не стесняюсь сорваться на глухой стон.
– Ты такая красивая, Майя, – Томас присаживается на корточки, и наши лица оказываются на одном уровне. Его губы нацелены в поцелуи на мою щеку. С нежностью гладит мою тонкую шейку, трепетно прижимая большой палец к моим раскрытым губам. Заставляю себя отреагировать на комплимент и поворачиваю голову. Знаю, что мои прикрытые веки от тонких ощущений лучше всего говорят о моем состоянии.
– Такой я себя и чувствую рядом с тобой, Хард, – ладонь брюнета жестко сходится на моей груди, и я боязливо вскрикиваю, опасаясь, что нас услышат. Томас зажимает между пальцами сосок и так сладко теребит, что горячие капли возбуждения предательски проступают на трусиках. Кареглазый черт загадочно лыбится, поставив подбородок на кулак. Ему доставляет истинное удовольствие пытать меня. Том перебирает пальцами воровато подкрадываясь к резинке трусиков. Чувственно гладит по линии бедер, заставляя меня страдать от нарастающего желания. Между ног жутко горит и пульсирует.
– Том… – хватаю его за запястье и толкаю руку еще ниже, чтобы пальцы этого подонка коснулись меня. Развеселенный моим нетерпением, Хард хохочет как мальчишка. Целует меня в щеку и как бы невзначай прикусывает ухо, оттягиваю мочку. Меня взрывает, и я закатываю глаза, окончательно потеряв связь с реальностью, когда Томас начинает пытливо ласкать меня через мокрые трусики. Проводит пальцами вдоль по промежности. Моя слабая оборона падает. Возведенные стены из плотно сжатых бедер разрушаются, и я вульгарно развожу ноги в стороны.
– А раньше ты бы покраснела как набожная монашка… – Том с силой надавливает на клитор, нашёптывая пошлости мне на ушко и под мой сдавленный вопль отнимает пальцы от моего лоно. – Боже, Майя, – удивление в голосе Харда держит меня на поверхности зыбучих песков дикого желания, и я приподнимаю голову, чтобы разобраться, что же так взволновало моего любовника. Томас отодвигает трусики в сторону и подушечками пальцев, едва касаясь меня, собирает влагу с моих складочек. Растирает её на пальцах, но она достаточно тягучая и липкая, чтобы испариться.
– Ты такая мокрая, – вот что его так озадачило! Харда до сих пор поражает, что я так тонко реагирую на его малейшие прикосновения. Дурманящая мысль мгновенно вытесняется изящным и родным проникновением. Хард вводит в меня средний палец и как припадочный мечется внутри меня. Я лишь цепляюсь за трусики, чтобы чертова ткань не препятствовала.
– Потрогай себя! – в приказном тоне шепчет мне на ухо. Сбитая с толку затуманенным взглядом смотрю в его дикие глаза и сглатываю.
– Что? – растерянный лепет срывается с губ и загипнотизированная сверкающими похотью и страстью в карих глазах, не замечаю, как подбираюсь к пульсирующей точке и нежно ласкаю. Зажмуриваю глаза от ярких ощущений, и приоткрываю рот в немом стоне. Тактильно ощущая перемену в моем теле, Хард начинает поступательно двигаться внутри меня. Не спрашивая разрешения вводит и безымянный палец, а я как послушная девочка стимулирую клитор, ускоряясь под каждый толчок.
– Примешь еще один, Майя? – Томас выпрямляется и нависает надо мной как черная грозовая туча, что разразится бурей эмоций. Подобное природное явление посылает на землю дождь, Хард посылает мне бурные оргазма.
– Том… – это ответ на все его вопросы! Бешено наглаживаю комочек нервов, ощущая, как стенки влагалища плотнее обхватываю пальцы Томаса, пытаясь вытолкнуть их. Вместо этого Хард присоединяет третий палец и тело сводит судорогой от первой волны оргазма. Я перекатываюсь на левый бок и бьюсь в конвульсиях, зажимая бедрами ладонь Харда. Его пальцы всё еще внутри меня!
– Моя девочка… – Томас возвращает меня в прежнее положение и поглаживает по голове. Позволяет прийти в себя и восстановиться. – Ты просила, чтобы я не уходил, – о чем он говорит? – В своем сне… – Хард снова садится на корточки и совершает размеренные толчки. Толкаясь глубже и дальше, растягивая меня, пульсирующую и сузившуюся. Сквозь плотную завесу эйфории пробивается мерзкий страх, но он незначителен. Слишком слабый, чтобы укрепиться во мне и пустить корни. И выталкиваемый безжалостными и глубокими толчками, когда ладонь Харда звонко хлопается о мою промежность.
– Я больше никогда тебя не оставлю, Майя, – выгибаюсь дугой на столе, цепляясь за каждое слово Томаса, запоминая их и отпечатывая в сердце. – Клянусь! – сокрушающий толчок подводит черту моего падения, и я ныряю в омут экстаза с головой. Лихорадочная дрожь терроризирует тело. Я отталкиваю ладонь Харда и накрываю стучащее лоно своей, чтобы успокоить и усмирить ощущения. Влажные пальцы Томаса блестят на свету и поймав мой взгляд, он облизывает поочередно каждый, запоминая мой вкус. Новая волна дрожи охватывает тело, и я сильнее вжимаю ладонь в лоно.
– Прекрати, Том, пожалуйста.
– Ты сейчас в таком состоянии, что кончишь от любой моей выходки, Льюис, – Хард изящно поднимается на ноги и потягивается, расправляя мышцы спины. Мне не хватает даже сил, чтобы поправить трусики и одернуть подол. Но чтобы не позволить Томасу окончательно насладиться своим превосходством, я сажусь и свешиваю ноги.
– Дай, пожалуйста, мой рюкзак.
Хард подбирает его с пола и ставит рядышком со мной на стол. Отходит на почтенное расстояние и скрестив руки на груди, наблюдает за моими попытками найти что-то необходимое. Я часто искала свои вещи в рюкзаке в машине Томаса и всегда удивляла своими находками. С непринужденным выражением достаю из сумки белые трусики, замечая, как Хард бледнеет и тут же багровеет от ярости.
– Послушалась наконец-то моего совета и начала носить с собой запасное бельё? – вскидывает брови и нагло ухмыляется, отчего у меня снова завлекающе тянет внизу живота.
– Да, – спрыгиваю со стола и без капли стыда избавляюсь от влажных трусиков. Хард теряет самообладание и его шатает из стороны в сторону. Игнорирую его состояние, мысленно ликуя от своей победы. С очаровательной улыбкой скомкав трусики, заталкиваю их Харду в карман джинс.
– Дарю, – чмокнув этого растерянного негодника в уголок губ, запрыгиваю обратно на стол, чувствуя острую потребность чем-то вытереть своё обильное возбуждение. – Том, у тебя нет чего-нибудь чем можно… – задыхаюсь от вульгарности своей просьбы и смотрю себе между ног.
– Мой рот подойдет? – Хард сверлит тяжелым взглядом моё женское естество и прежде чем я успеваю опомниться, Томас самозабвенно приземляется на колени и резко разводит мои бедра. От мимолетной боли в мышцах в глазах сверкает, и я сгибаюсь пополам. Хард захватывает ртом моё лоно и шумно всасывает каждую каплю. Подавляю крик, зажимая рот ладошкой. Я не отошла еще от недавнего оргазма, поэтому долго не продержусь. Боже, Тому плевать! Он прекрасно исполняет отведенную ему роль, впитывая моё возбуждения как губка. Собирает языком все
