картину?
Однако неприятности начались из источника, о котором я и не думал и, честно говоря, думать никогда не хотел:
– Александр Андреевич, там звонят из Московского уголовного розыска. Полковник Зверев. Сергей Анатольевич. Соединять?
Что делать? Соединять. Я же не в бегах. И скрывать мне абсолютно нечего. Хотя такой звонок приятным по определению быть не может.
– Добрый день, чем могу помочь?
– Здравствуйте, Александр Андреевич. Девятый отдел МУРа помните? Наверняка помните? Так вот я когда-то его одно время возглавлял…
Девятый отдел? Очень даже помню. Он был создан еще в 1993 году приказом Ельцина. Отдел специализировался в преступлениях, связанных с антиквариатом и произведениями искусства. В начале девяностых волна воровства захлестнула отечественные музеи. В основном все сводилось к банальной замене настоящих вещей подделками, но были и фееричные по наглости преступления. К примеру, из бывшей и ставшей, казалось, никому не нужной библиотеки Института марксизма-ленинизма украли две с половиной тысячи книг. А из Исторической библиотеки вообще увели бесценный фолиант первопечатника Ивана Федорова – знаменитый «Апостол». Работы у московских сыщиков тогда было хоть отбавляй. Отдел просуществовал двадцать лет, принес стране массу пользы и был по понятным причинам трансформирован. Действительно, преступления в сфере антиквариата стали сложнее и «изысканнее», что ли. Требовались разного плана оперативники, специалисты по заказным преступлениям, включая убийства, скупку краденого, вымогательство, подделки, контрабанду и так далее.
– …Так вот когда-то я его возглавлял. Много слышал о вас, Александр Андреевич. Пора познакомиться, тем более что есть тому веские причины. Зайдете к нам на Петровку, 38? Завтра, скажем, часов в одиннадцать? С пропускного позвоните, и мой помощник вас встретит.
Немного поторговавшись по времени, мы все-таки (что вполне логично) договорились о встрече.
В засыпанном бумагами небольшом кабинете передо мной сидел симпатичный русский здоровяк с веселыми серо-голубыми глазами.
После ряда формальностей стало ясно, что впереди меня ждет обыкновенный допрос. Сколько раз я присутствовал на таких мероприятиях как адвокат свидетеля или обвиняемого, и вот теперь я сам должен отвечать на вопросы. Посмотрим. Даже любопытно.
– Александр Андреевич, знакомы ли вы с Альбертом Кивилиди?
– На моей памяти я такого человека не знаю. По отдельности – бесспорно.
– Что значит «по отдельности»? Объясните.
– У меня есть несколько друзей Альбертов, а также был один знакомый грек Кивилиди. Вместе они не соединялись.
– Александр Андреевич, спасибо за юмор. Но давайте серьезно, потом будем шутить сколько хотите. Итак, вы с этим человеком не знакомы. А Тигран Эштоян?
– Нет. Тут даже по отдельности не припомню. Простите.
– Виген Худоян?
– Да, конечно. Я недавно познакомился с ним в его антикварном магазине.
– Картина за подписью художника Юрия Пименова «Новая Москва» вам о чем-то говорит?
– Да. Она у меня в офисе стоит уже почти два месяца.
– Можете рассказать поподробнее?
Тайны в истории с находящейся у меня картиной никакой нет. Тем более что договор спокойно лежит в моем сейфе, где только вчера я его видел. Так что схематично и без особых эмоций я все рассказал под аккомпанемент клавиш компьютера, над которыми бодро трудился полковник.
– И с тех пор никаких признаков владельца работы нет.
– И у нас нет.
– Простите?
– Дело в том, что Виген Худоян исчез. Вот уже шесть недель его никто не видел. Мне принесли его записи, кое-какие бумаги, короче, все, что было в магазине и дома. Очень немного, кстати. Там мы и нашли ваш договор. Хорошо. Давайте договоримся, что мы оставляем вам на ответственное хранение картину? Она и еще кое-что могут помочь нам распутать кое-какое дело. Если есть вопросы, или вы хотите что-то сказать не для протокола, я с удовольствием. Нечасто в кабинете увидишь такую звезду, как вы.
– Спасибо за звезду. Приятно слышать. Но я простой московский адвокат. Звезды у нас – это Филипп Бедросович и Коля Басков. А я что…
– Кокетничаете?
– Есть немного. Лучше скажите, те две фамилии, про которые вы меня спрашивали в начале допроса, это кто?
– Сложная история. Но расскажу. Может, вы чем поможете? У нас есть подозрение, что Кивилиди, Эштоян и Худоян – одно и то же лицо. Альберт Кивилиди, по нашим сведениям, родился в армянском районе Тбилиси в пятидесятом году. Там есть такой солдатский район, населенный этническими армянами. Альберт с детства владел грузинским, армянским, русским и греческим языками, но лингвистом не стал. Он дважды судим в Грузии за кражи и мошенничество. К сожалению, на сегодняшний день ни фото, ни пальчиков мы не получили. Но несколько лет назад в Греции был арестован, потом посажен под домашний арест некий армяно-этнический грек Тигран Эштоян. Его обвиняют в продаже подделок местным и европейским музеям. Специализировался на античной скульптуре. Документы тоже запросили. Ждем. Мысль о том, что это один и тот же пассажир, возникла из сопоставления некоторых свидетельских показаний. Больше ничего нет. Кроме разных странных вещей. Например, сами не можем определить его отпечатки пальцев. Пока нет санкции на это. Бюрократия. Правда, у следователя, наверное, как и у адвоката, есть чуйка. Уверен, что этот человек является аферистом с большой буквы. А вот с вами получается целая шарада: не очень понимаю, что он от вас хотел? Где-то должна быть ловушка в этой истории. Вы сами что думаете? Ну не мог такой человек, если все-таки это он, оставить вам вещь такой стоимости. Или мог?
– Сергей Анатольевич, у меня к вам предложение. У вас же есть кто-то, кто берет отпечатки пальцев? Я ему сам заплачу, в порядке благотворительной помощи. Пусть зайдет к нам в офис вечерком. Возьмем отпечатки пальцев с картины. И вам потом легче будет. Договорились? Между нами, естественно.
Простая процедура оказалась сложной. Молодой человек с чемоданчиком показал себя въедливым трудягой. Для начала были сняты отпечатки пальцев водителя Игоря (он вешал картину) и мои. Логично. Эти отпечатки надо было исключить, чтобы найти пальчики Вигена.
После того как все манипуляции с рамой были осторожно проделаны, специалист принялся за холст. Наблюдать за ним стало скучно, и я углубился в страницы дела о манящем умы половины офиса разводе, который легко мог перетечь в сложную высокооплачиваемую уголовку.
Прошло два дня.
– Александр Андреевич, надо встретиться.
Полковник МУРа был любезен, но краток.
– Прошу прощения, но пропуск выписывать не буду. Можете увидеться со мной в «Кофемании» на Трубной площади. В шесть часов подойдет?
Одна девушка говорила, что дружить надо по территориальному признаку. В этой идее что-то есть. Возьмем данный случай: мой офис завис в переулке между улицами Сретенка и Трубная. До Петровки, 38 пятнадцать минут пешком. «Кофемания»
