потом под платьем.
Глаза Тома открыты и сосредоточены, но он смотрит сквозь меня через пелену надвигающейся разрядки.
– Майя… – он стонет мои имя и меня простреливает острота ощущений. Скребу пальцами его грудь, безобразно двигая задницей, ускоряемая движениями Харда. Чувствую, как внутри всё сокращается и сжимается вокруг пульсирующего члена, а потом меня накрывает невидимая волна экстаза и я выгибаюсь в спине как дуга. Сквозь туман наслаждения чувствую, как подрагивает внутри меня плоть Томаса и вижу, что его взгляд немного проясняется, а на губах проявляется блаженная улыбка. Хард произнес моё имя на пике наслаждения!
– Ты мной воспользовалась, – еле ворочая язык бубнит он.
– Что? Нет… Я не… – Том привстает, обнимает меня за талию, свешивает ноги вниз и занимает положение сидя, держа в крепких объятьях и прижимая к груди.
– Расслабься, я пошутил. – Он всё еще во мне и от приятной тесноты внутри всё сводит в тугой узел, а Хард еще намеренно дергает бедрами, заставляя меня вскрикивать.
– Иногда ты меня так бесишь, что хочется расцарапать тебе рожу, – зачесываю назад его влажные волосы и открываю доступ к шее, – или убить, по-разному бывает, – покрываю поцелуями вступающие вены под кожей и покусывая точеную линию подбородка. Хард тихо мурлычет, когда мои губы нежно касаются его кожи и порыкивает, когда оставляю на коже следы от укусов, мешая ласку с грубостью.
– Что ты еще хочешь со мной сделать? – его голос звучит тихо и напряженно.
– Раздеть, – шепчу ему на ушко, помогая снять футболку и переключаюсь на мелкие пуговицы своего платья. – Мне же тоже стоит…
– Не нервируй меня, Майя, – Хард облизывает пересохшие губы, впиваясь взглядом в каждое мое движение. Отбрасываю платье на передние кресла и остаюсь пока в одном лифчике, присутствие которого не устраивает и злит британца. Он срывает его с меня и отшвыривает в непонятном направление, держа мои руки вдоль тела, упиваясь открывающемся видом.
– Твоя очередь, – тереблю зубами нижнюю губу и встаю на колени, выпуская Харда из себя. Он издает стон разочарования, а я не могу скрыть улыбки от осознания того, что он не может без меня также сильно, как и я. Переворачиваюсь спиной к Томасу и наклоняюсь вниз, чтобы развязать шнурки на кроссовках Харда и окончательно избавить его от одежды, в вульгарном безобразии открываясь перед Томасом.
– Можешь там не торопиться, – хихикаю как дурочка, стаскивая с британца обувь. – У меня здесь такой вид, – он облизывается, сжимает мои ягодицы и хлопает по заднице, заставляя меня вскрикнуть от неожиданности и такого почти хамского поведения. Спускаю вниз джинсы с боксерами, предоставляя возможность брюнету доделать начатое мной. Одежда разбросана по салону автомобиля, и я полностью удовлетворенная своей затеей, собираюсь вернуться в прежнее положение.
– Останься так, – Хард ведет ладонью вдоль по позвоночнику и спускается между ног, проверяя уровень влажности. Он удовлетворенно хмыкает. Можно подумать бывает как-то по-другому, когда я рядом с ним? Томас заставляет меня чуть приподнять задницу, направляет свой член и надавливая мне на поясницу, медленно погружается в меня. Это что-то головокружительное! Несколько минут пустоты и я сжимаюсь, ощущая, как Хард растягивает меня с напором прорываясь вперед. Каждый толчок сопровождается стоном и струйки пота бегут по спине. Том кладет мне ладонь между лопаток и заставляет прогнуться. Я оказываюсь в идеально симметричном положение между передними креслами. Хард собирает мои волосы в тугой хвост и тянет на себя, четко определив для себя, что такой вид жесткости мне нравится и начинает постепенно набирать темп, придерживая за бедра и насаживая до основания на свой член. Моё тело трясется, дрожит и ходит ходуном под яростными толчками британца. Он сильнее натягивает мои волосы и глубже проникает внутрь. Я пытаюсь отмахнуться, вырваться, выскользнуть и почувствовать наконец-то освобождение, вместо этого Хард с остервенением двигает бедрами, всё глубже и глубже, пока я не превращаюсь в один сплошной оголенный нервный импульс. Крик вырывается из недр души, из самой глубины, покидая пределы салона автомобиля. Не в силах больше вынести это, двигаюсь чуть вперед и пульсирующий член Томаса выскальзывает из меня, и он обильно кончает мне на спину. Я дрожу и все остатки сил уходят на то, чтобы удержать свое тело.
– Майя… – Хард бережно поддерживает меня за грудь, тянется за влажными салфетками в заднем кармане водительского кресла и вытирает с моей спины доказательство его достигнутого оргазма. Томас прижимает меня к себе, целуя мои спутавшиеся волосы. Мне все ещё тяжело дышать. Несмотря на открытую дверь в салоне, все окна запотели, а воздух ужасно спертый.
Том пересаживает меня на край кресел, ложится вдоль спинки сиденья и тянет меня за собой, уложив рядом. Теплое дыхание британца приятно ложится на кожу, и я не замечаю, как засыпаю.
Прохладный ветерок врывается в салон машины, и я вздрагиваю от холода даже несмотря на то, что Хард накрыл нас дорожным пледом. Он спит на правой руке, которая свисает с кресла, а левая покоится у меня на животе.
– Том? – дотрагиваюсь до его плеча и тихонечко трясу. Он бормочет что-то бессвязное, продолжая спать. – Уже вечер. Пора домой. – Мне кажется он кивает, но продолжает спать. Хотя если быть до конца откровенной, я могла бы остаться здесь на этой полянке навсегда.
Мы подъезжаем к моему дому, когда часы на панели показывают восемь вечера. Недостаточно поздно, чтобы получить нагоняй от бабушки. Несколько минут просто сидим в тишине и думаем о своем. Хард держит меня за руку, перебирая мои пальцы. Я одаряю его улыбкой и выхожу из машины, потому что если я останусь с ним еще хотя бы на секунду, то вообще не попаду домой.
– Майя. – Том приспускает окно. – Ты забыла, – он кидает мне мои трусики, точнее бесформенную ткань и скалится в похабной улыбочке.
– Да нет, Хард, – кручу их в руках несколько секунд, как бы думая о возможности действительно их забрать, – оставь себе, – швыряю их прямо в лицо британца и довольно хохоча, убегаю с места преступления раньше, чем брюнет доберется до меня и скрываюсь в доме.
– Ба, я дома, – включаю свет в прихожей и хихикая как ненормальная над шуткой понятной только мне, снимая обувь. Но меня встречает не самый родной и близкий мне человек, а самый ненавистный и презираемый мной… Он появляется из гостиной как привидение и в моей душе всё обрывается.
– Отец?…
Глава 52. Майя
Целая вечность прошла с моей последней встречи с отцом. Моя настоящая встреча, несмотря на то, что
