был стёрт с лица земли.
Но этого было мало.
— Ещё, — прошептал я. — До конца.
И пошёл дальше.
Сжигать.
Уничтожать.
Очищать.
Я вышел из города, когда солнце только начинало подниматься над горизонтом — алое, словно с него капала кровь. Тень от меня легла на иссечённую землю, длинная, ломкая. Я стоял на холме, за пределами внешних стен, и смотрел на то, что осталось.
Город горел.
Пламя охватывало каждую улицу, каждый купол, каждую башню. Стены обрушились внутрь, будто сами решили прекратить своё существование. От центральной площади осталась лишь чёрная воронка, трещины от которой тянулись, как прожилки, по всему периметру. Домов больше не было — одни лишь обломки, дым и огонь. И мрак, заполнивший всё пространство между.
Сначала я ничего не чувствовал. Ни гордости, ни вины. Лишь лёгкое, странное опустошение. Будто из меня вырвали что-то важное. Или я сам это выжег.
Порыв ветра донёс обугленный клок ткани, когда-то бывшей плащом. Он лёг к моим ногам, как тряпичная кукла. Я машинально опустил взгляд… и заметил отпечатки шагов, оставленные в пепле. Моих шагов. Прямая, уверенная линия — от эпицентра разрушения до этого холма.
— Это сделал ты, — прошептал голос внутри. — И ты должен гордиться.
Я не ответил. Рука всё ещё сжимала нож, и теперь рукоять уже не обжигала — она пульсировала. Как сердце. Как напоминание.
Они заслужили. Я повторил это мысленно. Не вслух. Вслух — боялся. Вдруг услышу интонации не свои.
Кровь ещё пульсировала в висках. Внутри тела — будто кипел вулкан. Я чувствовал силу. Такую, какой не было ни у одного из тех, кто правил этим городом. Но вместе с силой пришла тишина. И она пугала больше, чем любой крик.
Я смотрел, как рушится последняя башня. Как языки пламени вздымаются выше крыш. Как магические барьеры, выстроенные для защиты города, трещат и гаснут один за другим, срывая в небо искры.
— Конец, — сказал я.
Голос сорвался.
Словно это был не конец. А начало.
Пламя отразилось в моих глазах. Небо над городом стало багровым. Облака от дыма сгустились, ветер завыл по-другому — не как прежде. Земля под ногами чуть вибрировала, будто сама планета ощущала то, что случилось. Как язва, вскрытая до кости.
Я сотворил это.
Но зачем?
Ответа не было. Только гнев. Он не угас. Просто затаился. Он ждал… следующего.
Я развернулся и пошёл прочь. Вперёд. Прочь от руин. Прочь от дыма и пепла.
Пока сзади не осталась лишь стена чёрного огня, отделяющая меня от прошлого.
Горящий город исчез. Вместе с ревущим пламенем, дымом, пеплом и гулом разрушения. Я не успел даже вдохнуть — мир мигнул, будто кто-то щёлкнул выключателем, и реальность поменялась местами.
В голове раздался голос. Холодный. Механический. Лишённый эмоций.
«Миссия выполнена. Испытание пройдено.
Анализ прогресса миссии…
Основная цель выполнена на 200 %.
Убито: 2 субъекта класса "Высший вампир".
Идёт определение награды…
Награда увеличена.
Получено: масштабируемое средоточие духа.
Поздравляем: вы первый разумный, получивший 3 масштабируемых средоточия.
Данное достижение достойно особой награды.
Идёт определение…
Награда определена: способность "Триединый".
Все ваши средоточия развиваются равномерно. Направленность энергии больше не имеет значения.»
Я хотел что-то сказать, но не смог — реальность содрогнулась, будто треснула под моими ногами, и меня выбросило обратно. Тело вздрогнуло, резко вернулось в старый мир, в тот самый, из которого я отправился на это чертово испытание.
Я ощутил землю под ногами. Камень. Холод. Тяжесть тела. Боль.
Адская боль.
Мышцы сводило, будто их выкручивали в обратную сторону. Суставы ныли. Вены горели. Лёгкие не слушались — я глотнул воздух, но он будто не проходил глубже горла. Тело не подчинялось.
Я рухнул на колени, руки дрожали. Что-то внутри меня разрывалось, пыталось перестроиться. Плоть, душа — всё менялось. Громыхала новая сила, но словно с мясом вживлялась в кости.
Я не выдерживал.
Сознание плавилось, как бумага в огне. Стало трудно различать, кто я. Игорь? Инструмент? Судья?
Кем я стал?
Из ослабевших пальцев выскользнул нож. Он упал на землю с глухим звуком, будто не был оружием, а чем-то большим. Частью чего-то древнего. Опасного.
Я попытался его поднять… но не смог даже пошевелить пальцем. Голова откинулась назад, взгляд упал на небо — серое, тусклое. Без огня. Без пламени. Только тишина. Пугающая.
Сознание угасало.
Последнее, что я заметил, — как нож медленно исчезает, тает, будто никогда и не существовал. А следом за ним — и моя воля.
Тьма.
Покой.
И — тишина.
Сознание вернулось рывком. Я захлебнулся в первом вдохе, словно всплывший с глубины, где не было ни воздуха, ни времени. Тело было тяжёлым, как будто меня раздавили плитами и только сейчас убрали груз. Веки дрожали, но поднялись. Потолок… знакомый. Каменный свод, потрескавшийся и закопчённый. Я был там, откуда всё началось.
Но я уже не был тем, кто вошёл сюда в первый раз.
И в этот момент началось.
Перед глазами, будто ливень из цифр и фраз, посыпались уведомления:
— Поздравляем. Получено 22 единицы энергии тела.
— Получено 4 единицы энергии разума.
— Получено 8 единиц энергии духа.
— Вы убили субъекта: Высший вампир (класс: лорд).
— Получено 7523 единицы энергии тела.
— Получено 7665 единиц энергии разума.
— Получено 8597 единиц энергии духа.
Каждая строка — как удар. Но не по телу, а по душе. Сухо. Безэмоционально. Я получил силу. Гору силы.
— Активирован: девятый уровень средоточия тела.
— Активирован: девятый уровень средоточия разума.
— Активирован: девятый уровень средоточия духа.
Тепло прошлось по телу — как будто кости затянулись сталью. Мышцы пульсировали, будто вспоминали, каково это — быть сильными. Голова очистилась. Мысли проносились чётко, быстро. Душа… Я её чувствовал. Как сердце, бьющееся внутри всего.
— В течение следующих суток будет значительно укреплено физическое тело.
— Значительно усилены ментальные способности.
— Значительно возросла сила возрождающейся души.
— До следующего уровня средоточий: 150 000 единиц энергии.
Я засмеялся.
Тихо, хрипло, безумно.
Мир только что сгорел, а мне дали… ещё одну ступень. Новую вершину.
Я не знал, плакать или благодарить. Хотелось встать — и уничтожить. Хотелось лечь — и больше не вставать.
Нож выпал из моих рук. А с ним ушёл и тот, кто шептал мне о гневе. Или остался?
В груди пусто. Как будто
