и стремительно подхожу к распахнутому настежь окну, чтобы поприветствовать его величество Гордую Задницу. Воодушевленная и довольная, как нашкодивший ребенок. Но приехал вовсе не Том…
Около дома напротив припаркованный автомобиль заехал на тротуар и снес к чертовой матери урну, отчего передний бампер машины еще больше покорежило после первой аварии. Сердце подлетает к горлу и подступает омерзительная тошнота, когда я вижу Брэда, выходящего из салона. Он приземляется на четвереньки и с грохотом захлопывает водительскую дверь. Хард все-таки вернул ему тачку. Первый трофей вернулся домой. Второй трофей ведет пристальное наблюдение из дома врага и бывшего друга, который не захотел делиться девчонкой.
Меня бросает в холодный пот и прошибает на дикий озноб. Тошнота усиливается, а голова кружится так сильно, словно меня раскрутили на карусели.
Шатаясь из стороны в сторону, Вудли обходит свою разбитую тачку и скрывается за домом. Сколько он выпил раз даже не смог нормально выйти из машины? Топит в алкоголе горечь поражения или это его обычное состояние? Тогда под действием сильного опьянения Брэд должен был попасть в аварию и разбиться насмерть.
Господи, Майя, перестань! Ты желаешь человеку смерти. Это как минимум ненормально.
Но Вудли причинил мне боль и я хочу нанести ответный удар, и… Перестать испытывать выворачивающий страх перед этим ничтожеством.
Вылетаю на улицу как стрела на ходу застегивая толстовку Харда. Добровольно отправляюсь на похороны своей женской гордости и перехожу дорогу, притормозив около разбитой тачки. Действительно автомобиль, выигранный Томасом в споре на мою невинность. Вернулся в руки законного хозяина. А трофей номер два на пороге логова монстра воплоти. Либо я сейчас ступлю на его территорию, либо буду бояться его всю жизнь.
Перепрыгиваю мусорную урну и по утоптанной тропинке попадаю на задний двор. Типичный рассадник беспорядка и холостячкой жизни в каждой вещи. На улице стоит потертый диван. Около него валяются пустые банки и бутылки из-под пива. Огромное количество. Шелестящие от малейшего дуновения ветерка пакеты из-под еды. Сигаретными окурками усеяна земля и даже трава отчаялась пробиться на поверхность, чтобы скрыть этот хлам. А во главе этого хаоса сидит Брэд, откинув голову на спинку дивана. Крепко сжимает полную бутылку пива, по которой стекают капли конденсата. Беззаботный урод не подозревающий о моем приходи. Я легко могла бы проломить ему череп одной из бутылок, но я пришло побороть свой страх, а не поддаться ему.
Вудли прикладывается к горлышку и хлещет пойло темно-коричневого цвета будто это самый божественный напиток. Вытирает губы тыльной стороной ладони и мельком смотрит в мою сторону стеклянным взглядом. Он ужасно пьян.
«Лучшего времени для борьбы со страхом ты выбрать не могла, как прийти и остаться наедине с пьяным психопатом» – подсознание как сумасшедшее вопит в голове, требуя от меня решительных действий. Страх парализует, и я неподвижно стою на месте, наблюдая, как Брэд проявляет интерес к незваной гости, узнавая в расплывчатых образах меня.
– О, Хард отпустил свою игрушку погулять! – Вудли салютует мне бутылкой и широко улыбается. Трофей номер два делает его день еще лучше. – Признаться, я ожидал более радикальных мер от него, – Брэд ехидно скалится, обнажая свои белоснежные и ровные зубы как у акулы. – Чего приперлась? Прочитать мораль наставническим тоном и потребовать извинений?
От убийства Брэда меня останавливает жалкая и ничтожная доброта, и способность искать что-то хорошее в людях. Даже в таких потерянных как Вудли.
Брэд допивает пиво и швыряет бутылку к пустующим собратьям. На секунду по округе разносится звон стекла, и снова наступает тишина. Вудли поднимается на ноги и стягивает футболку, сверкая передо мной своим атлетическим телосложением. Но единственное тело, которое я признаю – это тело Харда.
– Пришла посмотреть тебе в глаза, – сжимаю кулаки и немигающим взглядом слежу за пьяными шатаниями голубоглазого козла. Вот это бесит меня сильнее всего: голубой цвет глаз принадлежит только мне, и я не желаю делить его с этим аморальным подонком!
– Ну смотри, Льюис!
Брэд эпично разворачивается на месте. Его заносит назад, и он с трудом удерживает равновесие, разводя руки в стороны. Оглушающе хохочет на всю улицу и в несколько шагов оказывается около меня, грубо хватая за плечи. Встряхивает и заглядывает своими ледяными глазами в мои. Длинные пальцы Вудли впиваются в кожу, оставляя вмятины, а мерзкая ухмылка вызывает тошноту. В душе поднимается лютая ненависть и отторжение, но вместе с тем, прикосновения Брэда заставляют меня смотреть своему страху в глаза. Я его не боюсь. Больше нет.
– И что ты там разглядела, Льюис? – хихикает как шакал и пробегается кончиком языка по губам.
– В том то и проблема, что ничего, Брэд, – раздосадовано пожимаю плечами и мертвая хватка Вудли спадает подобно оковам.
– Я не Хард и своими чувственными речами ты меня не проймешь, – он выпрямляется в полный рост, все это время простояв склонившись к моему лицу, и загораживая солнце. Искусственное затмение. Этот парень перекрывает поток солнечного света. И почему? Почему все парни, с которыми я вступаю в неравную хватку всегда превосходят меня по росту?
– Я легко могу превратить твою жизнь в ад, – стеклянный взгляд Брэда ничего не выражает. Пустой и безжизненный. Не верится, что я так думаю, но кажется этот подонок сам устал от собственной ненависти.
– Моя жизнь и так частично похожа на ад, несколько твоих пакостей ничего не изменят.
И я сама выбрала себе такую жизнь. Девять кругов ада, чтобы найти настоящую любовь в лице парня, которому чужды любые чувства. Подвергаться насмешкам и выносить постоянную боль, прячась за маской. Вот что я делала всю свою жизнь – пряталась. От отца, от окружающего мира и возможностей, от общения и неудачных знакомств. От чувств, потому что не знала какие они бывают. Пряталась от себя настоящей и только познав весь спектр эмоций и событий, обрушившихся на меня за целый год, я поняла, что вовсе и не жила. Всегда боялась оступиться, поступить неправильно и разочаровать.
– Сколько ты выпил? – Брэд порывисто разворачивается на месте, что его снова заносит. Своим вопросом я разрушаю собственную ненависть и освобождаюсь.
– Мальчики, нуждающиеся в заботе, живут по соседству, – он криво хмылится и икает.
– Том может и ненавидит тебя, но даже он не хочет, чтобы его друг пострадал.
– Я бы несильно расстроился его потери, – Вудли плюхается на диван и трет глаза. Нащупывает в кармане пачку сигарет, достает зубами одну папироску и закуривает.
Жалкая попытка сохранить свою неприступность. В глубине души Брэд скучает по лучшему другу, но никогда себе в этом не признается. Их дружба
