ужасно грязной.
Ликующее чувство счастья и радости затапливает душу, и я молниеносно переодеваюсь, сменяя кофту Харда на платье, постиранное им. Разглаживаю ткань и кручусь на месте, любуясь собой в зеркале. Если бы Том меня сейчас видел его губы треснули бы от улыбки.
– Да чтоб тебя… – из открытого окна в спальне доносится приглушенный мужской голос с улицы, настигая меня в ванной. Сначала мне кажется, что недовольный Хард наконец-то вернулся из университета и сообщил об этом всем соседям. Я быстро выхожу из ванной
