ступенькам на второй этаж, ловко и изящно не задевая меня, жалко сидящую на ступеньках. Ненавижу его! Я слишком много отдаю ему, чтобы терпеть такое отношение.
– Чтоб ты навернулся на этой лестнице! – цежу сквозь стиснутые зубы своё проклятье, встаю на ноги и стремглав выхожу из дома. Следом выходит его величество Надменная Задница, которой абсолютно плевать почему я ушла, не дождавшись его. Изменения в его настроение способна заметить только я, а моё поведение автоматически зависит от Харда, которому по большей части плевать.
Сажусь в машину, пристегиваю ремень безопасности, мечтая затянуть его потуже на шее этого говнюка, отравляющего мою жизнь и одновременно делающего её лучше, будь он проклят. Хард ненароком поглядывает в мою сторону без интереса, просто убеждаясь, что я рядом, как необходимая вещь, может даже любимая. Он молчит. Разговор всегда и везде начинаю я, а брюнет лишь отвечает на мои вопросы или отпускает реплики, показывая, что заинтересован в беседе. Ненавижу! Томас невыносимый, самодовольный эгоист, которому важно лишь собственное благополучие и который вчера приехал по первому моему звонку, чтобы просто быть рядом. И на фоне всей моей ненависти, я люблю его и в этом главная проблема.
– Ты больше не разговаривал с отцом? – Я люблю задавать вопросы, как и люблю всё знать, и пора бы уже запомнить, что в отношении Харда моё любопытство всегда выходит мне боком.
– Разберись сначала со своими проблемами, а уже потом лезь в мои, – от подавляемой злости желваки на лице Тома ходят ходуном, а скулы выделяются от напряжения. Хочется вцепиться в волосы Харда и расхреначить его поганую рожу об руль до крови, чтобы его губы распухли и не могли говорить. Говорить все эти обидные и ранящие моё сердце слова. Вместо этого я отвожу взгляд и неслышно сглатываю, проталкивая свое оскорбленное сердце, подскочившее к горлу, и демонстрируя свою стойкость и непоколебимость, закидываю левую ногу на ногу. Пышный подол юбки легко задирается, чуть сильнее оголяя ноги, что привлекает внимание Харда. Похотливый кобель, не способный контролировать своё дерьмо!
Остаток пути мы едем в полной тишине. Внутри меня клокочет такая ярость, что я с трудом сдерживаю порыв наорать на Харда, потребовать объяснений за его хамское поведение и вытолкать его из машины даже несмотря на то, что безопасность моей жизни буквально находится в его руках. Британец остается невозмутим и непоколебим в своем намерении игнорировать моё присутствие и мои чувства. Будь ты проклят, Хард!
На стоянке университета уже полно автомобилей, но парковочное место Томаса, как всегда, свободно – это определенный уровень уважения, который студенты испытывают к наглому британцу и страха, который он внушает каждой живой душе в институте вне зависимости от того пересекался он с ними или нет. Я быстро выбираюсь из салона машины и как можно тише захлопнув дверь, стараясь не привлекать лишнего внимания, направляюсь к зданию, в стенах которого нужно получать знания, а не разбираться в проблемных отношениях с самым скандальным бабником универа. Остаться незамеченной не удается. За столь недолгое время все вокруг привыкли, что мы с Хардом превратились в жалкое подобие парочки и всегда появляемся вместе. А сейчас я одиноко шагаю по тротуару, поднимаюсь по лестнице и скрываюсь за массивными дверьми, пока Том протирает капот машины своей задницей, флиртуя со смазливыми телками. Никто не понимает, что происходит. Я сама ничего не понимаю, поэтому просто спешу сбежать и спрятаться от людских глаз в библиотеке. Я снова превратилась в забитую и никому не нужную девчонку, с одним лишь исключением, что сейчас я под пристальным наблюдением тысяч глаз любопытных студентов, внимательно следящих за разворачивающейся драмой. Надеюсь только, что кто-то из них действительно мне искренне сочувствует.
– Привет, миссис Болм, – запах книжных страниц и пыли бьёт в нос, как только я захожу в свою обитель, в которой всегда пряталась от суеты и одиночества, находя успокоение.
– Давно тебя не видела, Майя. Всё хорошо? – она смотрит на меня поверх своих очков обеспокоенным взглядом человека, который волнуется за меня сильнее, чем ей это полагается.
– Конечно, миссис Болм, – дрожащая улыбка появляется на моем лице против моего желания и для пущей уверенности поднимаю вверх два больших пальца и неестественно лживо улыбаюсь, словно моё сердце не ноет от причиненной боли. Миссис Болм понимающе кивает и больше не достает меня вопросами. Направляюсь в самый конец библиотеки и забиваюсь в самый дальний угол, играя прежнюю роль прилежной студентки, которая всё свое свободное время проводит за книжками и конспектами. Вся эта ситуация выбивает у меня почву из-под ног, и я не могу ни о чем думать, кроме как о жестоком поведении Томаса. И я только сейчас понимаю, что с утра у меня нет никаких занятий и в университет я поехала только из-за Харда. Какая же я идиотка! Но высокомерный подонок и терзатель моего сердца пожалеет о своем отношении ко мне. Собственная ярость воодушевляет, буквально подталкивая меня на совершение опрометчивого поступка. Физически я готова к очередной войне с Хардом. Морально я истощена и еще одних оскорбительных и ранящих слов моё сердце, я не выдержу.
Подхваченная невидимым потоком, вылетаю из библиотеки под удивленный взгляд миссис Болм, привыкшей всегда видеть меня собранной и сдержанной, и с гордо поднятой головой направляюсь в мужскую раздевалку. Стук моих каблуков в коридоре свидетельствует о моей стойкости и заглушает удары моего перепуганного сердца. Я готова к беспощадным разборкам с Томасом прямо в раздевалке. Все дороги так или иначе ведут туда, где я могу застать британца в полуобнаженном виде.
В мужской раздевалке душно и спертый воздух буквально чувствуется кожей. Хард стоит спиной ко мне в одних джинсах и вытирает полотенцем влажные после душа волосы. Моя запальчивость куда-то резко испаряется и внезапный страх все потерять в одну секунду парализует меня, и я стою как истукан, неподвижно, таращась на эту проклятую идеально сложенную спину.
– Том… – Я такая жалкая! Стою здесь как побитая собачонка, несмотря ни на что, вернувшаяся к своему обидчику.
Британец оборачивается на мой тихий зов, но лишь для того, чтобы просто показать, что он заметил моё появление.
– Что… что не так? – Я выпрашиваю ответы на вопросы, которые причинят мне новую боль. Не думаю, что смогу достойно её вынести на глазах у бесчувственного подонка. Хард заталкивает мокрое полотенце в шкафчик и надевает чистую футболку.
– Чего ты хочешь, Майя? – он резко захлопывает дверцу шкафчика и разворачивается ко мне с непроницаемой маской безразличия на лице. Внутри меня все
