предательницу.
– Но очень хочет им стать, – Хард запускает пальцы в волосы и жестко зачесывает назад. Нервничая перекатывается с пятки на носок. – Проклятье! – круто разворачивается на месте, не желая, чтобы я видела его переживания и тревоги.
– Прекрати, Том! Почему я должна тащить из тебя все клещами? О чем вы говорили? – несмотря на то, что разговор дословно известен, мне было интересно как Хард интерпретирует неприятную беседу.
– О тебе, – медленно оборачивается и в нерешительности смотрит на меня из-за плеча, пока не находит сил взглянуть в глаза. – И о твоей постоянной боли, причина которой во мне. Я довел тебя до этого состояния и как бы сильно я не хотел соглашаться с этим… – Тома передергивает от мерзости и отвращения снова произнести имя парня, рискнувшего провести со мной время. – Он прав.
– Том, мы же проходили это и во всем разобрались. Разве нет? – сердце в груди застывает, но я отчетливо слышу, как шарашит пульс в ушах, отчего даже вены стучат на шее. Хард в действительности обдумывает слова Уилла?
– Мне не хватило ни смелости, ни сил, чтобы окончательно расстаться с тобой, Майя, – карие глаза, сверкающие тревогой, пытливо смотрят мне прямо в душу. – Мозгами я понимаю, что давно должен отпустить тебя и хуже меня в твоей жизни человека не будет. Но этот ноющий кусок плоти, – Том остервенело потирает ладонью грудь, защищая и оберегая свою любовь ко мне, спрятанную глубоко внутри, – причиняет неимоверную боль, стоит мне только представить свою жизнь без тебя.
Цепляюсь за деревянный стол, чтобы не согнуться под натиском чувств как неокрепшее молодое деревце и поджимаю губы, ощущая соленый привкус.
– Если бы я сделал это, – у Харда язык не поворачивается назвать вещи своими именами, – это был бы мой самый правильный поступок за всю жизнь.
– Нет! – кажется, что от разрываемой боли в области сердца я закричала, но мое несогласие звучит тихо и жалко, не способное вразумить Томаса. – Хочешь утопить меня в горе, Хард? – злость сильнее боли и презрения в моем тоне достаточно, чтобы кареглазый губитель сердца моего наконец-то обратил на меня внимание и увидел.
– Ты заслуживаешь кого-то получше, чем я, Майя, – он отводит взгляд и часто моргает, старательно скрывая слёзы.
– Мне не нужен кто-то другой. Мне нужен ты, Хард, – в порыве ярости готова вцепиться в его милые кудряшки и хорошенько встряхнуть. – Наши отношения тяжелые, изматывающие и возможно даже неправильные, об этом нам скажет любой психолог, но я не хочу других, – на эмоциональном выбросе топаю ногой, вызывая у Томаса угловатую ухмылку. – Ты же не собираешься прислушиваться к нему, ведь правда, Том? – Пожалуйста, ответь мне! – Ты никого не слушаешь, Хард!
– Он был очень убедителен в своих словах о том, что я причина твоей нескончаемой боли и тебе будет лучше без меня. Что я в принципе и без него прекрасно знал.
– Том… – подхожу к нему и беру за руки. Увожу за собой, прочь от этих ужасных мыслей. Признав своё окончательное поражение, Хард не шелохнувшись стоит у меня между ног. Стойкость и высокомерие капитулируют перед жестокими словами, оставив после себя разбитого мальчишку, который убежден, что не заслуживает любви. Если подумать, я сломлена еще сильнее. Идеальная пара.
– Посмотри на меня, Том, – заключаю его лицо в ладошки и заглядываю в глаза. Он послушно поднимает голову, позволяя мне увидеть всю палитру боли в зеркалах его души. – Ты хочешь, чтобы мы расстались? – Хард бледнеет и с тяжелым свистом втягивает воздух. Неестественно пугающе двигает челюстью и упирается ладонями в стол по обе стороны от меня.
– Больше никогда не произноси эту фразу… – голос британца напряжен, а тело вибрирует. От безысходности Том упирается лицом в мою грудь и дышит как загнанный зверь.
– Но ты постоянно думаешь об этом, а это еще хуже, – пальчиками расчесываю его жесткие волосы. От моих грубых движений Томас порыкивает, и его дыхание учащается. Становится горячим, опаляющим кожу. – Что мне сделать, чтобы вытолкнуть эти мысли из твоей головы? – оттягиваю пряди волос назад так сильно и болезненно, что Хард вынуждено откидывает голову и смотрит на мои губы. – Поцеловать? – обнимаю Тома за шею и впиваюсь в любимые губы, которые столько раз сводили меня с ума. Хард глухо рычит мне в рот и пытается выбраться из тисков, перехватив контроль в свои руки. Ослабляю хватку на волосах, позволяю Томасу выпрямиться и вжаться в моё тело до необходимой близости. Теперь моё лицо в его широких ладонях, а губы в страстном плену. Его язык вторгается в мой рот и обводит нёбо. Хард углубляет поцелуй до исчезновения кислорода и потери сознания, и я вслепую хватаюсь за его плечи, но не могу удержаться.
– Том… – скулю ему в рот и прогибаюсь в пояснице, требуя большего. Рядом с ним я всегда хочу большего. На ощупь пытаюсь избавить брюнета от штанов с боксерами, но руки дрожат, а пальцы не слушаются. Злюсь на свою нерасторопность. А когда Томаса останавливает мои попытки раздеть его, на меня накатывает такая обида, что я с трудом сдерживаю слёзы. Если слова Уилла как-то повлияли на моего Харда, превратив его в нежного и милого парня, я убью Уилла собственными руками!
– Ложись… —Хард отстраняется и обсматривает меня растерянную с очаровательной улыбочкой. – Подумала, что я тебя не хочу? – закусываю нижнюю губу и утвердительно киваю. Боже, как глупо! Как я вообще могла усомниться в Томасе?
– Никогда, – запрокидывает мою голову назад и пытливо высматривает сомнение на моем лице. У меня перехватывает дыхания от потемневшего взгляда британца и тянет внизу живота.
Хард одобрительно хмыкает и помогает мне аккуратно лечь на стол. Деревянная поверхность приятно холодит кожу между лопаток, а ноги покрываются крупными мурашками. Томас кружит вокруг стола как коршун над добычей, нервируя своим бездействием. Сводит с ума своей близостью. Я сгибаю колени и плотнее соединяю бедра, притупляя эту стучащую пульсацию между ног, когда все, о чем ты можешь думать – это как снять напряжение. Хард останавливается по правую руку от меня и надавливает ладонью на мой дрожащий живот. Шумно вздыхаю и украдкой смотрю на Томаса. Он полностью сосредоточен на мне и то с каким желанием Томас глядит на меня, сгорая от необходимости обладать, зажигает меня изнутри. Хард оглаживает моё тело под тканью черного платья в горошек. Очерчивает изгибы талии и жестко сминает левую грудь, заставляя меня охнуть. Истома растекается по телу, и я перестаю соображать. Длинные пальцы брюнета пощипывают правый сосок с такой силой, что я
